Идущие в голове колонны мико минули пару куноичи, а шествию все не было видно конца. Шли отряды отдельных кланов шиноби со своими камонами на стягах. Шли отряды подразделений и родов войск, неся свои знамена. Все с сияющими от счастья лицами, осыпаемые поздравлениями. Вопли радости не стихали, сотрясая улицы.
— Кайбье-сама! Мататаби-сама!!! — в какой-то момент завопили, едва не падая с антенны, котята.
Они приветствовали показавшиеся ряды ниннеко, возглавляемые огромным двухвостым котом дымчатой окраски и женщиной, в руках которой было знамя с отпечатком кошачьей лапы. И от ощущения их чакры по спине Кушины вновь пробежал холодок. Еще два монстра на службе Орочимару.
— Некогами-сама… — завороженно прошептала рядом с Кушиной Амаги, не сводя взгляда с отряда ниннеко и его предводителей.
— Кто? — не поняла было Узумаки, но быстро забыла обо всем, так как ее взгляд зацепился очередное яркое пятно в общей череде шествия.
Там, за головой огромного змея, ползущего вслед за котами, мелькнуло оливкового цвета знамя с ярким синим пятном посередине, в котором угадывалась спираль водоворота.
Узумаки!
С внезапным трепетом и воодушевлением Кушина привстала на цыпочки, высматривая свой клан. Можно было предположить, что и Узумаки будут здесь, но Кушина не думала, что сегодня удастся увидеть свою родню.
— Акичи-и!!! — сама того не ожидая от себя, радостно завопила Кушина, завидев мелькнувшую аловолосую голову в череде марширующих шиноби.
Узумаки шли по улице Отомуры в общем строю. С высоко поднятыми головами. Алые волосы свободно трепал ветер, а знамя с гербом клана гордо высилось над ними. Узумаки, которых все похоронили, вернулись! Превозносимые людьми, столь же великие, как прежде, но уже не одни.
— Акичи… — прошептала Кушина, чувствуя, как горло перехватило от накативших чувств, а глаза жжет от слез. — Котоширо. Тахири. Яшима. Митама. Отоши…
Кушина знала их всех. Помнила. Видела в Отогакуре. Но сейчас словно вновь узнала, что ее клан жив. Слезы текли по щекам, а губы невольно растягивались в счастливой улыбке. Когда мимо проходили шиноби Узушио, она вопила от счастья и прыгала, как простая девчонка, как тысячи других людей в Отомуре.
Колонна постепенно выходила на площадь, выстраиваясь там отдельными шеренгами. Глядя вслед своим родственникам, Кушина закусила губу и мечтала оказаться вместе с ними. Чтобы и ее встречали с безумной радостью.
Тем временем мимо проходили все новые и новые шиноби. И не только шиноби. В едином строю прошли самураи со своими гербами. Несколько отрядов, как Страны Звука, так и Страны Железа. Были пронесены знамена барьерного отряда, где тоже были видны красноволосые Узумаки. И среди ирьенинов тоже. Проносили и камоны других кланов, кроме Шиин и Узумаки. Вытянутый ромб в окружении четырех дуг Чиноике, расправивший крылья журавль Ринха, сюрикен Фума, ромбы Ямада, стрекоза Кагеро, веер Куроба, два алых круга Кагуя. Последние тоже были здесь, в общем строю. Кроме своих гербов, они волочили по земле чужие. Кушина различила грязные, истрепанные тряпки с символами Хакамадара, каких-то еще отрядов Кири. Были здесь и знаки с перевернутыми треугольниками Джашинкё, которые также небрежно волочились по мостовой.
Беловолосые и дерзко глядящие по сторонам Кагуя вели за собой еще и скованных печатями понурых людей. Кто они были, Кушина понятия не имела. Но у некоторых на груди висели амулеты с символами Джашина. Какие-то из его последователей.
Символы одержанной победы и трофеи войны. Когда все шиноби вышли к площади, эти трофеи Кагуя под громогласный бой барабанов бросили к подножию холма, на котором высился храм Инари. Знаки отрядов и кланов валялись тряпками у начала окруженной алыми ториями тропы, прямо у ног Орочимару, кому они посмели стать врагами. И туда же лег знакомый по форме Кушине головной убор. Треугольная шляпа, только не с красными вставками, а с синими. Когда-то она принадлежала Мизукаге.
