Мой отец стоит лицом к лицу со мной с волосами серыми от седины и карими глазами. Он раньше ненавидел вечеринки в таком духе, пока не ушел в отставку. Он был окружным прокурором, прежде чем стать судьей, а теперь, он стал мужчиной, который устраивает вечеринки, чтобы поговорить о своих былых днях славы. Мне даже жаль его иногда.
– Пойдем со мной, я хочу тебя кое с кем познакомить, – сказала мама, потянув меня в столовую, где находилась остальная часть ее гостей.
– Мама, притормози или ты споткнешься об свое платье.
Почему она так торопится?
Она цыкнула на меня и привела в бар, где стояла симпатичная брюнетка с ярко-голубыми глазами, одетая во все черное.
– Шарпей, это – мой красавец сын, Леви. Леви, это – Шарпей Лондон. Ее мать и я были сестрами по братству в колледже. Они только недавно переехали в Бостон, – она продемонстрировала нам самую широкую кошачью ухмылку на лице. – Ох, я скоро вернусь, твой отец зовет меня, – сказала она, поспешно отступая.
– Ничего себе, у нее вообще нет никакого чувства такта, – прошептал я про себя.
Я должен был догадаться.
Почему я не послушал Бетан? Почему не сбежал, когда у меня был шанс?
В прошлый раз, когда мама познакомила меня с женщиной, все закончилось тем, что я женился на ней. И только посмотрите, как хорошо это закончилось!
– Она фактически намного лучше, чем моя мать, которая практически притянула меня сюда за волосы, – рассмеялась Шарпей.
Невозможно отрицать, что она симпатичная. Некоторые могут даже сказать, что она – красавица. Но она не является той, которую я желаю.
– Прости за это, я думал, что прояснил ей, что не заинтересован.
Очевидно, нам потребуется «я-не-нуждаюсь-в-свой-матери-для-назначения-свиданий-для-меня» разговоре снова.
– Ох, ты встречаешься с кем-то?
Она выглядит разочарованной. Разве она только что не утверждала, что ее притащили сюда почти против ее воли?
– Нет, – сказал я, но затем пересмотрел свое мнение. – Да… все сложно прямо сейчас.
– Похоже на то. Она должно быть счастливица, что привлекла Леви Блэка.
– Кажется, кое-кто знал больше об этом сводничестве, чем сделал вид.
Она пожала плечами. – Ты не можешь винить девушку за попытку, верно? Я видела тебя в статье журнала «Time». Когда мама рассказала об этой вечеринке, я подумала, почему бы и нет. Так, скажи мне, насколько сложным является «все сложно»?
– Я не уверен, но это стоит того, чтобы держаться до конца.
Она открыла сумочку и протянула мне свою визитку… «доктор Шарпей Лондон», прочитал я.
– Если когда-нибудь тебе станет скучно или понадобится медосмотр, позвони мне, – она спокойно ушла.
Она хороша. Если бы я встретил ее два месяца назад, то этот разговор, возможно, закончился бы совсем иначе.
Повернувшись к бармену, я протянул ему ее визитку. Он приподнял бровь, глядя на меня, но все равно взял ее.
– Бурбон16, – сказал ему, и он налил мне бокал.
Опустошив его, я направился через толпу, прекрасно осознавая, что моя мать, скорее всего, где-то ищет меня. Поднявшись вверх по лестнице, я направился в сторону своей бывшей спальни.
Рухнув на кровать, я вытащил свой телефон и увидел, что там был не один, а два пропущенных звонка от Теи.
– Ответь, – прошептал я, набирая ее номер.
– Разве ты не прослушал мое сообщение?
– Ты оставила сообщение? – я посмотрел на экран телефона и увидел маленький значок в углу, оповещающий о наличии голосовой почты. – Нет, я сразу же перезвонил тебе.
– Я позвонила тебе по ошибке, но не хотела, чтобы ты неправильно все понял, поэтому позвонила снова и оставила сообщение.
– Спасибо за беспокойство? – рассмеялся я.
– Ты, как предполагалось, должен был прослушать свою голосовую почту, – упрекнула она.
– Я сожалею.
– Ну, тогда я просто повешу трубку…
– Чем ты занимаешься прямо сейчас?
– Это не сексуально.
– Все равно скажи мне, – усмехнулся я.
– Я пытаюсь достать догорающую сигарету из своего дивана.
– Ты права, это не сексуально. С каких пор ты куришь?
– Я не курю! Моя сестра только что… у нее просто такой период.
– Она в порядке?
Тея вздохнула. – Леви, что ты делаешь?
– Я разговариваю с тобой…
– Ты уважаемый преподаватель и крутой адвокат. У тебя может быть любая женщина, которую ты захочешь…
– Ты права. Фактически меньше десяти минут назад симпатичная докторша кадрила меня.
– Однако ты мистер Счастливчик, – она раздражена, я слышу это в ее голосе.
