Но Кили ничего на это не отвечает, просто кивает.
— Я понимаю, что иногда хочется иметь все, что захочется и когда захочется. Но правда в том, что не всегда это реально.
Завуалированно просит не подходить к ней снова. Я не знаю, как, черт возьми, я справлюсь с этим. Мы сидим рядом. Пока говорили, наступила ночь, и теперь Кили мерцает в серебристых лучах луны. Она так сильно прикусила нижнюю губу, что та распухла и покраснела. Наши предплечья так близко, что я чувствую тепло ее тела. Если я подниму руку, я спутаю наши пальцы. Не могу не думать об этом. Одно небольшое движение, и я прикоснусь к ней…
Но это превратит меня в еще большую сволочь, да?
Внезапный диалог с совестью раздражает.
Я отступаю. Я стараюсь быть вежливым, откидываюсь на спинку стула, будто не хотел на нее наседать.
Не уверен, что она купилась на это. Кили тоже откидывается назад и скрещивает руки на груди.
— Ага, понимаю, — я поворачиваюсь к ней лицом.
Кили скептически на меня смотрит, но не продолжает.
— Что дальше? Как ты собираешься превратить меня в девушку мечты для Гриффа?
Я рад вернуться к более легкой в разговоре теме.
— Я назначил тебе несколько встреч на следующей неделе. Мой брат может быть свиньей, но он любит леди. Лощеных на публике, распутных наедине. Еще я позвонил одной бывшей клиентке. Кларисса обучала участниц шоу красоты. Не смотри на меня так.
От этого выражение лица Кили только усугубляется.
— Я не буду манекеном в пайетках.
— Не будешь, — я соглашаюсь. — Она научит тебя языку тела. Как сидеть, стоять, ходить, говорить, флиртуя. Грифф купится на это. После, у тебя будут два дня в СПА-салоне. Моя сестра изучает его расписание. Мы выясним время и место, подберем подходящий стиль, и пойдем туда.
— А когда ты начнешь учить меня бизнесу, чтобы я наконец смогла открыть свой отель?
Я замираю. Справедливый вопрос. Кроме того, если я буду достаточно сдержанным, я смогу провести с ней больше времени.
— В субботу. С утра я посмотрю место в Кахакулоа для одного клиента, а потом весь день свободен. Знаю несколько домов неподалеку оттуда, которые могли бы подойти тебе. Можем пройтись по некоторым, взвесить все за и против, обсудить, на что нужно обращать внимание, что сразу должно оттолкнуть, как использовать все обнаруженное с максимальной пользой… ну, все это.
— Звучит хорошо, — она тепло улыбается.
Каждый раз, когда я вижу ее улыбку, я расслабляюсь и просто наслаждаюсь красотой. И, конечно, я возвращаю ей улыбку.
— Это свидание.
Ее улыбка меркнет.
— Это не свидание. Мы — бизнес-партнеры. Мы обмениваемся услугами, чтобы оба смогли продвинуться. Когда Грифф начнет доверять мне, я сделаю все, что в моих силах, чтобы восстановить ваши отношения. Но мы с тобой не встречаемся. Не спим друг с другом. Между нами нет ничего.
Моя первая реакция — злость. Головой я понимаю, что мы заключили сделку. Но остальная часть меня не принимает этого.
— Это фигура речи, — я пожимаю плечами в знак извинений.
Но в глубине души… да, моя фотография должна висеть среди фотографий тупейших людей. Я все еще хочу усидеть на двух стульях. Но я заполучу эту женщину. Я буду работать денно и нощно, но она будет моей.
Глава 8
Наступило субботнее утро. После полного споров собрания с Робом и Бриттой, на котором они наконец-то признали, что я прав — ну, хорошо, что Кили права — насчет наследников Стоу их эмоциональной отстраненности от поместья матери, я рад сбежать на пару дней из офиса.
