Почему я не испил ее до дна той ночью на пляже? Она была открытой для меня. Она хотела меня. Но я был глуп и выбрал быстрый секс. Я упустил все детали, которые сейчас сводят меня с ума. Мне нужна еще одна возможность. И еще много-много возможностей.
Я сдерживаю проклятие и пытаюсь сосредоточиться на дороге, пока мы движемся на восток вдоль побережья. Она проводит носком своей сандалии с ремешками вверх по икре, возвращая мое внимание к ее убийственным ногам. Я представляю, как мои руки скользят между ее бедер, касаются ее влажных складок, как моя голова опускается между ними, чтобы я попробовал ее на вкус. После того, как от криков наслаждения у нее заболит горло, и я буду убежден в том, что она насытилась, я проскользну между ее бедер и наполню ее киску каждым сантиметром…
— Максон? — бормочет она с придыханием, будто она возбудилась.
Я смотрю на нее. Она слегка поджимает губы, словно глубоко задумалась. Ее щеки покраснели. Когда она поднимает на меня взгляд, я не могу отвести от нее свой. У нее расширены зрачки?
— М-м, — выдыхаю я, сжимая руль в борьбе за контроль.
Вдруг она запрокидывает голову и смеется.
— Попался! Мой язык тела заводит тебя. Если бы ты только видел свое лицо! Если я продолжу в том же духе, думаю, ты остановишь машину, перегнешься через консоль и попытаешься раздеть меня догола.
Мой член считает, что это отличная идея, но я не хочу доставлять ей удовольствие и признавать, что она права. Глупо давать ей такую власть надо мной.
— Хорошо. Ты быстро учишься, — уступаю я.
Мне, наверное, следует заткнуться, но она должна знать, на что способна, если собирается использовать эти маневры на Гриффе. Боже, даже мысли об этом мне противны. По крайней мере, лично я это не увижу.
Кили радостно хлопает в ладоши.
— Я тебя развела!
И все еще разводит.
— Больше так не делай, если ты не серьезно.
Когда мы встаем на красный, я бросаю горячий взгляд на пространство между нами. У нее перехватывает дыхание — наверное, от того, как я трахаю ее глазами.
— Что ты имеешь в виду?
— Раздразнишь меня еще раз — я уложу тебя в постель, раздетую и получающую удовольствие, которое я буду доставлять тебе так быстро, что у тебя закружится голова, солнышко.
Мы оба сидим молча и неподвижно целую минуту. Она пересматривает свою политику отказа от секса? Я молюсь любому богу, который, как мне кажется, может помочь мне получить секс, когда слышу нетерпеливый гудок позади себя.
Я вздрагиваю. Загорелся зеленый. Кили наклоняется, скрестив руки на груди, и смотрит в лобовое стекло.
Момент упущен.
Я ругаюсь себе под нос, нажимая на педаль газа. Машина рвется вперед. Оставшаяся часть пути проходит в молчании.
Через десять напряженных минут мы подъезжаем к дому, который я присматриваю для зарубежного клиента. Он китайский банкир, который якобы ищет место для развлечения клиентов. Мне все равно, использует ли он это как место для вечеринок или как любовную хижину. Он хочет роскошную выставочную площадку на набережной, и я найду ему такую.
Я останавливаю машину перед поместьем в эко-стиле. На первом уровне лужайка ведет к огромному каменному дворику, переходящему в широкую деревянную лестницу. Наверху на веранде выстроились скамейки, пышные растения и парочка уютных кресел-качалок. Массивный обеденный стол стоит прямо под тенью крыши внутреннего дворика с потолочным вентилятором, обеспечивающим дополнительный толчок для нежного ветерка, обволакивающего мою кожу. Вид на океан открывается с любой точки участка.
Я не вижу дверей. Проем был расширен для панорамной стеклянной двери. Это объединяет пространство дома с уличным, проводит нас сразу же в соседнюю гостиную открытой планировки.
