Абуджафар разбудил Бейшенбека, проснулся и Жанболот.
– Мы сейчас поедем в Бишкек, а ты и Колкозбек останетесь с русскими, – по-киргизски распоряжался Абуджафар, – пообедаете все вместе, Колкозбек, приведешь майору жену, покажем, что мы слово держим. Только не давайте бабе много говорить. Припугните, чтобы как следует держала язык за зубами.
– Это хорошо, – с нескрываемой радостью ответил Колкозбек.
– Чего хорошего? – Абуджафар недоверчиво посмотрел на одноглазого.
– Припугнуть.
– Не перестарайся, а то русский тебя задушит.
– Русский, – засмеялся дикарь, – да он, как собака, готов руки лизать, а баба слабая, беременная.
– Смотри, если собаку разозлишь – набросится. Ладно, – сказал Абуджафар, – нам пора ехать.
Послышался звук мотора, хлопнули три двери. «Три двери», значит, как поняла Евгения Анатольевна, на метеостанции осталось всего два бандита.
* * *Жанболот и Колкозбек проводили взглядом удаляющийся внедорожник.
– Ты, давай тащи еду, а я пойду к бабе, поговорю, – сказал Колкозбек.
– А чего я? Может, я тоже хочу с той бабой поболтать…
– Что тут за ягненок проблеял, – оскалился Колкозбек и выхватил из-за пояса кривой нож.
– Ну, хорошо, – промямлил побледневший Жанболот.
– А водка есть? – вдруг спросил одноглазый.
Он достал из кармана завернутый в газету кусок копченого окорока, взял его в зубы, надрезал ножом, оторвал полоску и начал жевать, как жвачку.
– Водка есть… – тихо сказал Жанболот. – Я специально купил. Знал, что Узтемир уедет.
– Вот это говорит не ягненок, а взрослый ба… бай… – ухмыльнулся Колкозбек. – Неси. Выпьем, а русским потом кость кинем, – загоготал одноглазый, широко открывая рот.
Бандиты направились на кухню. По дороге Колкозбек проверил, хорошо ли заперта дверь комнаты, где находился майор Воскобойников. Жанболот достал из своего вещмешка бутылку водки, лепешки, сыр, два помидора.
Колкозбек нехотя вынул из кармана кусок окорока и разрезал пополам. Одну половину он снова спрятал в кармане, другую положил на деревянный ящик, который служил столом. Жанболот в это время поставил туда две металлические кружки.
– Давай наливай, – выдохнул одноглазый дикарь.
Жанболот наполнил кружки до половины.
– Маловато, – он выхватил бутылку из рук молодого киргиза и налил себе до краев.
– Первую натощак надо полную, чтобы одна водка по жилам бежала… А не жир, масло или сок какой-то.
Колкозбек быстро осушил свою рюмку до дна, крякнул. Жанболот тоже выпил, не до конца, сморщился, откусил кусок помидора – в животе у него потеплело.
– Ты что думаешь, что все, что мы пьем и едим, сразу же по жилам бежит? – засмеялся Жанболот.
– А как же. Для чего мы это жуем, а наш желудок все это фильтрует?
– Желудок все растворяет и забирает лучшее. А дрянь выбрасывает.
– Вот, значит, водка не дрянь. Хватит болтать, еще наливай.
Жанболот плеснул водки.
Колкозбек выпил, снова не закусывая, грохнул кружку на ящик и, не подождав Жанболота, сказал:
– Третью, как русские пьют, за баб.
Жанболот налил ему, обновил и себе. Колкозбек выпил, вытер рукавом губы. От выпитого его лицо покрылось красными пятнами.
Он взял блестящий помидор, но не стал им закусывать:
– Отнесу бабе русского. Красивый и вкусный. А ты давай подготовь здесь стол.
– Да пускай эта русская сама нам приготовит. Она же баба, – заплетающимся языком проговорил Жанболот.
– Правильно. Ставь чайник, я пойду за ней.
Колкозбек вышел.
Жанболот поставил на газовую одноконфорочную плитку черный от копоти чайник, пустил из болона газ, зажег. Через некоторое время чайник закипел.
«Где же этот придурок? – подумал Жанболот. – А… я тоже хотел ее потрогать», – пьяно заулыбался молодой бандит.
Он выключил газ и направился к блоку, где была заперта Евгения Анатольевна. Дверь оказалась закрыта.
– Колкозбек, что ты там делаешь? – с наигранным любопытством спросил Жанболот.
Он прислушался. В комнате была полная тишина. Он аккуратно открыл дверь, просунул голову, чтобы посмотреть, чем же Колкозбек и жена майора занимаются. И тут же получил доской по голове. Он с недоумением взглянул на Евгению Анатольевну. Тогда она ударила его еще раз. Уже посильнее. Перед тем как потерять сознание, Жанболот успел увидеть лежащего на полу Колкозбека с огромным гвоздем в единственном глазу.
