Тогда почему я в кабине меха, а не в своей каюте? А на всякий случай. Конечно, по моим же собственным расчётам, противник появится только завтра, но начальство решило перебдеть. И тут я с ними полностью согласен.
***
Ближе к вечеру, когда мехи вернулись на борт, а все участники операции разбрелись по своим каютам, появилась возможность воплотить свои вчерашние грёзы о бане в реальность.
Должен отметить, большая часть команды предпочитает сауну. По одной-единственной причине — она у нас общая. Да-да, конструкторы корабля, ориентируясь на культурные тенденции последних десятилетий, состряпали единое помещение для мужчин и женщин. Однако им всё же хватило ума, на скандинавский манер, предварительно разделить его стеклянной перегородкой, дабы пресечь нездоровую инициативу особо активных личностей, жаждущих то-ли себя показать, то-ли у других что посмотреть.
Проверено лично, учитывая количество пара, абсолютно ничегошеньки там не видно, но обе стороны не теряют надежды на «клубничку», и поэтому сауна всегда переполнена с обеих сторон.
А я люблю погорячее! В смысле предпочитаю русскую парную. Плеснуть на камни ковш ароматного травяного сбора, чтобы от жара уши аж в трубочку свернулись, от души отхлестать себя веником, а потом нырнуть в бадью с ледяной водой. Разве может быть на свете что-то лучше?
К слову, веники на корабле подходят к концу, никто же не предполагал, что полёт так затянется. И это безмерно печалит.
Должен отметить, что до появления в моей жизни Мишель и волшебной шарлотки банные процедуры безраздельно властвовали на вершине личных корабельных удовольствий.
Ещё на корабле есть несколько джакузи. Тоже общих. Но тут уже всё прилично — без нижнего белья пользоваться ими категорически запрещено. Даже угрожающее объявление висит. Здесь я завсегдатай. Погружаюсь по самое горло и балдею, ощущая как набегающие упругие струйки приятно массируют тело, добавляя волшебных красок к минималистическому варианту невесомости и заставляя терять всякое представление о времени.
И хотя мы, вроде как, в космосе, с этой самой невесомостью на «Королёве» острая напряжёнка, поскольку корабль оборудован генераторами искусственной гравитации. Естественно инопланетными. Технология во всех смыслах невероятная, хотя нами, отсталыми землянами, до сих пор не понятая даже теоретически. Что делать с нарушением принципов эквивалентности сил гравитации и инерции, и как объяснить противоречие с общей теорией относительности из-за отсутствия отрицательной массы, необходимой для создания отрицательной кривизны пространства — до сих пор так никто и не придумал.
Но меня, как инженера, больше всего смущает факт, что эти пресловутые генераторы располагаются, вопреки всем теоретическим моделям и экспериментам, сверху на потолке, а не снизу под полом. Что, впрочем, нисколько не мешает наслаждаться благами чужих решений.
Ко всем своим достоинствам эти самые генераторы ещё и исправно излучают магнитное поле, защищающее экипаж от пагубного влияния радиации, неизбежной спутницы дальних космических путешествий.
В этот раз компания для совместной ванны подобралась отменная: обаятельный капитан и очаровательный в своей невинности Антон — с одной стороны чаши, а прекрасный цветник: Виктория Олеговна со своей броской этнической внешностью, идеальная во всём Мишель и милые до невозможности близняшки — с другой.
С удовольствием к ним присоединяюсь.
Капитан пал жертвой моего красноречия и расщедрился на две бутылки красного сухого Chateau Clinet Pomerol. И теперь жизнь прекрасна! Вкусовые рецепторы удовлетворены, в голове приятная расслабленность и даже лёгкая игривость, перед взором более чем волнующее зрелище, а слух услаждает умная и непринуждённая беседа. Ну разве это не рай?
Сделав очередной глоток, с удивлением понимаю, насколько же капитан оказался похож на моего деда в своей любви к винам вообще, и к французским в частности. Должен признаться, помимо упомянутой ранее коллекции аудио и видео, на дедовой даче я обнаружил ещё и приличный винный погреб, доверху забитый бутылками со всего света. Собственно, эта неожиданная находка впоследствии и сформировала мой взыскательный вкус.
— Ну, говори уже, хватит так смотреть.
