Заинтригованный клиент рассматривал кольца, а Корчагин как ни в чем не бывало становился к мольберту. В девяноста случаях из ста заказчик просил продать вещи ему. Андрей начинал ломаться. Конечно, драгоценности очень похожи, но следует отвезти их на экспертизу. Ехали сначала в пробирную палату, где служащие спокойно подтверждали – да, золото подлинное и камни без обмана. Клиент окончательно попадал на крючок. Но Корчагин на этом не успокаивался и волок клиента к искусствоведу, специалисту по ювелирному делу. Женщина вертела в руках вещицы и колебалась: очень похожи, стиль один, но вещи считаются утерянными, хотя золото старое… Словом, ни да ни нет она не говорила, но у заказчика от вожделения температура подскакивала до сорока. Кульминация наступала при расчете. Получив звонкую монету, Андрюша просил:
– Подпишите расписку.
Текст бумаги выглядел так – «Я, имярек, купил у Андрея Корчагина кольцо (или браслет, серьги, ожерелье). Хозяин предупредил меня, что вещи могут оказаться подделкой, претензий к нему не имею».
Покупатель, ухмыляясь, подмахивал бумагу, он уже успевал навести по своим каналам справки, сколько может стоить подобная штучка на аукционе, и считал, что здорово наколол дурака-хозяина. В результате довольны оказывались все: нувориши и ювелиры.
Мошенники не зарывались, проворачивали аферу раз или два в год, им хватало. Да и создание «старинных» вещей – дело кропотливое. Лучше всего оно получалось у Жанны. Никита не обладал столь умелыми руками, но тоже на что-то годился.
Вчера вечером Никита должен был принести Андрюше гарнитур с вензелем «Е.В.» – последнюю работу, выполненную Жанной, – намечался денежный покупатель. Но Кит не явился на встречу. Андрей позвонил приятелю, тот извинился и попросил Корчагина подъехать к нему к одиннадцати утра, объяснил, что в полдень у него одна встреча, в два часа другая и времени на разъезды по городу нет.
Корчагин прибыл на место в одиннадцать пятнадцать, сначала звонил, потом дернул дверь, она у Никиты не захлопывается. Вошел в квартиру, увидел дикий бардак в гостиной, отправился искать хозяина и наткнулся на труп в ванной. В полном ужасе он кинулся к тайнику. Никита и Жанна держали готовые изделия внутри старинных часов с боем, они не особо прятали драгоценности, просто клали внутрь деревянного ящика. Андрей был уверен, что гарнитур украли, но коробочка преспокойненько лежала на месте. Художник сунул ее в карман и пошел к выходу, и тут явилась я.
Андрей замолчал, я захлопнула бархатную шкатулку и сказала:
– Что-то не вяжется. Зачем тогда вы вступили в любовную связь с Жанной, платили Никите десять тысяч…
– Мы никогда не были любовниками, – пробормотал Корчагин.
Я всплеснула руками.
– Ну не врите! Сами же рассказывали, кстати, и Никита то же самое сообщил!
– Кит – кретин! – в сердцах воскликнул Андрей. – Без Жанки он пустое место! Когда вы заявились к нему с допросом, он жутко перепугался. Никита – трус, решил, что вы откуда-то про ювелирку знаете, вот и придумал меня Жанниным хахалем выставить, чтобы вы дальше копать не стали. А так вроде ясно – решили меня обобрать. Знаете ведь, чем они зарабатывали, дураки, бог мой, какие дураки!
Он схватился за голову и, раскачиваясь из стороны в сторону, запричитал:
– Идиоты, уроды! Сколько раз говорил им: бросьте, ребята, постельный бизнес, не ровен час нарветесь. Нет, адреналина не хватало! Ну сделайте еще колечко, так им неохота, нравилась игра в проститутку! А результат – оба в могиле. И ведь каждый раз они клялись – все, вот только с этим и завязываем. Чуяло мое сердце, когда Жанку под Борьку подкладывали, – это плохо кончится, ой плохо. И пожалуйста, Анна и отравила!
– Почему вы решили, что Аня убийца?
Андрей удивленно взглянул на меня.
– А кто? Знаю, вы думали на меня, только поймите, с Жанкиной смертью такой бизнес лопнул! Ну где теперь ювелиров искать?!
– Может, ваша Лера постаралась, – резко сказала я, – между прочим, она собирается завтра к Никите, хочет выкупить дневник Жанны, в нем написано про какую-то ее тайну.
Корчагин достал безукоризненно выглаженный платок, вытер лоб, аккуратно сложил его и твердо заявил:
– Лера не способна даже муху прихлопнуть, не то что человека. К тому же Жанка была ее единственной, лучшей подругой, они постоянно шептались, перезванивались, ходили вместе по магазинам. Валерия слабый человек, больной, ей, как дикому винограду, нужна подпорка, и Жанна выполняла эту роль, да они последние годы существовали как сиамские близнецы. У нас дома сейчас целыми днями плач стоит, Лера собирается устраивать шикарные похороны, скульптуру в Италии для могилы заказала – «Рыдающая нимфа». И вообще мы с ней хотели провернуть еще парочку дел, купить маленький домик на побережье Эгейского моря в Греции и жить там тихонько.