– Но я отказал ей, потому что имел в виду то, что сказал. Я не собираюсь делать этого и проводить семестр, не говоря уже о целом учебном годе, пытаясь избегать тебя или отрицать тот факт, что хочу быть с тобой. Я попробовал, и это сводило меня с ума.
Она молчала.
– Если бы я не был твоим профессором и позвонил тебе на следующий день после того, как закончилась наша неделя, и пригласил тебя на свидание, ты пошла бы со мной?
– Да, – сказала она шепотом, – но все сложнее.
– И что же?
Больше молчания.
– То, что я не могу. Я просто не могу. Прости.
И вот так просто, она бросила трубку.
Если это был ее ответ, прекрасно.
Поднявшись с кровати, я отправился обратно вниз. Моя мать позвала меня, находясь в углу комнаты, но вместо этого я просто отмахнулся от нее и отправился к окну.
– Кажется, все стало гораздо проще, – прошептал я на ухо Шарпей, положив руку ей на спину.
Она улыбнулась, и я проигнорировал слабый голос в своей голове. Голос разума. Голос предупреждения.
Часть меня хотела перезвонить ему, но я просто не смогла заставить себя сделать это. Я вернулась в Бостон и поступила в юридическую школу с единственной целью, и с тех пор как встретила его, я обнаружила, что позволила себе отвлечься и теряла из виду свою поставленную задачу.
Как бы сильно мне не хотелось, я не могу поставить все на кон ради парня, которого едва знаю. Я должна вернуться к намеченному пути, мне необходимо перестать мечтать и вернуться к реальности. Моя семья нуждается во мне, и это вытесняет на задний план все остальное. Это также означает, что мне необходимо разобраться с Селеной.
Она попытается прокрасться обратно в любой момент.
– Дерьмо, – услышала я ее шипение, когда она ударилась пальцами ног об стол.
– Хочешь немного льда для этого? – спросила ее, включив свет.
– Иисус Христос! – отскочила она назад, схватившись за грудь от испуга.
Она выглядит ужасно, юбка одета задом наперед, макияж испорчен и размазан, а волосы находятся в полном беспорядке.
– По поводу домашнего ареста, ты же не серьезно, правда? – спросила она, войдя в кухню и схватив коробку хлопьев.
– Я забрала твои документы из школы.
– Серьезно? Совершенно правильно! – она прыгнула на диван передо мной.
Я уставилась на нее всего мгновение, затем сделала глубокий вдох и потянулась за билетом на журнальном столике.
– Куда мы едем?
– Мы никуда не едем. Ты возвращаешься в Мэриленд. Я уже позвонила бабушке.
– Что?
– Ты не можешь остаться здесь…
– Ты меня выгоняешь? Ты, черт возьми, серьезно сейчас?! Просто, потому что я вышла пару раз…
– Я не выгоняю тебя, Селена, ты можешь приезжать, когда захочешь, просто ты не можешь жить здесь.
Она выглядит так, словно я только что нанесла ей удар в спину. – Я не… я не понимаю? Из-за того парня? Потому что я имею в виду, я не возражаю, если он придет…
– Дело не в парне.
– Тогда, почему ты отправляешь меня?!
– Поскольку здесь ты идешь ко дну, Селена! – закричала я, встав. – Было неправильно с моей стороны позволить тебе приехать сюда. Это было неправильно и эгоистично, и мне так жаль. Ты не можешь остаться здесь, потому что если ты так поступишь, то уничтожишь себя. Этот дом, этот город, они чернят твою радугу. Ты не смеешься, вздрагиваешь по ночам. Ты не можешь выдержать нахождение здесь, и это нормально. Поэтому поезжай домой, Селена.
Она пристально смотрит на меня сквозь слезы, и это напомнило мне то время, когда я вернулась, чтобы забрать ее в первый раз.
– Мы не бросаем друг друга.
– Я не бросаю тебя, Селена. Я собираюсь окончить юридическую школу, вытащить папу из тюрьмы, а потом приеду домой. Обещаю, что буду работать не покладая рук, но смогу это сделать, только если буду знать, что ты в порядке, поэтому тебе лучше вернуться домой.
Ее губы задрожали, и она сломалась, бросившись в мои объятья.
– Мне так жаль, – плакала она. – Я думала… думала, что смогу справиться с этим…
– Ты самая красивая, веселая, креативная, умная младшая сестренка, которая у меня только могла быть. Ты для меня все на свете и даже больше. Ты ни о чем не должна сожалеть. Прости, что не поступила так раньше, – прошептала я ей.
Начиная с завтрашнего дня все изменится. Я всегда была лучшей в классе и упорно работала ради всего, чего когда-либо хотела. И теперь, я собираюсь работать в десять раз усерднее. Я сделаю все, что потребуется, потому что не могу позволить себе проиграть. Я не могу позволить себе больше отвлекаться ни на что.
