— А где ваша остальная бражка? — спросил он у Сандро.
— Пока нам ни к чему всем спускаться в подземный ход. А Снайпер наш так набедокурил, что уже три дня никто из ребят с ним не разговаривает. Если бы ты только видел его, дедушка Димитрий: ходит как убитый!
— Что он такого натворил?
— Петуха в школу приволок и на уроке выпустил, а потом, когда ему велели привести родителей, он привёл папашу нашего нового учителя и уверял, что это его собственный отец. Но учитель-то лучше знал, чей это отец!
При этих словах все рассмеялись, а старый садовник нахмурился и сказал:
— Врать, конечно, нехорошо, но, если он сам это понял, нужно простить его.
— Конечно, мы так и сделаем, дедушка Димитрий.
Все вместе подняли люк, ведущий в подземелье.
— Осторожнее, лестница скользкая… — Тут Грозный увидел заступы в руках у мальчишек. — А это что такое? На что вам заступы?
— Они расковыряли в подземелье какую-то стену, — кивая на мальчишек, объяснил Бахсолиани, — и уверяют, что за ней туннель продолжается.
— Кто расковырял? Где? Что ты несёшь?
— Да вот они. Спустились туда и продолбили стенку.
— Когда это было? Почему я не видел? — заволновался Грозный.
— Ну уж об этом они позаботились — ночью туда лазили.
— Ночью? Да что ты мелешь, дурная твоя башка! Я туда днём боюсь спуститься, а они — ночью?
— Хм, трусить — это не по-ихнему.
— Ты смотри! Вот нечистая сила! Когда же они туда спускались-то?
— Да недельки две назад, — сказал смущённо один из мальчишек.
— Вас двое было?
— Нет. Всё звено и ещё человека четыре посторонних. А помнишь, дедушка Димитрий, когда ты увидел чертей со свечами? Это тоже были мы!
— Не может быть! Неужели вы?
— Да, мы!
— Так это вы спасли корову Мелано?
— Да, — закивали мальчишки.
Старик, восторженно улыбаясь, оглядел их и покачал головой.
— То-то я удивился: замок вроде стал шалить. Сказали бы мне, я бы вам ключи дал.
— Мы думали, ты рассердишься.
— Однажды ты уже погнал нас отсюда.
— Э-э, тогда я просто был не в духе. А туннель я для того и караулю, чтобы люди могли осмотреть его. Я и сам пробовал туда спускаться, лестницу хотел подремонтировать, да в одиночку ничего не получилось. А эти чертенята, а? Хороши!.. Слава богу, что не оступились нигде…
Гиви и Георгий изумлённо озирались по сторонам. Лучи их фонариков блуждали по ямам, стенам и влажным подтёкшим сводам.
На исходе тропинки послышалось шипение. Звук словно выползал из-за стены.
Подошли поближе.
— По-моему, это вода. А? Что скажешь, дедушка Димитрий? Вот и сквозь щель натекло.
Садовник внимательно рассматривал щель в стене.
— Я тоже так думаю, сынок. Наверное, там ключ бьёт из земли, и булькает, и шипит.
— Погляди-ка, Георгий. Видно, это место выложено позже всей стены.
— Верно, здесь был вход. Вероятнее всего, дверь, которую потом почему-то заложили.
— Попробуем разобрать…
Целый час все пятеро работали. Наконец проход в стене сделался таких размеров, что в него можно было пройти почти не сгибаясь.
Шум, доносящийся из-за стены, усилился.
Гиви и Бахсолиани с ружьями наперевес нырнули в проём. За ними последовали остальные.
Откуда-то снизу под напором била вода, и её мельчайшие капли брызгали в лица мальчишкам.
Члены экспедиции сбились в кучу и затаив дыхание прислушивались к вздохам, всхлипываниям и шёпоту воды, доносившимся из разных концов подземелья.
Здесь подземелье казалось огромным. Возле стены было что-то вырыто. Зияющая чернота привлекла внимание экспедиции.
— Видимо, сюда была подведена вода, это похоже на водохранилище.
— Да. Только теперь оно засыпано.
Бахсолиани достал нож и принялся копаться в бассейне.
Дед Димитрий удивлённо озирался и трогал влажные стены. Сколько лет знал он об этом подземелье, лет десять чуть ли не жил в нём и ни разу не подумал, что здесь, за стеной, есть что-то более интересное, чем по ту сторону стены.
— Труба! — крикнул в это время Георгий. — Я нашёл трубу! — Он стал руками разгребать землю — не могло быть никаких сомнений: через бассейн тянулись глиняные трубы древнего водопровода.
Георгий на ощупь двинулся за трубами туда, где журчала и булькала бегущая в глиняном русле вода.
— Потише! Потише! — вдруг закричал старый садовник. — Не расколи!
