свернуть тебе шею и послать твое тело бандеролью Айдарову.
Спокойный голос, глубокий, обволакивающий, опасный. Вскрикиваю, закрыв ладошкой рот, Монгол не угрожает. Размышления вслух.
– За что?
Роняю тихо.
– За что ты так со мной? В чем я провинилась? Что я тебе сделала?
Взгляд затуманивается, слезы застилают взор, когда слышу холодное:
– Стала невестой врага.
Глава 12
Оставляет меня, захлопывает за собой дверь с такой силой, что удивляюсь, как не вырывает раму с корнем.
Стою и смотрю вслед мужчине. Мысли вихрятся. И я просто возвращаюсь в кровать, закутываюсь в одеяло, прикрываю глаза. Не хочу думать ни о чем.
Я проваливаюсь в сон, а когда просыпаюсь, то вижу рядом со мной поднос с едой. Яичница, бекон и сладкий чай.
Стоит взглянуть, как в животе урчит от голода, слюна выделяется, и я уплетаю все содержимое тарелки. Откладываю поднос и вырубаюсь.
Стук в дверь напрягает. Спросонья не понимаю, что происходит. Тру глаза, но звук повторятся. Хозяин дома, как я поняла, так не заморачивается.
– Войдите, – откашливаюсь после произнесенной фразы и сильно удивляюсь, когда никто не отворяет и не проходит в мою спальню.
Поднимаюсь и сама иду, открываю дверь и вижу на пороге кучу брендовых пакетов, а неподалеку стоит молодой парень, судя по наушнику – охранник.
На меня он не смотрит. Старательно отводит взгляд и рассматривает носки своих туфель. Высокий, статный. Чем-то мне напоминает приставленного ко мне секьюрити Айдарова.
Неожиданно в коридоре возникает Рения, она, видимо, немного отстала от доставщика, который, судя по всему, помог принести весь этот ворох.
– Смотрю, тебе значительно лучше, – скупо улыбается женщина, бросает на меня цепкий взгляд, одним жестом отпуская странного парня, который стремительно разворачивается и так же молча уходит.
Кажется, мой похититель действительно приказал не поднимать на меня глаз. Осматриваю свое платье. Слишком откровенно, наверное, выгляжу.
– Ну, так и будешь стоять столбом или все же возьмешь пакеты?
Рения сегодня строга.
– Я не просила подарков у твоего хозяина. Пусть засунет свои тряпки знаешь куда?!
Злость берет верх и мне нужно найти ей выход.
– Глупая. Девчонка. Что с тебя взять?!
Отвечает женщина и кряхтя поднимает оставленные у моей двери подарки, рукой отодвигает меня, проходит внутрь.
Тяжело дыша, садится в кресло. А мне становится совестно. Все же женщина в летах.
– Простите меня, Рения. Я не хотела грубить. Но я не хочу ничего брать у вашего хозяина!
Выдыхает с шумом:
– Воды дай мне, кыз.
Исполняю. Наливаю из графина в стакан и отдаю женщине. Пьет и внимательно на меня смотрит.
– Хочешь, чтобы за тебя другие страдали?!
– Странный вопрос.
– Резонный.
– Я не понимаю.
– Если хочешь выйти из комнаты, ты переоденешься, – приподнимает бровь, будто размышляет вслух. – Можешь, конечно, остаться здесь затворницей, а можешь рискнуть выйти в том виде, в котором ты сейчас, и тогда познаешь гнев господина в полной мере. Но карать будет он не столько тебя, а, скажем, охранника, не сумевшего вовремя отвести взгляд.
Шок. Непонимание. А затем кадром парень у двери, смотрящий куда угодно, только не на меня. Становится неприятно.
– Любые поступки имеют свои последствия. Решать тебе, а я предупредила.
Встает грациозно, оправляет длинную юбку и смотрит прямо. Ждет ответа.
– Я переоденусь.
