– А шепот слышишь?
– Ничего не слышу…
– А некоторые, кого я приводил сюда, уже в первый день начинали рассказывать, что видят внизу огромный прекрасный зал, в котором люди веселятся, празднуют что-то. – Грум говорил с такой завистью, что Данька ему даже посочувствовал. – Красивые белые люди танцуют под приятную негромкую музыку, которую играют настоящие живые музыканты, а столы ломятся от обилия великолепной, вкусно пахнущей пищи – такой, какой мы даже не пробовали и уж точно никогда не попробуем.
– Ничего не вижу и не слышу…
– А запах еды ощущаешь?
– Здесь пахнет только каменной пылью и влагой, которая, наверное, просачивается с поверхности…
– Люди слышали божественный запах пищи – настоящей еды, приготовленной живыми поварами, такую подают только в дорогих ресторанах. А те, кто находился здесь долго, рассказывали, что среди танцующих много прекрасных женщин, одетых во что-то вроде прозрачных накидок – они ничего не скрывают, абсолютно все видно, и в то же время остается какая-то загадка… Ах, как они красивы, особенно вон та, справа, ты видишь, как она мне кокетливо улыбается… – Водитель неожиданно закашлялся, видимо поняв, что говорит что-то лишнее. – Пошли отсюда.
– Ты кого-то увидел? – спросил с любопытством Даниил. – Там же только темнота…
– Если не видишь, это хорошо, но ты здесь всего первый день, а вот те, кто пробыл хотя бы полгода, уже все слышат и видят. – Грум направился обратно. – А потом некоторые не выдерживают…
– И что с ними происходит?
– Сейчас покажу. – Водитель встал на четвереньки там, где ход стал узким, и пополз назад нервно и быстро, словно боялся того, что осталось у них за спиной, Данька двигался за ним с ощущением, что опасность остается сзади. – Да и всем понятно, почему они не выдерживают…
– И почему?
– А такого никто в своей жизни не видел. Как мы все родились в грязном шахтерском бараке, так все там и умрем, или в шахте – многие ли из нас доживают до нищенской пенсии?
– Я не заметил в городе бараков, – осторожно заметил юноша. – Дома есть, хоть и небольшие.
– А ты откуда здесь появился? – поинтересовался водитель. – Такое ощущение, что упал со звезды – ничего не понимаешь, говоришь как образованный, словно не о тебе сказали мутанты, что ты – вор и попрошайка…
– Я приехал из столицы…
– А… тогда понятно. Только те, кто родились здесь, знают, что шахта начинается с одноэтажных временных бараков. Четыре стены и крыша, большая пластмассовая коробочка со встроенной мебелью и туалетом, монтируется за час, а жить там может двадцать человек. Поставил пять сотен, и все шахтеры – с жильем. Надоело, отправил на переработку – отходов никаких, стоит мелочь, одной оплатой за услуги вернешь за год.
– И что в бараках не так?
– А все в них не так, начиная со звука. Слышал, как отражаются голоса от пластика? Ощущение, что сидишь в трубе, голоса звучат со всех сторон, сливаясь в твоих ушах в какой-то неразличимый бред. А хоть раз пробован спать, прижимаясь к холодному пластику? Он же ледяной зимой и летом, все тепло из тебя вытягивает. Конечно, не все родились в бараках, некоторые появились в городских квартирах, но разницы-то никакой нет, все равно ничего не видели с раннего детства кроме грязной работы да измученных родителей.
– Вы родились в бараке?
– Думаешь, только я? Да у нас полшахты оттуда. Отец мой погиб, и меня отправили сюда ему на замену, едва исполнилось пятнадцать, здесь и сдохну, только в отличие от отца детей у меня никогда не будет.
– Почему не будет?
– А ты женщин в городе видел, хотя бы одну?
– Нет, но думал, что они не выходят из дома…
– Когда в нашем городке люди стали сходить с ума и убивать друг друга, в первую очередь отсюда вывезли женщин, даже новорожденных девочек.
– Почему?
– Ох и глуп же ты! – Грум выругался и мрачно посмотрел на Даниила, – Ты точно со звезды упал!
– Может, и упал…
– Смеешься надо мной, сопляк? – Водитель оглянулся и мрачно посмотрел на него. Под темной кожей заходили желваки. – Вопросов глупых больше не задавай, а то мало ли что может случиться, это же шахта, здесь умереть не трудно, тут выживать тяжело…
– И все-таки ответьте, пожалуйста. Я не смеюсь, действительно многого не понимаю, у нас в столице все не так…
– Поклянись, что не смеешься!