Молодой киргиз рухнул на мертвого бандита. Евгения Анатольевна выбежала из своего чулана. Забежала в противоположный блок.
– Дима! – позвала она.
– Да, Женя?
– Я сейчас тебя выпущу. Надо только найти ключи.
– Они были у Колкозбека, он закрывал, – безучастно сказал майор Воскобойников.
Евгении Анатольевне пришлось вернуться в чулан. Она на цыпочках, вдоль стенки, обошла два лежащих тела. В этот момент Жанболот пошевелился и открыл глаза.
– Ах ты сволочь живучая! – Евгения Анатольевна схватила половую доску и еще раз обрушила ее на голову молодого бандита. Тот обмяк и замер.
Пошарив по карманам штанов у мертвого Колкозбека, она нашла связку ключей и побежала в соседний блок.
– Дима!
– Женя! – Муж и жена обнялись.
– Нам надо бежать, – говорила Евгения Анатольевна.
– А где мои друзья?
– Одного я убила… И второго, кажется, тоже.
– Ты убила моих друзей?! – поднял брови майор Воскобойников.
– Дима, никакие они тебе не друзья. Они хотели тебя убить, и меня тоже, и нашего ребенка! – в отчаянии кричала женщина.
– Не может быть! – не поверил майор Воскобойников. – Ты! Что ты сделала! И что мне с тобой теперь сделать! – Он схватил ее за шею и начал с силой сжимать руками.
Евгения Анатольевна была в шоке. Она просто не ожидала такой реакции.
– Димка, – взмолилась она, уже хрипя, – это же я, жена-Женька. Это я твой лучший, твой ближайший друг. Я – друг!
– Ты друг?! – задумался майор.
– Да, я твой друг. Мы с тобой двадцать лет вместе.
– Друг, – твердил Дмитрий.
– Поверь мне. Доверься мне, Дима.
– Друг, жена…
– Да.
Воскобойников опустил руки. Жена-Женя обняла его за голову и поцеловала.
– Да, Женька! Это ты! – Дмитрий поцеловал ее в ответ.
– И у нас будет ребенок. У тебя и меня.
– Да… Я счастлив… – Майор Воскобойников напрочь забыл, что только что хотел собственными руками задушить свою беременную жену.
– Нам надо срочно бежать отсюда! – с тревогой сказала Евгения Анатольевна.
– Конечно!
Они выглянули из блока. Увидели стоящий в тени «УАЗ»-«буханку».
– Отлично, здесь наша машина, – бодро сказал майор Воскобойников. – Едем!
– Минутку.
Евгения Анатольевна собрала продукты.
– Дима, захвати вон тот чемоданчик с красным крестом. Аптечка может пригодиться.
– Хорошо!
– А где у них оружие?
– Я не знаю. Мне на съемках выдали автомат. Но где он сейчас, я понятия не имею. Поискать?
– Нет времени!
Беглецы забрались в военный микроавтобус, майор Воскобойников дал газу. Из-под задних колес вылетели куски дерна, и автомобиль, набирая скорость и переваливаясь, как утка, покатил по едва заметной колее – все дальше и дальше от заброшенной метеорологической станции.
22
Батяня и капитан Колесниченко пошли вдоль грунтовки. Тишина, тепло, свежий горный воздух – все способствовало выздоровлению. Батяню уже почти перестало шатать, а у капитана, если контузия и не прошла полностью, то стала намного менее ощутима. Или, скорее всего, он просто привык к тонкому писку в ушах.
Дорога пошла резко вниз, огибая плоскогорье, вгрызаясь правым краем в скальную породу.
– Спускаться не будем, – сказал Батяня, – обочины нет, а по дороге идти не резон.
– Грунтовка уходит по дуге – по верху мы даже срежем путь, – согласился капитан Колесниченко.
Десантники пошли по плоским, обветренным камням, из расщелин между которыми торчали острые стебли диких злаковых.
– Ложись! – внезапно скомандовал Батяня.
До его слуха издалека донесся рокот вертолета. Майор Лавров точно знал, что они вертушку не вызывали, а лишний раз попадаться на глаза чужакам – чревато неожиданными последствиями. Вертолет, похожий на огромную синюю каплю с одним большим и одним маленьким пропеллером, пробарражировал над плато и ушел в сторону гор.
– Гражданский, прогулочный, – провожая взглядом винтокрылую машину, сказал капитан Колесниченко.
– Странный вертолетик, – протянул Батяня, почесывая затылок.
– А что в нем странного-то? – не понял десантник. – Местные «олигаторы» полетели стрелять горных козлов. Ха! Козлы полетели за козлами.
– Хорошо, если бы за козлами. А может, и последних в природе барсов выслеживать.
