Рассмотрим исследование, в ходе которого психологи Диана Кордова и Марк Леппер дали маленьким детям ощущение выбора в обучающей игре {9}. Этот эксперимент проводился не с подростками, потому что, по данным статистики, внутренняя мотивация в школе неуклонно снижается начиная с третьего класса. Маленькие дети любят узнавать новое, но присущая им любовь к обучению постепенно исчезает в подростковом возрасте. Крайне важно разобраться, как остановить этот процесс или даже повернуть его вспять. Для этого Кордова и Леппер предложили ученикам компьютерную программу по обучению математике, оформленную с элементами научной фантастики. Программа разработана для обучения порядку математических действий (чтобы правильно решить пример 6 + 4 × 5–3 =? нужно сначала выполнить умножение, а потом сложение и вычитание). Здесь, как это обычно бывает на занятиях, взрослые принимали за ребенка решение, что ему выучить; у него не было свободы выбора. Однако некоторым ученикам предложили выбирать варианты аспектов учебной деятельности, которые «не имели отношения к изучаемому материалу». Ученикам с параметром «ощущение свободы выбора» позволили выбирать значок, представлявший их в компьютерной игре, из четырех вариантов. Еще им предложили придумать название для своего космического корабля, выбрать значок, изображавший их врага-инопланетянина, и придумать название для его корабля. Ученики с параметром «отсутствие выбора» играли в ту же игру, но значки и названия за них выбирал компьютер.
Кордова и Леппер обнаружили, что ученикам с ощущением выбора игра нравилась намного больше и они гораздо чаще хотели продолжить ее после урока, жертвуя переменой. Испытав ощущение выбора, даже если он совершенно не был связан с изучаемой темой, дети также применяли больше стратегических приемов. А в контрольной по математике, которая должна была продемонстрировать, как они усвоили материал, их результаты оказались намного лучше. Они сообщили, что их уверенность в собственных силах выросла и что в будущем они с радостью поиграли бы в более сложную версию этой игры. Создание ощущения выбора, даже если предлагаемые варианты не имеют особого значения, удовлетворяет нашу потребность в автономии и питает внутреннюю мотивацию. Это значительно повышает удовольствие от деятельности и намного улучшает ее результаты.
Создание ощущения выбора – не просто способ повышения мотивации. Есть доказательства, что удовлетворение потребности в автономии необходимо для нашего психологического благополучия. Возможно, лучшая иллюстрация этого – исследование, проведенное в начале 1970-х годов психологами Эллен Лангер и Джуди Родин {10}. Они предположили, что стремительное ухудшение психического и физического здоровья многих обитателей домов престарелых частично вызвано тем, что им не нужно принимать никаких решений. Все – от меню до проведения досуга и даже личной гигиены и уборки в комнатах – планировалось и проводилось без влияния постояльца. Даже в домах, где о пожилых людях заботились с большой любовью, недостаток автономии был поразительным.
Лангер и Родин разработали простой эксперимент. Часть постояльцев пригласили на собрание, где главный администратор дома объявил: теперь они могут сами решать, как будут обставлены их комнаты, чем заниматься (предлагался целый ряд вариантов), и сообщать персоналу, что они хотят изменить. Им также дали возможность заботиться о растении – самостоятельно, без помощи персонала. Администратор подчеркнул, что выбор видов деятельности полностью зависит от каждого постояльца.
Формально у контрольной группы были те же варианты действий, но их сформулировали как «разрешения», а не свободный выбор (например, «Вам разрешено посещать людей на других этажах» вместо «Вы можете посещать людей на других этажах, если захотите»). Постояльцам в этой группе напомнили, что персонал усердно трудится, чтобы им было хорошо, и считает это своей обязанностью. Вместо «сообщите нам, что вы хотели бы изменить» постояльцам предложили «сообщить, как мы можем вам помочь». Им выдавали растения, но ухаживали за ними нянечки.
Результаты эксперимента поражали. Участники группы с ощущением выбора сообщали, что они счастливее и активнее, чем те, за кого делали выбор другие. По оценкам нянечек, постояльцы из первой группы стали бодрее, их психическое и физическое состояние улучшилось, а здоровье участников контрольной группы ухудшилось. Участники группы с ощущением выбора чаще посещали других постояльцев и знакомых вне дома престарелых и активнее общались с персоналом. При изучении результатов полтора года спустя оказалось, что эта группа продолжала оставаться счастливее, общительнее и бодрее, активнее проявляла инициативу. А самым удивительным оказалось то, что за полтора года умерло 15 % участников группы с ощущением выбора и 30 % – в группе без выбора. Смертность сократилась вдвое только потому, что людям позволили самим поливать растения, решать, как должна быть обставлена их комната, и выбирать между игрой в бинго и просмотром фильма. Как я уже говорила, мы часто недооцениваем важность свободы выбора для нашего благополучия. Но ее последствия мы все равно ощущаем.