– Клянусь…
– Тогда слушай то, что знает у нас каждый. – Водитель покачал головой и оглянулся по сторонам, словно их кто-то мог услышать. – Планета молодая? Молодая! Ее только начали осваивать. А кто всегда первым заселяет планету? Правильно, мужчины! А вот потом, когда они обживут ее, построят города, тогда начинают приезжать женщины. Едут сначала те, кто отправил своего мужа за лучшей жизнью. А остальным мужикам приходится женщин добывать по-другому, они заработают деньги, чтобы выписать себе жену, этим многие агентства занимаются, с любой планеты привезут ее тебе разноцветными пластиковыми лентами перевязанную.
– Правда?
– Правда! – Водитель еще раз взглянул на Даньку… пристально, направив фонарь в лицо. – Что, уже начал задумываться о женщинах? Вижу, начал, вон и прыщи на лице – первый признак созревания, плечи широкие, а ума еще нет. Объясняю для тебя специально, хоть это должны были вам в вашей столичной школе втолковать. В каждом городке есть десяток заведений, где ты вполне можешь выписать себе женщину. У них каталоги разные имеются и фотографии, тебе доставят любую, только деньги плати. Стоит это недешево, примерно пять тысяч империалов. В шахте ты, если даже и станешь на всем экономить, заработаешь себе на жену лет через двадцать. Понятно?
– Только непонятно, откуда они женщин берут?
– А говоришь, что понимаешь все… – Грум язвительно рассмеялся. – Если с одной планеты люди улетают на новую планету, чтобы заработать деньги, то мужчин там становится меньше, и женщинам уже их не хватает, вот они сами и идут в такие агентства, а те нам их продают. Устал я что-то от тебя. Объяснять элементарные вещи, которые каждому ребенку в этой вонючей дыре известны, даже как-то неприятно.
– Теперь я понял, почему так мало женщин видел на улицах, – кивнул Данька. – Но почему их отсюда увезли?
– Да потому, что стоят они больших денег. – Водитель остановился и посмотрел назад, в темноту. – Нет, определенно, придет время, и туда уйду, чтобы потанцевать с одной из этих цыпочек, нравится мне там одна, черненькая такая…
– Подожди. – У Даньки стало как-то холодно на душе. – Так ты видишь этот зал так же, как те, о ком ты мне рассказывал?
– Еще не весь, только мутные силуэты, да слышу кое-что. Красивая музыка, нежная, добрая, зовет меня, но пока не увижу ясно, что там такое, до тех пор не уйду.
– А если уйдешь, что с тобой будет?
– Хочешь и это узнать? – Грум свернул в еще один ход. – Расскажу и об этом, только сначала о женщинах. Их увезли, потому что они единственная на этой планете настоящая ценность – не догадываешься почему?
– Нет, – развел руками юноша. – Мне как-то еще ни с одной не пришлось даже разговаривать…
– Вся их ценность в том, что они умеют рожать по-настоящему, как родили нас и наших отцов – не так, как гомункулусов, в алюминиевой кастрюле, а как людей. А те, кто появляется в искусственной матке, мутантами становятся. Ты знаешь, что они людьми питаются?
– Не слышал об этом. – Данька вздохнул, этот разговор его стал утомлять. Все эти бредни о гомункулусах ходили на каждой планете – правды не было ни на грош. – А много у вас гомункулусы шахтеров съели?
– Пока никого не тронули, но пищи у нас для них предостаточно…
– Так много людей? – не понял Даниил. – О чем вы говорите?
– Сейчас сам все увидишь. Странный ты парень, даже не знаешь, откуда мутанты берутся. Да у нас в каждом городе существует банк спермы и есть закон, по которому мужчина, с того момента, как способен на зачатие, должен сдавать свою сперму в банк. Ты уже сдавал? А… – Водитель только досадливо махнул рукой. – Из какой дыры ты вылез, парень? Похоже, еще из большей, чем эта, прыщи на лице есть, а сперму еще ни разу не сдавал. Ну и ну…
Грум повернул в сторону. Они оказались в узком ходе, ведущем в большой зал. По следам на каменных стенах было видно, что и ход, и зал пробиты искусственно, в отличие от пещеры здесь было все хорошо освещено большими лампами.
Впрочем, что здесь находится, Данька понял, едва они ступили в ход. Свет для этого был не нужен. Сладкий запах разлагающейся человеческой плоти трудно спутать с чем-то другим.
– Вот, смотри! – Грум мрачно обвел зал рукой.-~ Большинство этих мертвецов побывало в пещере и потанцевало с прекрасными обнаженными дамами, остальные покойники – это те, кого они убили. Вот она пища для мутантов, для всех хватит…
Даниил огляделся. На стенах и потолке густым и толстым слоем лежал иней. Он заметил уходящие в глубину провода и понял, что там работает охлаждающий компрессор.
