– Какие первые?
Судья с удивлением поглядел на девочку.
– Ты что и о "Первых" никогда не слышала? О них по-моему рассказывают по всей Шатгалле. Все бабушки и мамы сказками о них щекочут нервы своих непутевых чад. Так что мне кажется ты просто дразнишь меня.
– Не хотите не рассказывайте.
Судья пожал плечами.
– Да причем тут это. "Первые" это те кто жил в этом мире до всех нас. До людей, до лоя, до авров, до туру. Они были невероятно мудры и могущественны. Но тем не менее однажды ушли. Куда и почему никто не знает. – Судья улыбнулся. – В разных историях объясняют по-разному. В одной вот говорится что шоти это и есть те самые "Первые", которые достигли такого уровня знаний, что сумели заменить свои смертные стареющие тела на вечные бесплотные черные облака шоти. Так что может сейчас в тебя заглядывало неизмеримо древнее и могучее существо.
Однако Элен не поддержала веселость судьи.
– Мне так не показалось, – серьезно сказала она. – Может нам пора возвращаться? Нас ведь ждет самый страшный и самый прекрасный город на Шатгалле.
Судя покачал головой.
– Да, пора.
Как только они тронулись в путь, Мастон Лург приготовился к новому конфликту с Элен, полагая что та будет опять высовываться наружу, хотя бы только ему назло. Но он ошибся. Девочка смирно сидела возле плотно зашторенного окна, глядела куда-то вниз и задумчиво теребила край своего плаща. Мастон некоторое время наблюдал за ней, чувствуя что ему становится от чего-то не по себе. До Аканурана оставалось ехать не больше трех часов и значит совсем скоро ему придется столкнуться с герцогом. Он понял что боится. Он нисколько не сомневался что как только верховный претор Агрона поймет на что способна Элен, то непременно захочет заполучить её во что бы то ни стало. И вот тут ему, жалкому безродному судье из крохотного всеми забытого в столице городишки, нужно будет поступить умно и аккуратно. Практически пройти по лезвию ножа и не свалиться ни в какую сторону. Не продешевить, требуя, да-да именно требуя у самого могущественного после короля человека свое вознаграждение и при этом организовать сделку так чтобы обезопасить себя. Лург был уверен что герцог заплатит, для него это самый простой путь, от его несметных богатств ни капли не убудет, а в результате он обретет почти магическую силу. И поскольку Мастон считал герцога очень умным человеком, то не сомневался что тот выберет самый простой путь. Но всё же оставался элемент неожиданности. Ведь все-таки он собирался потребовать за волшебную девочку немалую цену, которая пусть и совсем ничтожна в сравнении с могуществом и финансовыми ресурсами бриллиантового герцога, но тем не менее может как-то раздосадовать его просто по-человечески. Герцогу конечно не понравится, что какой-то выскочка хочет за его счет в один момент вознестись "из грязи в князи". Это было очевидно. Кроме того судья ни в коем случае не собирался везти Элен сразу же в резиденцию герцога Этенгорского. Сначала он был намерен явиться туда один, надежно спрятав драгоценного ребенка в недрах "страшного города". Под неусыпным присмотром Галкута конечно же. И во время этой первой предварительной встречи обсудить все детали сделки. Такие торги конечно также вряд ли придутся претору по душе. Но Томас Халид считался человеком весьма рассудительным, спокойным и взвешенным и Лург почти не сомневался, что ему не стоит бояться того, что герцог, например, прикажет схватить его и пытать пока он не выдаст местонахождение Элен. Такое развитие событие представлялось ему абсолютно фантастичным. Герцог деловой человек. Но тем не менее он может затаить какую-то обиду на своего выскочку-подчиненного и возможно когда-нибудь потом, через год или два решит всё же как-то испортить ему жизнь, просто для того чтобы напомнить новоявленному аристократу кто есть кто. Вот это Лургу казалось вполне вероятным, но он убеждал себя что до этого не дойдет. Напротив, со временем, когда претор по-настоящему оценит весь потенциал Элен, он начнет испытывать к человеку, который доставил её к нему, нечто вроде благодарности. Мастон крепко в это верил, главным образом потому, что ему казалось что лично он чувствовал бы именно это на месте герцога.