Перед тем, как зайти внутрь, мы, как обычно, снимаем обувь. Перпендикулярно входу стоят два огромных бамбуковых дивана с толстыми подушками с тропическим принтом. Между ними расположен подходящий по стилю шведский стол. Все стены, кроме одной, заставленной полками с книгами, белые. Большие мансардные окна. Потолочные вентиляторы лениво кружатся, свешиваясь на стержнях с высоких потолков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Простая деревянная гитара висит на стене рядом с деревом в холле, когда мы проходим в бар. Это место выглядит слегка вульгарным. Шкафы бамбуковые. В качестве декора выступает травяная юбка как рамка для старых треков Элвиса на стене. На удивление, она не выглядит устаревшей, скорее нейтральной и функциональной.
У дальней стены кухня поблескивает белым, за редким исключением. Здесь же деревянный остров, гигантская кухня-столовая со старомодным овальным столом, гладкой современной печью с капюшоном, двойными духовками и стенами, облицованными чисто-белой плиткой.
Место источает очарование.
— Это… потрясающе, — Кили оглядывается с широко открытыми глазами, моргает и выдыхает в восхищении, проводит руками по каждой поверхности.
Она влюблена.
Я ее не виню. Дом не просто красивый, он уютный. Здесь можно было бы жить, отдыхать, проводить дни в чистом блаженстве.
— Если твой клиент не купит этот дом, он идиот. Если бы у меня были деньги, я бы однозначно купила.
Я пожимаю плечами.
— Думаю, он ищет что-то более современное. Место, которое можно всем показать, а не место, в котором можно спрятаться.
Я делаю несколько фотографий с видом на океан, обеденной зоной, зоной отдыха и кухней.
— Ты закончил? — спрашивает она.
— Ага, — куда она так торопится?
— Хорошо, — она берет меня за руку. — Поехали смотреть остальное.
Я смеюсь, когда она тянет меня обратно к зоне отдыха, а затем через широкие двойные двери в просторную спальню. Больше белого. Больше атмосферы экологичного коттеджа. Белые шторы развеваются на ветру, обрамляя открытые французские двери. Помимо цветочных принтов на кровати в нейтральных тонах, комната простая и удобная. Из нескольких окон открывается вид на зеленые просторы травы и океан.
Дверь в задней части комнаты ведет в ванную комнату с двойными раковинами, обрамленными мрамором, и открытыми стеллажами в шкафах внизу с бамбуковыми корзинами вместо ящиков. Двойные зеркала, подвесные светильники и яркая атмосфера делают комнату идеальной. Мне нравится.
За углом небольшой холл с мягкими тенями, огромный шкаф, огромная ванна и еще один дверной проем. Открыв ее, я попадаю в огромную душевую кабину в помещении и на открытом воздухе, сделанную из серого вулканического камня. Стены с трех сторон защищают от посторонних глаз, но тот, кто проектировал это место, был достаточно умен, чтобы оставить открытое окно с прямым видом на пальмы и океан. Есть даже тумба для банных принадлежностей. Пять душевых кабинок выстроены вдоль одной стены длиной примерно в два метра. Наверное, целая футбольная команда могла бы здесь принять душ одновременно и не касаться друг друга.
— О, мой Бог… — босые ноги Кили топают по каменному полу, пока она осматривается. — Я сейчас откинусь.
— Ошеломительно, — заканчиваю я за нее.
— Да. И здесь не душно. Зачем продавать этот дом?
Я пожимаю плечами.
— Гавайи для некоторых людей — это больше про место отдыха, чем место жительства. Они покупают дом, думая, что смогут приезжать сюда чаще, чем обычно. Проходит несколько лет. Они понимают, что оплачивают налоги, техническое обслуживание, все остальное, и просто не находят времени и сил приезжать сюда и воспользоваться тем, на что тратят деньги.
— Это безумие. Если бы этот дом был моим, я бы ни за что не вернулась в Финикс. Я бы жила здесь и никогда не уезжала.
Я понимаю ее. Уединенное тихое место. Прогулка наполняет желанием больше отдыхать, меньше волноваться, делить этот мир с кем-то важным. Я смотрю в сторону Кили.
Опасный ход мыслей…
— Что ж, остаться мы не можем, — напоминаю я ей, фотографируя спальню и ванную комнату. — Давай посмотрим остальное.
С другой стороны от основной жилой зоны еще одна спальня, похожая по размеру и цвету на первую. Она спроектирована как детская комната с двумя двуспальными кроватями, большим телевизором и парой удобных стульев с библиотекой книг и DVD. Ванная меньше, но такая же стильная. Более, чем достаточно, для одного или двух гостей.