Как вы присваиваете цели, которые перед вами ставят
Создавать у людей ощущение выбора и автономии, когда вы ставите перед ними задачу, выгодно еще по одной причине: это самый эффективный способ добиться, чтобы они добровольно приняли вашу цель как свою собственную. В психологии этот процесс называется интернализацией. Подразумевается, что люди принимают полученные извне правила и начинают поддерживать их как личные ценности. Например, дети перенимают привычки своих родителей. Это произошло и со мной: когда-то мама ругала меня за то, что я затаскиваю в дом грязь, а теперь я ругаю за это свою дочь. Когда-то я усвоила мамину любовь к чистоте и цель – сохранять в доме порядок. (Но не полностью: я так и не дотягиваю до маминых стандартов. Но она немка, а немцы ценят порядок превыше всего. В нашем доме хватало мест, где можно было бы поесть, но разрешалось принимать пищу только за столом. По-моему, я даже не знала, как выглядит пыль, пока не поступила в колледж. Впрочем, я отклонилась от темы.)
Интернализация проходит легче, когда поддерживаются наши основные потребности. Она происходит, когда мы ощущаем принадлежность к обществу других людей – родителей, друзей или коллег. Она также требует от вас компетентности по отношению к ценности, которая интернализируется – то есть вы должны считать, что она вам по силам. Вероятно, мои стандарты чистоты ниже маминых потому, что я просто не способна обеспечить такой уровень. Ощущения принадлежности, а также компетентности значительно усиливаются, если мы можем понять обоснование ценности – иными словами, когда нам объясняют, почему эта цель так важна. Понимание совершенно необходимо для интернализации. Чрезмерный контроль может нарушить этот процесс, лишая людей ощущения автономии. В результате они будут преследовать данную цель только по принуждению. Мама не только подробно объясняла мне, почему чистоплотность – важное качество (то и дело повторяя: «Что подумают люди?»), но и возложила на меня обязанность – убирать в своей комнате. Со временем я стала гордиться тем порядком, который наводила сама. В итоге поддержание чистоты стало моей собственной потребностью.
Важно ли это? Очень! Если цель интернализирована, вы получаете все преимущества, которые дает повышение внутренней мотивации (то есть творческий подход, более глубокое усвоение информации, улучшение результатов, повышение удовольствия и желания работать). Вам уже не нужно тратить силы на вознаграждение, наказание или контроль, чтобы добиться необходимого вам поведения. Но у интернализации есть еще одна выгодная сторона: переняв цель, считая ее своей собственной, мы испытываем больше счастья. В этом смысле интересны результаты исследования, проведенного Ричардом Райаном и его коллегами. Он спросил у верующих, представлявших различные направления христианства, часто ли они ходят в церковь и молятся и почему они это делают {11}. Райан обнаружил, что у людей, которые посещали церковь и возносили молитвы по внутреннему порыву, уровень психологического благополучия был выше. Но этого не наблюдалось у участников, которые совершали эти действия под внешним воздействием. Так что действия, связанные с вашей верой, сделают вас счастливее, только если вы совершаете их по зову сердца.
Я хочу сказать еще несколько слов об автономии, так как считаю, что ее очень легко спутать с независимостью или даже с эгоизмом. Удовлетворять базовую человеческую потребность в автономии – не означает желать все делать самому или пренебрегать чужим благополучием и чувствами. Если бы автономия означала, что нужно быть полностью независимым от других людей и заботиться только о себе, то осталась бы совершенно неудовлетворенной другая, такая же важная основная потребность – в причастности. Суть автономии в ощущении, что вы действуете по собственному желанию, сами делаете выбор. Это уверенность, что вы сами источник ваших действий, что они отражают ваши убеждения и ценности. Но все это вовсе не противоречит взаимозависимости – ощущению, что вы сотрудничаете с другими, заботитесь о них. Если у вас одна цель с членами вашей семьи, команды или вы преследуете цель ради других, а не для себя, от этого она не становится чужой. Вероятно, такие цели принесут даже больше счастья, чем любые другие, которые вы преследуете.