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И всё же сейчас, глядя на задумавшуюся о чем-то девочку, он понимал что ощущает страх. И дело было не только в герцоге. Сам этот ребенок тоже таил в себе немало неизвестного. Он не хотел до конца додумывать эту мысль и тем не менее постоянно возвращался к ней. Элен ничего не знала о мироедах и "первых". Как такое возможно? Можно было бы заподозрить её во лжи, но он ведь сам видел как она собиралась коснуться мироеда. Она уже превратилась бы в прах не оттащи он её в сторону. И он готов был поклясться чем угодно что это не было игрой. Она действительно не знала. Так откуда же она такая взялась, если на Шатгалле каждый малыш с пеленок учится сторониться блестящих гудящих шаров, а также затаив дыхание слушает бабушкины сказки о древних доисторических повелителях этого мира? Судья не знал ответа. Откуда она явилась? Из горнего мира мудрецов, с одной из лун или из счастливой Астары? Или из каких-то мифических земель за бескрайним Северным океаном или с еще более сказочных Облачных островов? Но ведь это всё сказки. Если бы где-то и жил такой великий и мудрый народ, способный видеть истину, создавать металлических собак и изменяющуюся на глазах одежду, то ему ничего не стоило бы воцариться во всей Шатгалле, превратить её в свою вотчину, смести все королевства и царства и установить свой, какой им заблагорассудится, порядок. Возможно конечно что у них просто нет такой цели, что они уже слишком высоко поднялись над человеческими страстями и пороками и не хотят иметь ничего общего с диким и алчным населением Шатгаллы. Но тогда каким образом одна из них вдруг появилась возле Туила, от которого до любого моря и океана десятки и десятки дней пути. Разве что и правда свалилась с луны, усмехнулся про себя судья. Нет, конечно же нет никакого многомудрого просветленного народа. Да и Элен всё же обычный ребенок, вздорный, плаксивый, наивный, пусть и с некоторыми необычными способностями. Но ведь довольно часто рождаются люди с различными аномалиями. Всё вполне объяснимо и не стоит приплетать сюда какую-то запредельную мистику и волшебство. Даже этот её пес не такое уж и чудо. Ну разве он не слышал с самого детства, что такие же механические твари оберегают священный замок в Лазурных горах, где якобы живет королева лоя. И значит вполне возможно что что-то подобное в мире действительно существует, в единичных так сказать экземплярах. В любом случае бояться тут нечего, тот кто боится никогда не обретает удачу, и в любом случае уже совсем-совсем скоро это будет головная боль верховного претора.
Судья тихо незаметно вздохнул. Надо сосредоточиться на главном, сказал он себе. Он считал что уже выработал и хорошо обдумал план предстоящих действий и теперь пора просто отбросить все сомнения и начать его исполнять.
Первым делом он собирался посетить Судебный дом. Надо заявить в розыск кирмианку, Минлу Такуладу Хин и её сообщников: изгоя лоя и металлического пса, обозначив последнего как один из механизмов маленького народа. Умалчивать о собаке он считал нецелесообразным, ибо это очень яркая примета преступников. И как только он волевым усилием освободил себя от страха, он прямо-таки загорелся желанием как можно скорее приступить к исполнению задуманного. Всё будет хорошо, убеждал он себя, всё будет хорошо.
106.
Сойвин открыл глаза. Взгляд тут же уперся в светло-коричневый грунт с мелкими серыми камешками. Весьма необычной ракурс зрения для всей его прошлый жизни, но теперь ставший для него основным. Уже рассвело. Он снова впадал в сонное забытье. На несколько минут, на час, он не знал. Мучительно болела шея. Ему нестерпимо хотелось поднять голову и посмотреть на небо, но тогда его ждет жуткая стреляющая боль в измученной шее и спине и он медлил.
