Никита. Ведь этого адвоката предоставил мне Олег.
– Слушаю вас, – говорит в трубку холодный, абсолютно безэмоциональный голос.
– Извините, что беспокою вас. Это Яна, ваша клиентка. Вы случайно не знаете, где господин Севен? Я не могу до него дозвониться.
– А что-то случилось? – спрашивает адвокат. – Может быть, я могу помочь?
– Нет-нет, – говорю я. – Дело в том, что я пришла, а их с Никитой дома нет. И до сих пор они не появились. И на телефон Олег не отвечает. Я беспокоюсь. Так, вы знаете что-нибудь? Если нет, то я в полицию обращусь.
– Не надо полиции, Яна, – произносит адвокат. – Олег – официальный опекун Никиты. И Никита сейчас с ним. Так что все в порядке.
– Да, но где они?! – чуть ли не кричу я, вскакивая с лавочки. – Что за тайны?
– Никаких тайн. Успокойтесь, – его, похоже, ничего не проймет. Он сам спокоен как удав. – Олег с Никитой уехали на пару дней на турбазу. За город. Вам должна была позвонить секретарша Олега. Она вас разве не предупредила?
– Нет. Но почему они уехали без меня? – не понимаю я.
– Ну там, такой чисто мужской отдых, – как мне кажется, уже с улыбкой говорит адвокат. – Рыбалка, костер.
– И что? – не понимаю я. – Меня не надо было предупредить? Я уж не говорю о том, чтобы спросить моего разрешения. Никита, все-таки, мой сын!
– Не нервничайте, – пытается меня успокоить адвокат. – Ведь ничего не произошло. Олег – опекун Никиты и вы ему доверяете. Ведь так?
– Ну, так-то да, – соглашаюсь. – Но я хочу увидеть сына. Где они?
– «Турбаза «Иверия». Но я бы не советовал вам покидать пределы города. У вас подписка. Не забывайте.
– И что вы мне предлагаете делать?! – возмущаюсь я. – Олег на телефон не отвечает. Я хочу увидеть сына. Спасибо за информацию.
Кладу трубку.
В интернете нахожу адрес турбазы. Два часа езды. Сажусь в машину и выезжаю.
Когда до турбазы остается примерно половина пути, меня останавливают на трассе возле одного из постов ГИБДД.
– Старший лейтенант Дубровин, – представляется полицейский, – ваши документы.
Протягиваю права.
Он долго изучает их, потом неожиданно предлагает:
– Пройдемте.
И я выхожу из машины.
– А в чем дело? Я что-то нарушила? Я спешу, – говорю я.
Но он с моими документами молча идет на пост. Я за ним.
– Присядьте, – показывает на стул.
– Я спешу, – повторяю я. – Что я нарушила?
Лейтенант не отвечает. Молча еще раз изучает мои документы. Потом смотрит в компьютер. Опять в документы.
– Нарушили, – говорит, наконец. – Гражданка Воронцова.
Молчу в ответ, а он ему и не нужен.
– Нарушили подписку о невыезде, – заявляет он. – Есть разрешение от следователя?
Отрицательно мотаю головой.
Лейтенант ухмыляется и кому-то звонит.
– Ну, я же предупреждал, – голос адвоката в трубке звучит холодно и недовольно. – Вы где сейчас?
Называю адрес.
– Ждите там меня.
Он приезжает примерно через полтора часа. Кое-как улаживает вопросы с полицейскими и уже на выходе с поста говорит:
– Вы совершили большую ошибку, – смотрит вдаль. – Теперь вопрос о вашей свободе только на усмотрение следователя. Я уже не смогу помочь.
– Но что я такого сделала? – не понимаю я.
– Вы нарушили подписку о невыезде, – теперь он смотрит мне в глаза. – За это следователь может опять изменить подписку на содержание под стражей.
Безнадежно машет рукой.
– Езжайте домой. Не усугубляйте. Я сейчас сам поеду к Олегу и все расскажу ему. Он и правда не берет трубку.
С тяжелым сердцем возвращаюсь домой. И на следующее утро меня будит телефонный звонок. Вызывает следователь.
Проверяю телефон. Ни от Олега, ни от адвоката сообщений нет. Предпринимаю еще одну попытку дозвониться до Олега. Безрезультатно.
Быстро одеваюсь и еду к следователю.
– Я иду вам навстречу в последний раз, – сухо произносит он. – Еще одно нарушение режима и я опять ограничу вашу свободу. Идите.
Я выхожу в коридор и прислоняюсь к стене. Холодный бетон заставляет дрожать. Или это не от него?
Чувствую, как глаза становятся влажными. Зажмуриваюсь и первая слеза скатывается по левой щеке.
Я медленно сползаю по стене вниз. Сажусь на пол и прячу голову в согнутых ногах.
Да, я плачу. Силы закончились. Я больше не могу сдерживать себя.
Я все еще главная подозреваемая. Олег не отвечает на телефонные звонки. Но главное – я не знаю, что с Никитой. Я не видела его два дня. И даже не знаю, где он и что с ним.
Начинаю всхлипывать, не в силах плакать тихо, незаметно.
И тут на мое плечо ложится чья-то рука.
– Яна? – обращаются ко мне. – Что с тобой? Что-то случилось?
Глава 30
Яна
Я поднимаю глаза, но не узнаю этого человека. Сквозь пелену слез его черты расплывчатые. Но он ведь знает мое имя. Значит, и я знаю его.
Мужчина садится на корточки и не убирает руку с моего плеча.
– Тебе плохо? Вызвать врача? – спрашивает он. – Что-то случилось?
Я лишь всхлипываю.
– Пойдем, – пытается поднять меня, но я вопросительно смотрю на него. – Я Роман. Помнишь, я звонил недавно? Мы виделись пару раз. Еще до всего этого. Не узнала?
Теперь узнала. Это и правда Роман, друг Дины. Я шарахаюсь от него и пытаюсь отползти.
– Пойдем, я помогу тебе, – он не дает мне возможности отдалиться.
Но я лишь мотаю головой, упираясь руками в пол.
– Яна, – похоже, он догадывается о причинах моего такого поведения, – я не враг тебе. Поверь. Я не дружу с твоими родственниками. С Дмитрием у нас чисто деловые отношения. И это я дал показания, благодаря которым тебе заменили меру пресечения. Я могу все рассказать тебе, но не здесь. Пойдем. Не бойся. Тебе же