Отвечаю твердо. Опускаю руку и слегка пробегаюсь по пакетам, в которых нахожу одежду и белье. Странное дело, но размер мой. У Монгола наметанный глаз.
– А чье платье на мне?
Любопытствую, пока ковыряюсь. Надеюсь, мой похититель не делал заказ на модели лично. Так как есть разные комплекты – шелковые, светлые и довольно скромные, но замечаю и такие, что у меня щеки вспыхивают от смущения.
Женщина не отвечает, наконец, поднимаю на нее глаза.
– Это платье моей племянницы, забыла, когда гостила у меня.
Прищуриваюсь. Напрягает в ответе женщины что-то. Не хотела бы я носить что-то с чужого плеча, особенно любовницы хозяина.
Стоит подумать, как в сердце простреливает болезненно. Очень похоже на ревность. Так и чешутся руки скинуть с себя тряпку, которая начала мгновенно жечь похуже крапивы.
Рения следит за моей мимикой и, наверное, у меня все на лбу написано, потому что мясистые губы женщины раздвигаются в странной усмешке.
– Глупая, кыз. Моя Лала на школьных каникулах была здесь.
В который раз уже челюсть встречается с полом.
Довольная моей реакцией, продолжает как ни в чем не бывало:
– Умаялась я сегодня. Как переоденешься, спускайся вниз, дом большой. Лишние руки всегда нужны.
Словив мой ошалелый взгляд, чуть повышает голос:
– Только без глупостей. Я не хочу видеть злость хозяина. Стара я уже для всего этого.
– Тот охранник. Почему он не смотрел на меня? – все же осмеливаюсь задать вопрос.
Я не понимаю картину мира, в который угодила, и получаю в ответ:
– Ты принадлежишь хозяину. Один неверный взгляд постороннего мужчины может стоить ему жизни.
Странно, но эта реплика вызывает шокированную улыбку, все же я до конца не верю в то, что слышу.
Пожимаю плечами, поднимаюсь, напяливаю вещи, принесенные женщиной, пока Рения выходит за дверь. Молчаливо следую за ней вниз по лестницам. Убранство дома довольно необычное, пестрые ковры застилают полы, на диванах много подушек, разноцветные, золотые, бордовые, они разбросаны хаотично.
– Вы давно здесь живете? – спрашиваю, чтобы хоть как-то создать видимость человеческого общения.
– Достаточно. Уже много лет.
Из Рении клещами подробности не вытянешь. Судя по всему, она действительно предана Монголу. Знать бы, за что такое отношение к грубому варвару.
Проходим на первый этаж, идем коридорами, пока не упираемся в кухню просто грандиозных масштабов.
На мгновение кажется, что я действительно очутилась в восточной сказке. Все в новинку, делаю глубокий вдох, потому что запахи необычные, но вкусные.
– Ну что застыла? Проходи, – указывает взглядом на стул.
Сажусь за массивный дубовый стол, продолжая рассматривать пространство. Явные восточные нотки в дизайне совмещены с технологичностью. Здесь много хрома, но в целом, благодаря деревянному массиву, который использован повсюду, пространство выглядит уютно.
С любопытством наблюдаю, как женщина заваривает ароматный чай в фарфоровом чайнике с ромбовидным орнаментом и разливает в чашки без ручек.
Я была так голодна утром, что не придала значения, что пила из такой же. Ставит передо мной напиток и подмигивает хитро.
– Попей, тут мелисса и успокаивающие травки. Тебе не помешает.
Бросаю взгляд на ножи, которые лежат на широкой столешнице. В принципе, я могу схватить один и спрятать, отчаянная мысль проскальзывает и барабанит по вискам, пока примеряюсь, женщина оборачивается и смотрит на меня своими темными глазами.
– Не нужно, кыз, я ведь доверяю тебе. Привела сюда, общаюсь как с внучкой. Не делай того, за что Гун тебя покарает. Не зли его. Палач всегда приводит приговор в исполнение. Пощады не знает.
– Палач?
Повторяю ошалело, ловя себя на том, что
