острыми, способными разорвать плоть любого другого животного. Главным образом они мигрировали стаями по деревьям и чувствовали себя довольно неуверенно, оказавшись на земле, вне привычной среды обитания, хотя, попав в безвыходное положение и обладая столь смертоносными когтями и на земле представляли собой серьезную угрозу. Были известны случаи, когда эти животные даже прыгали с деревьев и нападали на людей, хотя это и было большой редкостью. Все же главной их добычей были небольшие грызуны, обитавшие на деревьях и в изобилии водившиеся в здешних местах.
Более часа их отряд провел в лесу без особого успеха, пока до Жюля не донесся крик одного из парней находившегося в цепи правее. Дузаби тут же бросился бегом в том направлении, Жюль следовал за ним по пятам. Еще до того, как добраться туда, Жюль с командиром заметили стаю сликаров, довольно быстро передвигавшихся по верхушкам деревьев прямо на них. Жюль был несказанно удивлен, когда увидел, с какой поразительной стремительностью эти довольно большие создания могли перебираться с ветки на ветку. Пока Жюль остановился, взял свое копье на изготовку и приготовился к броску, стая сликаров была уже у них над головами.
Дузаби, стоя рядом с Жюлем, расставил ноги, тщательно прицелился, а затем бросил свое копье с острым каменным наконечником. Оружие, пущенное с огромной силой, попало точно в шею животного и наконечник копья прошел все ткани насквозь и вышел с другой стороны. Пораженный сликар издал короткий крик, который быстро перешел в булькающий предсмертный хрип, после чего свалился с ветки на землю всего в нескольких метрах от охотников.
У Жюля бросок получился ничуть не менее удачным. Пока он тщательно прицеливался, зверь, которого он выбрал в качестве цели, казалось, почувствовал намерения Жюля. Животное внезапно обернулось и зарычало на охотника, широко раскрыв пасть, усеянную клыками устрашающего вида и показывая всем своим видом, что готово броситься на врага. Повинуясь инстинкту, Жюль в тот же миг бросил свое копье, вложив в бросок всю огромную силу деплейнианина. Копье попало точно в раскрытую пасть зверя и, пробив его насквозь, вылетело из загривка. Мертвый сликар рухнул к ногам охотника, а копье Жюля так и осталось воткнутым в ветку дерева у него над головой.
Стая сликаров между тем продолжила свое паническое бегство по веткам деревьев высоко над головами охотников и не прошло и двух минут, как все противостояние между дикими животными и охотниками завершилось. Жюль, тщательно проверив, не прячется ли в ветвях какое-нибудь отставшее животное, начал взбираться на дерево, чтобы достать свое застрявшее копье, в то время как Дузаби внизу пересчитывал добытые отрядом охотничьи трофеи. Как только Жюль вновь оказался на земле, командир отряда объявил результаты состоявшейся охоты.
— Всего убито четыре сликара: одного поразил Ашаи, одного — Джеддмен и двух — я.
Жюль смотрел на Дузаби, не веря своим ушам.
— Да ведь вы убили только одного сликара. Второе животное поразил я.
— Ваше копье вонзилось в дерево, — спокойно возразил ему тот. — Вы сами только что вытащили его оттуда.
— Да, оно воткнулось в дерево, — подтвердил Жюль, — но только после того, как пронзило горло зверя. Вы ведь стояли рядом и видели, что это я убил того сликара.
— Неужели?
В обычной ситуации Жюль д’Аламбер был человеком весьма уравновешенного характера. Агент такого ранга редко мог себе позволить роскошь совершать действия под влиянием каких-либо чувств, ведь в большинстве случаев от его действий напрямую зависела его жизнь. Жюль мог снести многое, но только не унижение, которому непрерывно подвергался в течение последних двух дней со стороны этого сброда. И потом, Жюль устал от этого повсеместного надувательства. Ну что ж, если вся жизнь на этой планете осуществляется по законам джунглей, он покажет этим подонкам, что при желании может рыкнуть куда громче многих. Пришло время, когда следовало завоевать хоть капельку уважения.
Взяв в руки копье, Жюль направился к тому месту, где лежал поверженный им сликар и изо всей силы, которой мог обладать уроженец ДеПлейна, проткнул им голову мертвого животного. В полной лесной тишине охотники услышали хруст, когда копье прошло сквозь кости черепа. Кровь и мозги брызнули из раны на землю и ботинки Жюля. Но он как будто даже не заметил этого. Оставив копье воткнутым в голову животного, Жюль выпрямился и все свое внимание сконцентрировал на Дузаби.
- Теперь мое копье на месте, — проговорил Жюль с холодной яростью, четко произнося каждый звук. — Этого зверя убил я.
Остальные охотники окружили Жюля и Дузаби, которые неотрывно смотрели друг на друга, словно проверяя, у кого воля крепче. В течение какого-то мгновения даже казалось, что сам воздух между ними перешел в ионизированное состояние из-за огромной напряженности взглядов, которыми обменивались два эти человека. В конце концов, не отводя взгляда от лица Жюля, Дузаби отступил на шаг назад и произнес вполне миролюбивым тоном:
— Убито четыре зверя. Одного поразил Ашаи, одного — Джеддмен, одного — Брехт и одного убил я.
Жюль в'душе праздновал первый успех — охотники приняли его как равного в свой отряд. Эти люди не стали любить его больше — создавалось впечатление, что на Гастонии в принципе невозможно существование дружеских отношений, — но теперь, по крайней мере, они будут относиться к нему с тем уважением, которым удостаивают лишь тех, кто может постоять за себя.
Четырех убитых сликаров охотники связали вместе кожаными ремнями и затем подвесили на ветке дерева, собираясь забрать их на следующий день, когда отряд должен будет возвращаться в деревню. Дузаби посыпал все туши каким-то зеленоватым порошком, а когда Жюль поинтересовался, для чего, командир объяснил, что порошок представляет собой нечто вроде жгучего перца и он должен будет отпугнуть стервятников от добычи.
После этого охотники пометили место и двинулись дальше. Как подозревал Жюль, отряду скорее всего придется пройти немалое расстояние, прежде чем им повезет и они смогут отыскать еще одну стаю сликаров. Он исходил из того факта, что столь крупные плотоядные нуждаются в весьма обширных угодьях, чтобы иметь в достатке пищу и хотя бы сохранять численность популяции на прежнем уровне, причем угодья для разных стай этих зверей не должны были пересекаться друг с другом. Вскоре отряд сделал короткую остановку, чтобы люди могли слегка перекусить. Жюль перед охотой как-то не подумал об этом и не взял с собой никакой еды, но ему все же удалось поесть, взяв понемногу у каждого из членов отряда. Те охотно согласились, так
