голос раздался позади меня. Вздрогнула, но смогла подавить желание отступить, стиснув пальцы за спиной. — Мы не может повлиять на Ваше решение в отношении Квенсы, Светлейший. Но Совет имеет право испытать ее, — угольно-черные глаза впились в мое лицо с нескрываемым торжеством. Внутренности скрутило, будто желудок набили ледяными камнями, когда остальные члены Совета закивали на утверждение фродаза Амнона, а Софира, поджав губы, сощурила глаза, будто силясь прочитать во взгляде цвета тлеющих углей намерения советника зиуданса. Амнон опустился на свободное место справа от Лайонела, заметно расслабившись. Лай нахмурился и, сухо кивнув, сел.
Хаубисы молча переглянулись, будто ждали словесное подтверждение согласия. Амнон же отпил из кубка, спрятав за этим движением промелькнувшую улыбку. Он победил. По крайней мере, Анубис так думал.
23
Молчание затягивалось. Лайонел задумчиво потирал подбородок, его глаза бегали по выжженному узору с силуэтом Огнептицы, будто зиуданс намеревался в темных изгибах найти ответ, который устроит хаубисов и не подвергнет меня опасности. От одной мысли о предстоящих испытаниях, что ждут меня, как номинальную невесту Светлейшего, по внутренностям пробежал холодок страха. Чтобы не ежиться, сцепила руки на груди и закусила губу, пожалев, что вуаль полупрозрачным пятном расползлась по полу.
Спустя бесконечно долгие две минуты, Лайонел поднялся. Стрельнув взглядом в ряд стражников, служивших немым украшением стены, он подозвал одного ближе. За кивком головы зиуданса последовали тяжелые шаги, шуршание одежды и позвякивание металлических деталей о сталь клинка.
— Джабраил, проводи Брузу [bruþs (гот.) — невеста] в покои Квенсы, — Лайонел, оторвав взгляд от стража, в почтении склонившего голову, кивком головы указал на меня.
— Но… — запнулась: сердце в груди гулко стучало, а в голове плясали танго два противоположных желания: узнать, что меня ждет, и оказаться как можно дальше от Залы Биуза. [biuþ (гот.) — стол]
— Отдохни, — мягко произнес Лай, но я почувствовала, едва уловимую твердость в его словах, которая подсказывала: лучше не спорить.
— Идемте, Светлейшая.
Проследовала за стражником к двери, все еще вслушиваясь в голоса позади и ощущая, как направленные на меня взгляды прожигают кожу между лопатками.
— А мы с вами, гумейны… [gumein (гот.) — мужчина] и кина… [qinō (гот.) — женщина] обсудим детали…
Дверь захлопнулась, а за ней начали постепенно угасать слова предположений и удовлетворенные выдохи.
Я шла следом за мужчиной в темных одеждах, охваченная тревожными мыслями, от которых кожа рук, покрытых невесомыми слоями темно-фиолетовой и черной органзы, зудела, побуждая разорвать в клочья дорогое платье.
Интересно, что они заставят меня делать, в качестве претендентки на роль спутницы жизни короля Зверолюдов. Прыгнуть ров со змеями? Сразиться на гладиаторской арене с женщиной-львом? Спеть?
Ну… последнее будет адской мукой для них, а не для меня… Из меня скверная певица. Брат клянется, что от моего визга дрожат стекла и трещат по швам барабанные перепонки.
Перебирая в голове варианты — одни других бредовее — не заметила, что мой сопровождающий свернул в полутемный коридор для слуг. И теперь мы шагали по проходу, ютившемуся между стен.
Заметила я это, только когда мой взгляд привлек блеск изогнутого лезвия, выглянувшего из-под хвоста черного кушака, повязанного на талии.
24
Развернувшись, стражник снял капюшон и открыл лицо. Кривая усмешка зазмеилась на человеческом лице.
Отшатнулась, но мозг не успел подкинуть лучший вариант дальнейших действий.
Человек? Что здесь делает человек? Зачем он…?
Мысль оборвалась, когда голубоглазый незнакомец сдул с ладони мне в лицо черную пыль, серебрившуюся в слабом свете.
Сознание оборвалось, будто штекер выдернули из розетки…
Знакомая вибрация прошлась по спине, а в нос ударил душный пыльный воздух. Казалось, прошло всего пара секунд с момента, как парень в черном припер меня к стенке узкого коридора, а после глаза заполнила странная пыль. И я уж точно сейчас находилась не в стенах замка…
Приподнялась на локтях, чувствуя легкое головокружение. И тут же завалилась на бок — обитую деревом телегу, по форме напоминавшую ту, в которой меня привезли, качнуло в сторону. Чувство дежа-вю накрыло с головой: резко села, вытянув перед собой руки, балансируя на деревянном полу, подскакивающем на ухабах.
Свободные от пут запястья и лодыжки сбили с толку. Зачем кому-то похищать меня, но при этом не связывать?
— Надень, — не успела я повернуть голову на резко брошенную фразу, как в меня полетел мешок. Невольно вскрикнув от неожиданности, взмахнула руками, отбрасывая холщовый тюк от себя. Мало ли, вдруг он под завязку набит змеями…
Мужчина вздохнул, взъерошив свои короткие русые волосы. Оттолкнувшись от деревянной обшивки повозки, он легким шагом направился ко мне, словно и вовсе не было никакой тряски. Полоска света, образовавшаяся от щели в потолке, осветила его лицо. Мягкие черты лица намекали на то, что похититель мой ровесник, а может, даже на пару лет младше. Четкий, даже красивый контур профиля портил шрам, разрезавший правую бровь, отчего один глаз, казалось, всегда подозрительно щурился. И как я сразу не заметила? Холодная и голубая, как горное озеро, радужка перетягивала на себя все внимание.
— Надень, — снова повторил он, выворачивая наизнанку мешок и уже кидая в меня чем-то похожим на обычную льняную ночнушку и коричневую накидку со шнурками. — В Тарре и ближайших городах могут заковать в позорные кандалы за ношение одежды диусов.
Говорил он четко, но не отрывисто и злобно, а, наоборот, спокойно, даже устало. Сказал — и отошел обратно в угол и принялся точить свой изогнутый меч, распространяя по затхлому, отдающему гнилым деревом пространству жуткий лязг лезвия о заточку. Как немое предупреждение.
Что ж, если он решил меня таким образом запугать — не получится. Большая часть страха и паники, отравляющая мозг и мешающая трезво думать, атрофировалась. Удивительно, но теперь я боялась меньше, чем в первый раз.
В голове скрипели шестеренки, пока я обдумывала план. Я была уверена, что Лайонел в этом не замешан. Поверить в то, что он решил меня отослать, как только запахло жареным — было почти физически невозможно. Не знаю, почему я так сильно прониклась к зиудансу доверием — это даже пугает — но с ним чувствовала себя спокойно и расслабленно, не ожидая ножа в спину. Может, это и глупо, но… Не могу заставить себя думать иначе. И раз в похищении не замешан Лай, он будет искать меня, как только обнаружит, что меня нет в покоях Квенсы. А значит, есть два варианта. Ждать. Или же попытаться сбежать. Только сделать это надо в момент, когда в меня точно не полетит начищенный до блеска изогнутый меч.
В любом случае надо не подкидывать дрова