Внезапно стихли барабаны и звуки флейт. Стали слышны хлопки ткани стягов за спиной Орочимару и над головами отрядов шиноби и самураев. В наступившей тишине стал слышен рокот толпы. Люди в городе начали частично расходиться, делясь впечатлениями. Частично они толпились, стараясь перебраться ближе к площади и увидеть, что происходит там. С антенны слышался восторженный писк вперемешку с мяуканьем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Зазвучавшую в тишине речь Орочимару Кушина полностью не услышала. Даже не из-за расстояния, а потому что была ошарашена одной из первых произнесенных им фраз. Орочимару объявлял о создании унии государств: Страна Звука, Страна Железа, Страна Гор, Страна Горячих Источников и Страна Водоворота — они объявляли о создании единого духовного и экономического пространства.
Остров Водоворота. Страна Водоворота также присоединяется к унии Дракона. Узушиогакуре было возвращено?! Когда?! Кушина была шокирована этой новостью. Погрузившись в дела Конохи, она даже не была в курсе новостей с востока. Пока Коноха разбиралась со своими проблемами, Узумаки вернули свою родину.
Шокированная этой новостью, Кушина даже почти пропустила момент, когда стяги и прочие трофеи войны вспыхнули под катондзюцу Орочимару, а коленопреклоненные пленники были уведены Кагуя куда-то в переулки Отомуры.
Загрохотали многоголосые радостные выкрики сотен шиноби и самураев, подхваченные гражданскими. Толпы народа вновь пришли в движение. С радостными воплями скатились с мачты четверо котят, умчавшись серыми молниями вниз и скрывшись среди переулков.
— Похоже, конец, — растеряно сказала Амаги, глядя, как скрываются за зданиями колонны уходящих последними с площади Шиин, барабанщиков и мико.
— Такого еще не бывало! — все еще находясь под впечатлением, восторженно воскликнула Кушина. — Там была шапка Мизукаге, ты видела?!
— Отогакуре сразили Третьего Мизукаге, об этом говорили.
— Но никто не верил! И меч! Сегодня показали один из семи.
— Это сильная пощечина Кири, — покачала головой Амаги.
— Интересно, куда ушли все шиноби? — нетерпеливо пробормотала Кушина. — Хочу поговорить с Акичи! Спросить про Узушио. Ты слышала? Остров освобожден!
— Пойдем, узнаем про шиноби, — предложила Амаги. — Мне тоже интересно кое-что узнать.
— Кстати, а про какого такого Некогами ты говорила? — вспомнила Кушина, примеряясь как бы половчее спрыгнуть с крыши.
— Мой клан имеет хиден, связанный с кошачьими духами. Мы облачаемся в покров их чакры, усиливая себя. Но никто из моего клана сейчас не может использовать сильнейшие техники, поэтому… Может, пообщавшись с этими Кайбье и Мататаби, я бы могла как-то понять, что мы делаем не так.
— Так ты их назвала Некогами? Да, они показались мне сильными.
Спустившись с крыши, куноичи оказались погружены в толпу постепенно рассасывающихся от центральной улицы людей. С удвоенной силой начала играть музыка, усилились крики артистов. Началась слишком большая суматоха. При этом никто толком не знал, где найти шиноби. Собственно, простым горожанам об этом-то откуда бы и знать? Оставалось надеяться на собственное чутье.
Кажется, прошедшие с триумфом по городу воины его не покинули, так как их чакра все еще ощущалась. Только она рассредотачивалась, и в общей массе народа Кушине с ее навыками найти кого-то конкретного было сложно. Да что там, в какой-то момент она поняла, что потеряла в толпе и Амаги. Это произошло, когда Кушина нарвалась на мелкого воришку.
— Попался! — весело воскликнула Узумаки, схватив тонкую руку белокурого мальчишки, тянущуюся к выставленным на прилавке политым сладким сиропом данго.
— А! Отпусти!!! — завопил он, брыкаясь и оказавшись на диво сильным.
Не ожидавшая такой силы в ребенке, Кушина даже едва не выпустила воришку из рук.
— Отпущу, — охотно согласилась, Кушина потирая ушибленную голень, по которой пришелся удар босой ноги мальчишки. — Только всыплю тебе, как следует! Тебе сколько лет, а уже воровством промышляешь!
Мелкий блондинчик поднял на Кушину взгляд необычных янтарных глаз с черной склерой и возмущенно надулся, аж покраснев при этом. Только сейчас Узумаки поняла, что ей попался, похоже, не человек. Глаза, странный рисунок вокруг них, точащие из-под песочного цвета волос острые уши — если это и человек, то с очень уж экзотичным кеккей генкай.