– С кем?
– С Лерой, конечно, – ответил Андрей.
– Жена была в курсе вашего ювелирного бизнеса?
– Конечно, более того, она – тот самый искусствовед, который оценивал изделия.
Да, здорово у них получилось, никого посторонних, все свои.
– Жанна вела дневник?
Андрей пожал плечами:
– Откуда мне знать.
– Ну а кто в курсе?
– Лера, наверное.
Я замолчала.
– Понимаете теперь, – тихо сказал Андрей, – что мы с женой ни при чем? Смерть Жанны такая подножка бизнесу, а кончина Никиты поставила крест на всем.
– Мне надо еще раз поговорить с Лерой.
– Пожалуйста, звоните нам, но мы, ей-богу, не виноваты.
– Успокойтесь, ни на минуту я не подозревала вас в смерти Жанны и Никиты.
Корчагин удивленно спросил:
– Да? Почему?
Я снисходительно глянула на него.
– Ну, сейчас понятно, что их кончина вам крайне невыгодна. А потом, Никиту застрелили, на полу в ванной револьвера нет, у вас его тоже нет, значит, убийца – другой человек.
Корчагин завел машину, довез меня до метро и попросил:
– Дайте свой телефон.
– Зачем?
– Если начнут меня подозревать, я найму вас в качестве детектива.
Я улыбнулась.
– У меня уже есть клиент.
Но номер дала, предупредив, что он домашний.
Глава 13
Дома было жутко холодно. Я давно заметила: ранней весной, когда отключают отопление, в квартире просто Арктика, даже осенью теплей. Закутавшись в большой платок и взяв к себе для тепла на колени Мулю, я начала записывать на лист бумаги свои соображения. Значит, список подозреваемых – Андрей, Валерия, Никита, Зюка, Борис Львович, Анна, Ирина, словом те, кто был в гостиной на дне рождения. Под подозрением все, кроме меня, я абсолютно точно ничего не подсыпала в ликер. Хотя… Ручка выпала на стол.
А с чего я решила, будто к ликеру имели доступ только эти семь человек? Может, кто-то еще раньше начинил «Айриш Крим» цианидом. В задумчивости я принялась гонять ручку по полированной столешнице. Нет, Аня прибежала буквально за секунду до появления первых гостей и сунула мне в руки пакет с надписью «Рамстор». Внутри лежала бутылка, блок сигарет и чек. Я еще удивилась, ликер стоил почти две тысячи. Нет, она явно приобрела его только что, касса, кроме суммы, пробила еще число и время, кажется, 18.40, а гости явились в семь.
Чек! Я так и подскочила на стуле. Куда я его дела? Скорее всего вложила в тетрадь с расходами. Дело в том, что Аня выдавала мне деньги на покупки. Пару раз я ходила в магазин, а поскольку в каждом супермаркете на одни и те же продукты своя цена, то чеки аккуратно складывала, чтобы вздорная хозяйка не придралась к тратам. Может, машинально прибрала и чек от «Айриш Крим»? Хорошо бы, потому что, на мой взгляд, эта покупка, сделанная второпях, снимает с Ани подозрения. Ну не готовятся так к убийству, впопыхах, между прочим приобретая предназначенный для отравы ликер. Уж, наверное, она бы позаботилась заранее, приготовила бы «раствор». Шаткое, но все же косвенное подтверждение невиновности Ремешковой. Но как проверить, сохранился ли чек?
– Ира! – заорала я. – Поди сюда!
За спиной послышались осторожные шаги.
– Ириша, – сказала я, не оборачиваясь, – у тебя ведь остались ключи от маминой квартиры, мне срочно нужно туда попасть.
– Зачем? – раздался мужской голос, и на мое плечо опустилась крепкая рука.
– Володя! Ты пришел?
– Пришел, – спокойно подтвердил Костин. – А что это ты тут чертишь?
Он моментально схватил листок и стал читать:
– Андрей, Валерия, Никита… так!
– Отдай, – я попробовала отнять бумагу.
– Еще скажи, почему у вас живет Ирина?
– Ну, девочка осталась без матери, а Борис Львович повел себя по отношению к ней не лучшим образом, я просто пожалела ребенка.
– Ничего себе ребеночек, – фыркнул приятель, – ростом повыше меня будет, весом побольше…
– Ну и что? – возмутилась я. – Она еще школьница и боится ночевать одна.
– Понятно, – протянул майор.
– Полнота еще не показатель взрослости, – кипятилась я.