Бахсолиани присел на корточки и стал руками очищать трубу от мокрых комьев.
— Я так и знал! — воскликнул он. — Вода течёт откуда-то издалека, в этом месте труба кокнута, и часть воды бьёт наверх, а другая часть несётся вниз, к Роднику бессмертия!..
— Гиви, Гиви! Смотри, что мы нашли: миски и кувшин, сломанный правда… Тьфу, червяк к нему прилип! Вот, погляди… — Гоги и Сандро обнаружили в стене что-то вроде ниши и шарили в ней.
Гиви внимательно стал разглядывать остатки глиняной утвари.
— Это не простые черепки. Видите, на них голубовато-синие разводы. Такую посуду и сегодня делают в Икалто. А этот осколок к тому же разрисован. В древности такие кувшины назывались кашанури, по иранскому городу Кашана, откуда завозилась краска. При раскопках часто находят ожерелья, браслеты, серьги, а также оружие, посуду и другие предметы материальной культуры… Всё это помогает изучать жизнь наших предков.
Мальчишки внимательно слушали вожатого и даже не заметили, как старый садовник оступился в пустой чан и чуть не сломал себе ногу.
Бахсолиани помог ему выбраться, приговаривая:
— Зачем же ты так, дед Димитрий? Будем ходить рядышком. У тебя нет фонарика, а без фонарика в этом подземелье можно свалиться куда-нибудь похлеще чана.
А старик, разглядывая собственные ноги, бурчал, что замочил их в вине.
Георгий и Гиви долго крутились над чаном, и так и эдак освещая его фонарями, но ничего, кроме водички на донышке, обнаружить не удалось.
Гоги и Сандро, услышав, что найден чан, бросили свои черепки и побежали на голоса.
— Если здесь жил сумасшедший, то чан этот будет один. Но если он был не дурак, мы найдём ещё! — заявил Бахсолиани и ударил заступом землю. В ответ гулко отозвалась пустота.
— Есть! — крикнул Георгий.
Это был довольно большой квеври,[12] прикрытый крупным гладким валуном. Но и он оказался пуст. И старик садовник совсем потерял надежду промочить чем-нибудь горло.
— Не видать мне света белого, если здесь не марани! Ну-ка, Гиви, поднажми! — Разгорячённый Георгий стал колотить заступом во все стороны, прощупывая и прослушивая землю.
— Ещё один! Вот!.. Да квеври, я вам говорю! И действительно, вновь обнаруженный квеври, разинув круглую глотку, глядел из темноты.
Но и в нём не оказалось вина.
Напрасно Грозный проклинал тех, кто выдул всё вино из чанов, напрасно он упрекал их в обжорстве и невоздержанности — старинные чаны стояли, стиснутые землёй, но вина в них не было ни капли.
В надежде промочить горло Грозный был способен вспахать всё вокруг. И, чтобы немного охладить его пыл, Гиви предложил выбраться из подземелья и отдышаться.
Наверху, на земле, ярко светило солнце и тёплый воздух был напитан запахами лип, кипарисов и увядающих акаций. Члены экспедиции расселись недалеко от огромных давилен, стоящих под стенами академии. Давилен было две, обе таких размеров, что без труда могли вместить по десятку арб винограда. При виде их дед заговорил:
— Давильни, видимо, того же возраста, что и академия. В одной из них делали красное вино, а в другой — белое. По трубам вино бежало в подвалы, может быть в то самое подземелье, откуда мы сейчас выбрались. Здесь вот — посмотрите, не ленитесь! — вы видите с дюжину маленьких чанов. Здесь вино проверялось на вкус, дегустировалось. — Старик зачмокал губами и покачал головой. — А там, где арка, были ворота, служебный вход, оттуда во двор академии въезжали арбы с виноградом. На окрестных горах в те времена не было никаких лесов, а росли сплошные виноградники. И учёные старцы, вечная им память, не испытывали недостатка в вине. По подземному ходу, в котором мы с вами побывали, во время нашествий вино носили в пещеру святого Шио, оттуда в монастырь Шуамта, а из монастыря лесами могли пробраться куда угодно…
На этот раз деда Димитрия слушали не приезжие экскурсанты, а уроженцы Икалто. И им не хуже старика было известно всё это. Но они знали, как любит дед Димитрий поговорить о прошлом их деревни, и с особым вниманием слушали старика.
— Но ты же сам видел, дедушка Димитрий, что подземный ход никуда не ведёт. А пройти по нему до пещеры святого Шио никак невозможно, — сказал Гиви Вардуашвили.
— Не знаю, сынок, не знаю. Так передали нам наши отцы и деды, а предания не из пальца высосаны. Я ведь тоже не думал, что за этой стеной есть что-то, ан оказалось. Наверняка могу сказать тебе, что в этом подземелье был марани и, может быть, как раз оттуда начинается тайный подземный ход.
