— Цифры не выигрывают войны. Ты не видиле их. Половина из них ходячие мертвецы.
— Пусть лучше гниют в земле, — сказал Ярик. — Если так будет угодно моему господину.
— Не угодно. — Голос Джона был также холоден как и ветер в складках их плащей. — В лагере дети, сотни детей, тысячи. И женщины.
— Копьеносицы.
— Не все. Среди них матери, бабушки, вдовы и девицы…предлагаете им всем умереть, милорд?
— Не дело это, когда братья пререкаются, сказал Септон Селладор. — Преклоним колени перед Старицей, и помолимся дабы освятила она путь наш мудростью."
— Лорд Сноу, спросил Норри, где вы собираетесь расположить этих ваших одичалых? Не на моей земле, надеюсь.
— Точно, заявил Старый Флинт. — Хотите их в Даре, пеняйте на себя, но смотрите чтоб они не сорвались с места в противном случае я пришлю назад их головы. Зима близко и мне не нужны лишние рты.
— Одичалые останутся у Стены, — заверил их Джон. — Большинство будут размещены в одном из наших заброшенных замков.
У Дозора теперь были гарнизоны в Ледовом Пороге, Длинном Пригорке, Собольем Зале, Сером Страже и Глубоком Озере; все плохо укомплектованы, но десять замков все еще стояли пустые и заброшенные.
— Мужчины с женами и детьми, все девочки-сироты и любой мальчик-сирота в возрасте до десяти, старухи, вдовы, любая женщина, которая не хочет воевать. Копьеносиц мы отправим в Длинный Пригорок и они присоединяться к своим сестрам, одиноких мужчин — во вновь открытые крепости. Те, кто наденет черное останется здесь или будет послан в Восточный Дозор или Сумеречную Башню. Тормунд займет Дубовый Щит как свою ставку, чтобы держать его под рукой.
Боуэн Марш вздохнул:
— Даже если не их мечи, их желудки прикончат нас не хуже. Ради всего святого, как лорд командующий предполагает прокормить Тормунда и тысячи с ним?
Джон ожидал этот вопрос. — Через Восточный Дозор. Мы доставим пищу кораблями, столько, сколько потребуется. Из Речных и Штормовых Земель, из Долины Аррен, из Дорна и Предела, через Узкое море из Свободных Городов.
— И эта пища будет оплачена… чем, могу я спросить?
Золотом, Железного Банка Браавоса, мог бы ответить Джон. Вместо этого он сказал, — я согласился, что свободный народ может оставить свои меха и шкуры. Им они понадобятся, когда наступит зима. Все другие ценности они должны сдать. Золото и серебро, янтарь, драгоценные камни, резные фигурки, хоть что-то ценное. Мы отправим все это через Узкое море, чтобы продать в Свободных Городах.
— Все ценности одичалых, — сказал Норри. — Это позволит вам купить бушель ячменя. Может, два бушеля.
— Лорд Командующий, почему бы не потребовать, чтобы одичалые сдали и свое оружие? — спросил Клидас.
Кожаный рассмеялся. — Вы хотите, чтобы свободный народ дрался рядом с вами против общего врага. И как мы должны сделать это без оружия? Желаете, чтобы мы забросали его снежками? Или нам побить его палками?
Оружие, которое носят большинство одичалых, ненамного лучше чем палки, подумал Джон. Деревянные дубины, каменные топоры, молоты, копья с обожженными наконечниками, ножи из кости, камня и драконова стекла, плетеные щиты, костяные доспехи, вареная кожа. Тенны работали с бронзой, да мародеры типа Плакальщика носили краденые стальные и железные мечи, отнятые у какого-нибудь трупа…, но даже они часто были древними, с отпечатком годов тяжелого использования и со следами ржавчины.
— Тормунд Великанья Смерть никогда добровольно не разоружит своих людей, — сказал Джон. — Он не Плакальщик, но он также и не трус. Если бы я попросил его об этом — пролилась бы кровь.
Норри потеребил свою бороду. — Вы можете поместить своих одичалых в эти разрушенные замки, Лорд Сноу, но как Вы заставите их остаться? Что остановит их двинуться на юг к более лучшим, более теплым землям?
— Нашим землям, — сказал Старый Флинт.
— Тормунд дал мне клятву. Он будет служить с нами до весны. Плакальщик и другие их капитаны дадут такую же клятву, или мы не позволим им пройти.
Старый Флинт покачал головой. — Они предадут нас.
— Слово Плакальщика ничего не стоит, — сказал Отелл Ярвик.
— Они — безбожные дикари, — сказал Септон Селладор. — Даже на юге известно вероломство одичалых.
Кожаный скрестил свои руки. — То сражение в внизу, под Стеной? Я был на другой стороне, помните? Теперь я ношу ваше черное и обучаю ваших мальчиков убивать. Некоторые могли бы назвать меня перевертышем. Могло бы быть так…, но я не более дикарь, чем ваши вороны. У нас тоже есть боги. Те же самые боги, которых чтут в Винтерфелле.
— Боги Севера, с тех пор, как была воздвигнута эта Стена, — сказал Джон. — Именно перед этими богами поклялся Тормунд. Он сдержит свое слово. Я знаю его, как знал Манса Налетчика. Я ходил с ними какое-то время, как вы можете вспомнить.
— Я не забыл, — сказал Лорд Стюард.
Нет, подумал Джон, я не думаю, что ты забыл.
— Манс Налетчик тоже давал клятву, — продолжил Марш. — Он поклялся не носить короны, не брать жену, не быть отцом сыну. Затем он вывернул свой плащ, сделал все то, что поклялся не делать, и повел внушающее страх воинство против королевства. Это остатки именно того воинства ждут сейчас за Стеной.
— Разбитые остатки.
— Поломанный меч можно перековать. Сломанным мечом можно убить.
— У свободных людей нет ни законов, ни лордов, — сказал Джон, — но они любят своих детей. Вы хоть это признаете?
— Не их дети нас беспокоят. Мы боимся отцов, не сыновей.
— Как и я. Поэтому я настоял на заложниках. — Я не доверчивый дурак, за которого вы меня принимаете…, и я не наполовину одичалый, во что бы вы не верили. — Сто мальчиков от восьми до шестнадцати лет. Сын от каждого их вождя и капитана, остальные выбраны по жребию. Мальчики будут служить пажами и оруженосцами, освобождая наших собственных людей для других обязанностей. Некоторые могут захотеть надеть черное однажды. И более необычные вещи случались. Остальные останутся заложниками, обеспечивая лояльность их родителей.
Северяне взлянули друг на друга.
— Заложники, — задумчиво произнес Норри. — Тормунд согласился на это?
Или так, или наблюдать, как его люди умирают.
— Моя цена кровью, он назвал это, — сказал Джон Сноу, — но он заплатит.
— Ладно, почему бы и нет? — Старый Флинт топтал своей тростью лед. “Воспитанники, мы всегда называли их, когда Винтерфелл требовал мальчиков от нас, но они были заложниками, и ничего с этим не сделаешь.
— Ничего, но те, чьи родители вызвали недовольство у Королей Зимы, — сказал Норри, — те вернулись домой короче на голову. Поэтому скажите мне, мальчик…, если эти ваши одичалые друзья окажутся ложными, крепкий ли у вас желудок, чтобы сделать то, что нужно?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
