— Утром я пробовала ей все объяснить, но она просто сидела и плакала, плакала и молчала. Между нами словно выросла стена. — Лицо ее было мокро от слез.
— А где она может бывать так поздно, вы примерно знаете?
— Она часто ходит к бабушке, моей матери, это недалеко, на Гровер-стрит, но мать не позволила бы ей засиживаться допоздна.
— А вы с матерью говорили?
— Нет. У нас с ней немного испортились отношения. Ей насчет меня наплели всякого. Есть тут такие — больше всего на свете любят чужие косточки перемывать.
— Памела думает, что она вам больше не нужна.
— Что вы, учитель, как она могла подумать такое? Я же ночей из-за нее не сплю! Ведь она уже не ребенок, понимаете, а выглядит и того старше, на восемнадцать или девятнадцать лет. Не дай бог, что может случиться! А вдруг она, когда меня застала, пошла и сделала какую-нибудь глупость?
Господи, ну что я могу на все это ответить? Чем дальше я слушал миссис Дэр, тем больше терялся. Что мог я знать о жизни этих двух людей, если судьба свела меня с ними, забросила в этот квартал лишь несколько месяцев назад? Как поступить? Мать Памелы старше меня, я просто не вправе навязываться с советами не только ей, но и дочери — уж слишком деликатный вопрос, да и не хватает у меня жизненного опыта. Мать верно сказала: Памела уже не ребенок, а девушка, притом вполне самостоятельная — как она отделала Денэма, как расправилась с дамочками в метро! Зачем же здесь нужен я? Взглянув на опечаленное лицо матери, я выдавил из себя:
— Едва ли Памела станет делать глупости.
— Вы же знаете, что у нас за район, мистер Брейтуэйт, а она где-то ходит допоздна. Да может случиться что угодно! Я потому к вам и пришла, что, попроси вы, она будет вечерами сидеть дома.
Джиллиан была права: зачем я сюда пришел? Надо же быть таким недальновидным! Я переоценил роль, которую играл в жизни своих учеников, и вот… В голову полезли отрезвляющие мысли. Что скажут или подумают мои ученики, узнав об этом визите? Расскажет ли им сама Памела, и если да, то как объяснит мой приход? Любая болтовня об учителе и его ученице, даже самая беспочвенная, ничего хорошего не сулит, а в устах такого типа, как Уэстон… Чем скорее уйду отсюда, тем лучше.
— Может быть, позовем Памелу? — предложил я. Я не знал, что скажу Памеле, но ясно одно: надо что-то быстро сказать и уйти. Постараюсь впредь не делать таких ошибок. Памела вошла, села рядом с матерью, и я решительно начал:
— Памела, мама обо всем мне рассказала, и мне кажется, я понимаю твои чувства, твои и мамины. Все же ты, по-моему, неправа, что приходишь домой поздно и заставляешь маму волноваться. Чем ты занимаешься после школы — это, в общем-то, не мое дело, но раз вы попросили меня вмешаться, скажу вот что — твое поведение в классе достойно всяческой похвалы, и хотелось бы, чтобы и за пределами школы ты вела себя не хуже.
Я специально выбрал строгий, менторский тон. Едва ли ей потом захочется рассказывать об этом.
— Давай все расставим по местам. Ты, конечно, должна быть вежливой с учителями в школе, но твой первостепенный долг — относиться почтительно и с уважением к своей матери, и мне было бы неприятно сознавать, что этот дочерний долг ты не выполняешь. У каждой семьи и так масса трудностей, надо ли усложнять и без того сложную жизнь? Помни, Памела, я полагаюсь на тебя, мы оба полагаемся на твое благоразумие. Нет нужды говорить, сколько опасностей подстерегает тебя на этих улицах в вечернее время.
Я поднялся. Кажется, моя миссия была выполнена.
— Ну, миссис Дэр, мне пора, — сказал я. Потом повернулся к Памеле: — Надеюсь, если будешь задерживаться, ты предупредишь об этом маму?
— Да, учитель, — тихо ответила она.
Мы попрощались, и я вышел. Что ж, теперь дело за ними. Миссис Дэр, наверно, впредь будет осторожнее, а Памела… скоро мир взрослых откроется ей в полной мере, станет понятнее. А мне в ближайший месяц надо держать ухо востро, так, на всякий случай. Я шел к автобусу и внимательно смотрел по сторонам — лучше не попадаться на глаза тем, кто меня знает. И лишь благополучно добравшись до станции метро на Ливерпуль-стрит, я вздохнул с облегчением.
