так и думал, – сказал Мамут.
Джондалар вздрогнул и обернулся.
– Я… ну… мне надо спешить… Я и так слишком задержался. Пора мне… в общем… – сбивчиво бормотал он.
– Я понимаю тебя, Джондалар. Желаю тебе хорошего путешествия. Тебе предстоит долгий путь. Надеюсь, ты принял правильное решение, только запомни мои слова: выбор не может быть сделан, если его не существует, – многозначительно произнес Мамут и нырнул обратно в палатку.
Джондалар нахмурился и направился к лошадиному навесу. «Интересно, что Мамут имел в виду? И почему Те, Кто Служит Великой Матери, всегда говорят какими-то туманными фразами?»
При виде Удальца Джондалару вдруг пришло в голову, как было бы хорошо уехать на нем, по крайней мере тогда с ним останется хоть одно любимое существо, но он отбросил эту мысль, ведь Удалец был питомцем Эйлы. Он погладил обеих лошадей и на прощание обнял жеребца за шею, затем заметил Волка и ласково потрепал его по загривку. После этого он вышел из-под навеса и решительно двинулся к речной переправе.
* * *
Эйла проснулась, когда потоки солнечных лучей уже ярко освещали палатку. «Кажется, будет прекрасный денек», – подумала она, но потом вспомнила, что сегодня должна состояться брачная церемония, и этот день сразу потерял для нее часть привлекательности. Она приподнялась на постели и оглянулась вокруг. Что-то было не так. Обычно, проснувшись, она первым делом смотрела в сторону лежанки Джондалара. Сейчас его там уже не было. «Видимо, сегодня он решил встать пораньше», – подумала она, но все-таки не могла отделаться от какого-то смутного беспокойства.
Она встала, оделась и покинула палатку, собираясь умыться и найти свежую палочку, чтобы почистить зубы. Стоявшая у кухонного очага Неззи как-то странно посмотрела на нее. Ощущение беспокойства стало более определенным: неужели действительно что-то случилось? Эйла взглянула в сторону лошадиного навеса. Там спокойно стояли Уинни и Удалец, и Волк тоже был с ними. Она вернулась в палатку и внимательно огляделась. Многие уже встали и отправились по своим обычным делам. Наконец она заметила, что место Джондалара странно опустело. Не похоже, чтобы он отправился по обычным делам. На лежанке не было мехового покрывала, за ней не стоял его заплечный мешок, все его вещи исчезли. Джондалар ушел!
Эйла в тревоге выбежала обратно:
– Неззи! Джондалар ушел! Он не просто ушел прогуляться по Волчьей стоянке, он совсем ушел! И он не взял меня с собой!
– Я знаю, Эйла. А разве ты ожидала чего-нибудь другого?
– Но он ведь даже не простился! Я думала, он останется на сегодняшний праздник.
– Меньше всего ему хотелось бы присутствовать на этой церемонии, Эйла. Неужели ты думаешь, что ему приятно видеть тебя с другим мужчиной?
– Но… но… Неззи, он отказался от меня. Что я могла сделать?
– А что бы ты хотела сделать?
– Я бы хотела уйти вместе с ним! Но он ушел один. Как он мог оставить меня? Он ведь собирался взять меня с собой. Так мы когда-то планировали. Почему же все сорвалось, Неззи? – взволнованно проговорила Эйла и разрыдалась.
Неззи раскрыла ей свои объятия и постаралась утешить плачущую молодую женщину:
– Ничего страшного не произошло, Эйла. Иногда планы меняются. Жизнь вносит свои изменения. Кроме того, у тебя же есть Ранек.
– Я не подхожу ему. Он должен сделать предложение Треси, она любит его, – всхлипывая, сказала Эйла.
– Но он любит тебя. А ты разве не любишь его?
– Я хотела полюбить его, Неззи. Я старалась полюбить его. Но я не смогла разлюбить Джондалара. А теперь он ушел… – Эйла снова заплакала. – Он не любит меня.
– Ты уверена? – спросила Неззи.
– Он оставил меня, даже не попрощался. Неззи, почему он ушел без меня? Может, я чем-то обидела его? – умоляющим голосом спросила Эйла.
– С чего ты взяла, что он мог обидеться, Эйла?
Эйла помолчала, хмуро сдвинув брови.
– Он хотел поговорить со мной вчера, а я отказалась.
– Почему же ты отказалась разговаривать с ним?
– Потому что… Я думала, что он хочет забыть меня. Всю зиму я пыталась наладить с ним отношения, говорила о том, как я люблю его, но он не желал слушать меня. Я была не нужна ему. Он даже не разговаривал со мной.
– И поэтому теперь, когда он захотел поговорить с тобой, ты решила уклониться от разговора. Что ж, твое поведение вполне понятно, – заметила Неззи.
– Но на самом деле мне хотелось поговорить с ним. Неззи, я хочу быть с ним. Пусть даже он разлюбил меня. Я все равно хочу быть с ним. А он ушел. Просто собрался и ушел. Но он не мог уйти далеко?! Не мог уйти… далеко…
Взглянув на нее, Неззи едва не рассмеялась.
– Неззи, как ты думаешь, он успел далеко уйти? Пешком? Я умею ходить быстро. Может, я смогу догнать его? Может, мне стоит пойти за ним и выяснить, о чем он хотел поговорить со мной? Ох, Неззи, я должна быть с ним. Я люблю его.
– Тогда иди скорей, девочка. Если он нужен тебе, если ты любишь его, догони его. Скажи ему о своих чувствах. По крайней мере, дай ему возможность высказаться.
– Ты права! – Эйла смахнула слезы тыльной стороной ладони и попыталась привести мысли в полный порядок. – Именно это я и должна сделать! – воскликнула она и бросилась к реке, прежде чем Неззи успела вымолвить хоть слово. Пробежав по каменной переправе, она поднялась на луговой, склон и остановилась. Она не знала, в какую сторону он пошел. Если ей придется искать его по следам, то пройдет целая вечность, прежде чем она догонит его.
Неззи вдруг услышала два коротких пронзительных свиста. Она с улыбкой посмотрела, как Волк стрелой пронесся к реке, Уинни навострила уши и тоже поскакала на свист, Удалец последовал за ними. Неззи взглянула за реку и увидела, что Волк уже приближается к своей хозяйке.
– Волк, найди Джондалара! Ищи Джондалара! – сказала Эйла, когда тот подбежал к ней, и подкрепила свои слова соответствующим жестом.
Покружившись по лугу, волчонок обнюхал землю и потоки воздуха и вскоре взял след. Тогда и Эйла заметила легкие следы на примятой траве и сломанные ветки. Она взлетела на спину Уинни и помчалась за ним.
Уинни легким аллюром бежала за Волком, и только теперь Эйла наконец смогла сосредоточиться и подумать о предстоящем разговоре. «Что я скажу ему? Не могу же я просто заявить, что он обещал взять меня с собой. Может быть, он и слушать меня не захочет. Что, если он вообще больше не любит меня?»
* * *