После легкого завтрака, моя сладкая гостья настаивает на готовке, она изгибается на веранде так, что я почесываю затылок. Потом мы выходим. Мы вместе идем к машине. Ее маленькие джинсовые шорты обхватывают задницу, и я не могу удержаться от взгляда на нее сзади. Черт… Кажется, она даже не замечает моего взгляда, так как сосредоточена на нашем дне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Пока мы идем, ее пальцы иногда соприкасаются с моими моих, и я сжимаю кулаки, чтобы не взять ее за руку. Вчера Роб спросил у меня, чего я хочу больше: отобрать у Гриффа поместье Стоу или снова заняться сексом с Кили? Он не принял вариант «и то, и другое». Если бы мне нужно было выбирать? Несколько дней назад ответ казался очевидным. Когда же он задал вопрос, я чувствовал меньшую уверенность.
Это меня до чертиков смущает.
Я обхожу Кили и нажимаю на брелок, чтобы отпереть машину и открыть для Кили дверь. Я стою близко. Она должна пройти мимо меня, чтобы сесть. Я чувствую ее грудь на своей груди, она смотрит на меня, удерживая руку на моем плече. Я становлюсь твердым в мгновение ока и не могу отвести взгляд.
— Прости, — бормочет она, скользя кончиками пальцев по моей руке, и опускается на свое место, а затем смотрит на меня своими большими голубыми глазами.
Мне становится жарко.
Выдохнув, я обхожу машину сзади и поправляю напряженную ширинку, усаживаюсь на водительское сиденье, и мы трогаемся.
— Есть прогресс по поместью Стоу?
Я благодарен за возможность подумать о чем-то, кроме ее обнаженных бедер и намека на декольте, обрамленного черной блузой. Я возвращаю взгляд на дорогу.
— Небольшой. Мы по-прежнему пытаемся придумать что-то, что будет и уважать их чувства к поместью, и выражать его особенности. Не думаю, что Сьюзан Стоу любительница устраивать вечеринки, но это место идеально подошло бы для встреч — оно расположено на 100 сотках земли, большая часть которой — это зеленое поле с видом на океан. Несколько бассейнов, огромная кухня, восемь спален. Есть даже отдельная охана, идеальная для молодоженов или спа.
— Охана?
— Охана. У нас это то, что на материке обычно называют бунгало или домиком для тещи или свекрови. На территории поместья стоит отдельное здание, в котором есть все удобства, но при этом оно отделено от основного дома.
— Оу… У нас в Аризоне это называется «casita». Но я тебя поняла. Как сказать наследникам, что у их мамы был удивительный дом, который принесет им целое состояние, не заставляя их чувствовать себя глупыми из-за того, что они не прославляют место, которое не любят? Хороший вопрос.
— Да, и если мы не особо придаем значение имуществу, то как сможем получить за него большие деньги? Если сделка достанется мне, то это уже будет моя зона ответственности, — я чувствую, что весь день танцую этот изящный танец, все еще не зная его движений. — Мне нужно просто продолжать работать над этим. Как прошла твоя встреча с Клариссой? Уже научилась флиртовать языком тела?
Она закидывает правую ногу на левую, ее гладкие бедра трутся друг о друга. На ней сегодня убийственные каблуки. Высокая. Стройная. Один крошечный ремешок оборачивается вокруг ее щиколотки, подчеркивая, насколько она хрупкая. Кили рассеянно болтает ногой назад и вперед в ритме песни, которая играет по радио на заднем плане. Затем она глубоко вздыхает, ее грудь поднимается.
Я, должно быть, нервничаю, если только ее дыхание возбуждает меня.
Она взъерошила свои длинные волосы и повернулась ко мне. Ее губы слегка приоткрыты. На ней мерцающий чистый блеск, из-за которого невозможно оторваться от ее губ. Когда она нервно проводит по ним языком, я еле сдерживаю стон.
— Я не знаю, — она бросает на меня застенчивый взгляд, затем смотрит на мою промежность. — Мне это показалось чушью, но, думаю, на тебя это действует.
Стоп. Она опробовала свои приемы на мне?
— Я легко возбуждаюсь, — я протестую.
— Хм… — она делает паузу, словно обдумывая мои слова. — Тогда я, наверное, училась не так хорошо, как думала. Буду стараться лучше.
Она наклоняется, упираясь локтями в консоль, и пальцами проводит мягкую линию по обнаженной коже, прослеживая линию ключиц, а затем вниз, чертовски близко к ее загорелому сладкому декольте. Я хочу, чтобы мои руки касались ее там. Мои губы прижались к ее коже. Мой язык проделал тот же путь.