Глава 17
На 15 ноября была назначена общешкольная конференция — одно из важнейших событий в жизни школы «Гринслейд». Такие конференции проводились два раза в год. Мне о них много рассказывали, и я ждал этого дня с нетерпением, как и ребята. 15 ноября они были полными хозяевами в школе, все мероприятия готовили сами, сами их проводили и следили за порядком. Я наблюдал, как готовился к этому дню мой класс. Ими можно было гордиться — они по-деловому распределили выступления, четко расписали программу. В коридорах и на лестницах проводились тайные совещания с ребятами из других классов — никто не хотел ударить в грязь лицом.
Обычного сбора в этот день не было. Ученики пришли в школу нарядные, чистые, аккуратные. Мисс Джозеф и Денэм были, видимо, выбраны распорядителями и с озабоченным видом ходили от одного школьника к другому, проверяя, все ли готовы сыграть отведенную им роль.
В десять утра прозвенел звонок, и вся школа хлынула в зал, где каждый класс расположился отдельной группой. Распорядители, мисс Джозеф и Денэм, заняли места на сцене по обе стороны от мистера Флориана. Когда все уселись и успокоились, он встал и обратился к аудитории.
Он подробно говорил о задачах, стоящих перед школой, о том, как каждый ученик может помочь выполнению этих задач. Он не скупился на заслуженные похвалы, но подчеркнул, что работы еще непочатый край — не все в порядке с дисциплиной, ученики не всегда приходят в школу чистыми и опрятными, есть пробелы в знаниях. Я слушал его и понимал: неправда, что он витает в облаках. Этой школе, каждому, кто сидел в зале, он отдавал всю душу. Пожелав конференции успеха, он под бурные аплодисменты спустился со сцены.
Дальше события разворачивались быстро. Мисс Джозеф вкратце объяснила, для чего созвана конференция и как она будет проходить. Каждый класс через своих представителей отчитается о том, что нового усвоено за полугодие, по каждому предмету будет отдельный выступающий. После докладов на сцену поднимутся несколько учителей и ответят на вопросы, возникшие во время докладов. Выбор учителей для этой цели, как и все остальное в день конференции, полностью зависел от учеников, и учителя не знали, кто из них попадет под обстрел.
Первыми выступали ученики младших классов. В основном это были двенадцатилетние пареньки, пришедшие в школу только летом. Почти все они стеснялись и даже боялись — как-никак перед всей школой они никогда не выступали, — но со своей задачей справились.
Впервые в жизни им пришлось самостоятельно работать с материалом, и, вполне понятно, их доклады оказались очень короткими.
Один класс сменял другой. Было заметно: чем старше ребята, тем лучше они выражают свои мысли. Многие их достижения казались довольно скромными, но для них самих каждое было открытием, ведь они докапывались до сути и улавливали связь между явлениями. Во всех докладах речь шла о том, что действительно было усвоено и понято.
Пришел черед моего класса, и меня охватило волнение. Денэм объявил, кто и по какому предмету будет делать доклады.
Поттер — Арифметика.
Сапиано — Природоведение.
Мисс Пегг и Джексон — География.
Мисс Дэр и Фернман — Физиология.
Мисс Доддс — История.
Денэм — Физкультура и спортивные игры.
Мисс Джозеф — Домоводство.
С какой сдержанной учтивостью обращался Денэм к старшеклассницам! Как прозвучало это «мисс»! Я был горд и тронут. Это само по себе будет отличным примером для младших, словно символ, извещающий о прощании с детством. Мои ученики, услышав свои имена, поднялись на сцену и сели там с подобающей серьезностью.
Краткое вступление сделала мисс Джозеф. Она сказала, что все их уроки как бы проходили под девизом «Все люди — братья» и каждый предмет помогал им понять, что люди на Земле не могут существовать друг без друга, независимо от географического положения, расы, цвета кожи и вероисповедания. Затем она дала слово Поттеру.
Поттер рассказал, что класс узнал о системе мер и весов, о связи между килограммом и фунтом, метром и футом. Он заметил, что во всем мире используется либо та, либо другая система, а известны, как правило, обе, и это тоже говорит о понимании между людьми в разных частях земного шара.
Сапиано выбрал темой доклада сельскохозяйственных вредителей, в частности черную гниль на пшенице, долгоносиков на хлопке и колорадских жуков на картофеле. Он сообщил, что в разных странах ведутся исследования, собрано много данных о поведении, размножении и миграции этих вредителей, и опасность для продуктов питания постепенно уменьшается.
Доклад по географии мисс Пегг и Джексон поделили пополам. Джексон рассказал, как распределяются на земле полезные ископаемые и растительный мир, что даже страна с большими природными богатствами в чем-то обязательно испытывает нехватку. Отсюда между разными странами неизбежно возникает взаимосвязь и взаимозависимость. Мисс Пегг говорила о народонаселении: недавно кончилась мировая война, и сейчас многие живут впроголодь, без нормальной одежды, крыши над головой. Не обошла она молчанием и тысячи беженцев, лишенных родины и обездоленных, а в заключение рассказала о планах и деятельности Детского фонда ООН.
