здорова. Если, конечно, с ней не случилось что-то плохое… Я, наверное, ошарашу Гавра, если скажу, что ей, скорее всего, причинили вред люди, а не хаимцы…
26
— Что? — заметив изменения в моем лице, Гавриил пристально посмотрел на меня. — Хочешь что-то сказать?
— Да, — призналась, на языке так и зудело желание сказать правду. Только, вот… Обрадует ли она его… Ведь если девушка жива и здорова, и после того, как Лай отвел ее к границе, она не сообщила своим любимым, что в порядке… Интересно, как это происходило у других «жертв»? Они просто возвращались с радостными криками «Я дома!», вызывая лавину обмороков у скорбящих родственников? Даже не могу представить… Но не думаю, чтобы кто-то из людей добровольно избавлялся от своих детей…
Гавр терпеливо ждал, когда я вынырну из потока мыслей, продолжая сверлить меня взглядом, в котором горели искры нетерпения. Пальцы, сжимающие рукоятку заточенного меча, угрожающе подрагивали, готовые в любой момент обрушить на меня всю мощь этого оружия. Прямо смертельная викторина. Дашь неправильный или неподходящий ответ — и все. Кранты.
Сглотнула, остро чувствуя всю глупость неподавленного порыва. Попыталась увести тему в другое русло:
— А твоя… подруга… жила в хорошей семье?
— Причем тут это? — парень нахмурился и напрягся, как дикий зверь, готовый в любой момент напасть.
Ладони моментально вспотели. Вот что я за дура такая? Выразила бы сочувствие, как все люди… А он пусть сам справляется со своими проблемами…
— Да так… — отвернулась к стенке повозки, через щели которой проглядывал зеленый свет. Судя по усилившемуся запаху хвои и сорных трав, разбавленному медовыми ароматами цветов, мы ехали через лес. Дорога, на удивление стала ровнее, и повозка больше не подпрыгивала на каждой яме. И судя по тому, что извозчик стал напевать под нос какую-то песенку — он расслабился, а значит, мы приближались к границе. Ведь до этого сообщник Гавра, сидевший спереди, не произнес ни звука. Вообще, казалось, будто повозка едет сама.
Так… Надо решить, когда лучше дать деру, а не вести задушевные беседы…
— Знаешь… — лязг металла о металл заставил поежиться: Гавриил провел режущей кромкой кинжала по лезвию меча, — меня раздражают лгуны. Настолько, что потом они гниют в каналах с перерезанным горлом. Говори.
— Ее не убили, — выпала сразу же после слова «перерезанным». Человек, который не боится ближнего с ножиком, либо бесстрашный дурак, либо имеет ножик в разы больше. А у меня даже шпильки нет…
На удивление Гавр не стал рычать, вскакивать с места или использовать мое парализованное на миг страхом тело в качестве мишени. А только усмехнулся.
— Это тебе твой женишок сказал?
В голубых глазах парня промелькнула тень застарелой боли.
— Я точно знаю, ведь…
Договорить мне не дал кучер, что все это время притворялся механической деталью повозки, отвечающий за направление и подстегивание лошади.
— Гань, приехали! Дальше пешком пойдете! Мне нужно в Святой Арсентий, по этой дороге не проеду…
Святой Арсентий? Это город такой? Хотя чему я удивляюсь, у нас такие названия населенных пунктов по стране гуляют… Чего стоят Хохотуй и Бухалово. Помню, папа в ступор впал, когда я их использовала в игре в города.
— Хорошо, — бессмысленный кивок и дернувшиеся желваки подсказывали, что возможно, я что-то зацепила.
Может, он мне поверит…
27
Бодро спрыгнула с повозки и угодила прямо в грязь: видимо, не так давно в окрестностях прошел дождь. И пока вытаскивала ноги из хлюпкой жижи — осторожно, чтобы не остаться босиком — нашла даже в этом своеобразный плюс. Теперь моя королевская, удобная по посадке обувь и убийственная в гололед из-за скользкой подошвы, неотличима от деревенской. Теперь можно газелью убегать от похитителя. Можно, но… Так хотелось рассказать Гавру, что с его подругой все в порядке, в чем я была уверена процентов на 90 %. Поэтому я подсознательно оттягивала этот момент, да и блестевший в лучах заходящего солнца клинок решимости совершить отчаянный шаг не прибавлял.
— Эм… — издала нечленораздельное мычание, попутно руками сохраняя баланс, перепрыгивая с камня на камень — Гавр такой ерундой не занимался, а просто пересек широкий ручей вброд.
Прикусила язык, когда поймала прилетевший в меня недовольный взгляд хозяина Ада — от него даже адские котлы от страха остынут. Это красноречивее всего говорило о том, что тема закрыта. Ладони опять в страхе вспотели, но, видимо, последние события серьезно повредили мой инстинкт самосохранения.
— Твоя подруга жива, — быстро произнесла, вскинув ладонь: надеясь, что он даст мне договорить прежде, чем метнет в меня кинжал. — Да погоди ты…
Парень промолчал и, вместо того, чтобы вылить на меня чан едких слов, приправив их ножевыми ранениями, просто ускорил шаг. Да так, что мне пришлось его догонять. Видимо, Гавриил решил, что лучше бросить меня здесь на съедение…
Так…
Кто у нас обитает близ Трина? Там, где на границе протекает река… Вулвзы. Обширный клан, управляемый хаубисом Ану, отцом Ару, Зэффа и Алима. Значит, я могу попытаться сбежать и найти родственничков-наемников, если они не направились в Ливахайм вместе с отцом…
Остановилась, обдумывая все. Даже правда о «жертвоприношениях» отошла на второй план. К тому же, если ее узнает человек, ненавидящий Хайм, кто знает, что может случиться. Люди живут в страхе перед «ужасными монстрами, обитающими по ту сторону границы. Которыми правит жуткий зверь, пожирающий девственниц в полнолуние»… Уверена, подобная сплетня гуляет по все стране Маннов. То, что их король согласился на это, странно, но… Что будет, если до него дойдет правда, что его водят за нос? Как он поступит? Пойдет войной? Или, наоборот, заключит мир? Кто знает….
Но одно было ясно — я не вправе выдавать чужой секрет. Даже если это значит, что один колючий парень так и останется с зачерствевшим, треснутым сердцем…
Может, если я помогу ему вернуть ту вещь…
Додумать мысль мне не дал звук топора, рубанувшего ствол, смешавшийся с победоносным кличем и мужской гоготом. Под ложечкой засосало.
Ну, все… Теперь на меня еще нападут дровосеки-разбойники…
Но звуки не приближались. Оглядевшись, нашла пострадавший дуб, от его кроны как раз взметнулась стайка каких-то пугливых птичек. И там же, меж разросшихся ветвей, гнущихся к земле, мелькнул знакомый меч, украшенный рубинами.
Ринулась туда. Сразу не подумав о том, что люди, чьи голоса я слышала, могут быть как друзьями Гавриила, так и настоящими бандитами… Хорошо, что я вовремя опомнилась, как раз у зарослей кустов, щедро усыпанных красными ягодами — чем-то похожими на кизильник — пригнулась, затаив дыхание.
— Ха, не думал, что ты вернешься, задохлик, —