Неожиданная фраза Мишель, сказанная скучающе-раздражённым тоном, нарушает общий расслабленный характер посиделок и мои размышления. Быстро оглядываю своих спутников. Так и думал! Антон!
— Вы ещё хуже, чем о вас говорят… Вы — самый настоящий монстр! — сощурив глаза и широко раздув ноздри от гнева, он исторгает искренний крик души.
— Осторожнее в выражениях юноша, — предостерегающе начинает Виктория Олеговна, патронируя своего напарника. — Ты ей вообще-то жизнью обязан.
— Всё нормально, Вика, — равнодушно отмахивается совершенно спокойная инструкторша. — Даже хорошо, что у мальца хватило духа выплеснуть всё это наружу и не страдать в одиночку. Ты считаешь, что я не должна была так делать?
— Да! Это было совершенно неоправданно! А жестокость всегда порождает только жестокость!
А я-то малодушно надеялся, что история с разорванным даргом забудется сама собой. Меня, вероятнее всего, тоже внесли в чёрный список, раз позволил случиться подобному, иначе как объяснить тот прискорбный факт, что парнишка до сих пор не поделился столь глубокими переживаниями? Совсем на него не похоже.
— Тебе раньше приходилось убивать?
— Нет! А при чём здесь это?! Его можно было просто застрелить, а ещё лучше взять в плен! Но вы, похоже, отпетая садистка, и получили подлинное удовольствие от проделанного!
Окончание фразы мой помощник буквально выплюнул, столь велико было его негодование.
— Антон, стоп! Ты опускаешься до оскорблений! — вмешиваюсь, не в силах больше оставаться безучастным зрителем.
— Дмитрий, пожалуйста, не вмешивайся! — Мишель выразительно поднимает руку. — Антон, а тебя дома кто-нибудь ждёт?
Её, похоже, ничем не прошибить, ни один мускул на лице не дрогнул и даже голос ни капельки не изменился.
— Мама.
— Вот и меня дома ждёт семья. И, поверь, я сделаю всё, чтобы они меня увидели снова, живой и здоровой, — голос окрашивается знаменитыми зловещими интонациями. — Я без малейшего колебания убью всякого пришельца, вознамерившегося причинить вред мне, моему напарнику, Вике, капитану, Полине, Есении или любому другому члену экипажа «Королёва». То, что я сделала — это не жестокость и не кровожадность, это — тактика устрашения. Вынужденная. Потому что на данный момент твои горячо любимые дарги считают нас не равноценным противником, а законной добычей. Вот ты говоришь: «надо было взять в плен». А зачем? Ты знаешь их язык? Или умеешь читать мысли? Подскажи нам, о великий гуманист, как получить от него нужную информацию? — Мишель, вопрошая, протягивает в сторону собеседника открытую ладонь. — Стал бы его пытать? Или как лицемерный чистоплюй предоставил это право кому-то другому?
— Нет! — в ужасе от таких кошмарных предположений вскрикивает Антон.
— Тогда как?!
Сознание между делом отметило приятный факт, что голос Мишель хоть и слегка повысился, но всё равно остался в рамках уважения к собеседнику, не оказывая на него психологического давления.
Мой помощник ничего не отвечает, а по щекам от неспособности найти разумное решение способное устроить всех, от невозможности принять и смириться с мерзкой изнанкой жизни, начинают течь слёзы.
— Антон, идеи Сатьяграхи на войне не работают, — Виктория Олеговна смотрит на него прямо-таки с материнской заботой и состраданием. — Главное, что тебе сейчас надо понять — речь идёт не о судьбе «Королёва», а о выживании человечества в целом, как вида. В тот момент когда на нас напали, старая жизнь закончилась навсегда, и тот кто не готов или, ещё хуже, не может принять этот факт, гарантированно погибнет!
— Юноша, тебе выпала тяжёлая доля! — капитан решает, что ему пора тоже поучаствовать в беседе. — Многих ломают ужасы войны, тебя — нет! Приятно видеть, что ты сохраняешь нравственную чистоту и личные убеждения в столь непростое время и я горжусь, что в моей команде есть люди, подобные тебе! Однако ты должен знать, что, как и товарищ Скоробогатова, я тоже пойду абсолютно на всё, лишь бы вернуть вас всех на Землю в целости и сохранности. Даже если завтра для этого придётся взорвать их корабль целиком.
