писали про вас, – заметил Лебоу, допивая виски. – У «Стандарта» тираж больше ста тысяч. Полмиллиона наших читателей теперь знают вашу правоту в ужасном деле с сыном лорда Эшкомба.
– Спасибо. В Бедламе я читал всё, до чего мог дотянуться, включая вашу газету.
– Ирония судьбы… Теперь вам приходится расследовать гибель одного из нас, – вздохнул он, окидывая меня проницательным взглядом. – Сегодня вы пришли в редакцию, чтобы рассказывать или спрашивать?
– Скорее второе, мистер Лебоу. У Мильчана, упокой господь его душу, были враги?
– Разумеется. Артур не стеснялся и много писал, бичуя пороки нашего общества. Он никого и ничего не боялся. У таких людей просто не может не быть врагов…
– А конкретно? Я бы хотел услышать имена.
– Последние разоблачения были связаны с подрядом для мостовых города. Был громкий скандал – помните?
– Не припоминаю, – признался я. – Когда это случилось?
– Пару месяцев назад.
– Боюсь, тогда я ещё не в полную меру ощущал себя полезным для общества человеком. Чем всё закончилось?
– Недобросовестный подрядчик заплатил городской казне штраф.
– И всё? – удивился я.
– Да. А чего вы ожидали?
– Чего-то такого, из-за чего могли пойти на убийство… – произнёс я. – Не думаю, что люди, которые так легко отделались, стали бы мстить Мильчану. Слишком большой риск – вместо штрафа оказаться на виселице…
– Вы спросили – я ответил, – пожал плечами редактор.
Я чувствовал, что он не договаривает, но отнёс это к профессиональной деформации. Что менты, что пресса, предпочитают своё держать при себе и, если делятся сведениями, то либо в обмен на необходимые сведения, либо в надежде на будущую услугу.
Потом до меня дошло: а ведь редактор изрядно нервничает, и выпивка для него стала чем-то вроде спасательного круга, помогла немного снять напряжение.
Что же могло настолько пронять матёрую акулу пера?
– Над чем мистер Мильчан работал перед смертью? – задал очередной вопрос я.
– Редакционного задания у него не было. Он, знаете, хоть и числился у нас в штате, был скорее вольный стрелок. Сам искал себе темы…
– Другими словами – вы не знаете…
– Да. И даже представления не имею. Мильчан всегда был себе на уме…
Говоря это, Лебоу старался избегать моего взгляда, его тело было напряжено, а на лбу выступил пот. Не надо быть психологом, чтобы понять – он врёт.
Зачем?
Мильчан тоже опасался излагать суть проблемы при моих коллегах.
Боязнь полиции? Натворили нечто такое, за что можно схлопотать реальный срок…
Да, но меня-то Мильчан не испугался, скорее наоборот – пришёл просить помощи.
Значит, тут не страх перед людьми моей профессии, а явное недоверие к некоторым из нас.
Вероятно, редактором движет точно такое же чувство.
– Вы ведь знаете: я в Скотланд-Ярде всего ничего – недели не наберётся, – запустил пробный шар я.
– К чему вы это говорите? – опять напрягся Лебоу.
– Если вам есть что сказать – не надо бояться. Пусть это прозвучит пафосно, но я целиком и полностью на страже закона. И самое важное – я не продаюсь.
Вместо ответа он снова налил себе виски и на этот раз наполнил рюмку до краёв. Выпив, решительно качнул головой.
– С чего вы решили, будто я чего-то боюсь?
– По вашему поведению. Каждый ваш взгляд, жест, каждое слово кричат об этом…
– Вы забываетесь, мистер Лестрейд. Я – джентльмен, а джентльмену не пристало праздновать труса!
– Тогда жду от вас правды, мистер Лебоу. Погиб ваш сотрудник, коллега. Вспомните про корпоративную солидарность в конце концов…
– Хватит! Я вынужден просить вас покинуть этот кабинет, – вспыхнул редактор.
Ловить здесь было нечего. Лебоу действительно был страшно испуган. Что же такое могло довести до паники одного из самых крупных представителей четвёртой власти?
В голову лез единственный адекватный ответ: любая из трёх оставшихся властей.
И если я, вопреки приказу Винсента, продолжу копать – очередная неприятность не заставит ждать себя.
– Честь имею! – кивнул я, вставая с кресла. – Дайте знать, когда ваше сердце вернётся из пяток в отведённое природой место.
Я напрашивался – это было прямое оскорбление, но Лебоу промолчал, хотя имел полное право вызвать меня на дуэль. Похоже, всё было очень серьёзно, и меня выгоняли не просто из кабинета редактора, а из всей редакции, и продолжать дальнейшие расспросы не имело смысла.
Новость о моём появлении дошла до сведения остальной журналистской братии «Стандарта», поэтому я ни капли не удивился, когда на выходе услышал над ухом тихий шёпот:
– Мистер Лестрейд… Пожалуйста, не оборачивайтесь…
Я кивнул.
– Не буду.
– Нужно поговорить. Ждите меня в кондитерской напротив.
– Как я вас узнаю?
– Не беспокойтесь. Я сам подойду.
– Договорились. Буду вас ждать.
Глава 16
Официант подвёл меня к одному из многочисленных пустующих столиков в заведении.
– Прошу вас.
Я кивнул и сел.
Народа в кондитерской было немного: кроме меня, ещё дама с двумя детьми, которые благодаря шоколадным пирожным быстро превращались в парочку маленьких негритят.
– У вас всегда так малолюдно?
– Что вы, мистер! Ближе к пяти часам тут яблоку будет негде упасть…
На стол легло довольно пухлое меню. Наряду с классическими сладостями, мороженым, газировкой, чаем и кофе, кондитерская предлагала массу всего, включая разнообразные наливки, бренди и игристое вино.
– Сразу что-нибудь закажете?
Сходить в банк и забрать хотя бы часть причитающейся мне компенсации от полиции Лидса я так и не успел. Как-то много всего и сразу навалилось. Правда, была трофейная наличка, почти копейки.
– Кофе, пожалуйста. С молоком и без сахара, – проведя мысленную ревизию финансов, определился я.
Благо совсем недавно позавтракал, и яичница с ветчиной ещё не успела перевариться в желудке.
– Сию же минуту.
В прошлой жизни врачи запретили мне пить кофе, когда мой возраст перевалил за седьмой десяток. Здоровье молодого Лестрейда позволяло поглощать тонизирующий напиток литрами, но я не поддавался искушению. Две-три чашки в день стали для меня нормой. Хорошего понемножку.
– Ваш кофе, мистер.
– Благодарю.
Молоко в кофе полагалось добавлять самому, по вкусу, поэтому я сначала сделал глоток из чашки, определяя крепость напитка, и только потом разбавил его.
– Мистер Лестрейд, – напротив возник молодой джентльмен, скорее даже юноша, которому вряд ли исполнилось восемнадцать.
На нём был серый неприметный костюм с оловянными пуговицами, а над верхней губой едва проклюнулись тонкие усики, с помощью которых молодой человек пытался добавить себе солидности. Получалось это у него не очень.
– С кем имею честь?
– Сэмюель Уифферс. Я работаю в «Ивнинг Стандарт» помощником.
– Помощником?
– Да… Собираю для пишущих журналистов разные мелкие факты, которые помогают им в работе над материалом.
– Это вы хотели меня видеть?
– Да, я.
– Присаживайтесь.
