- Ничуть. Здесь жарко.
- Здесь?
- В прериях днем тоже очень жарко, но к вечеру жара отступает. Ночью и вовсе можно замерзнуть. Осень туда приходит рано. Со льдом, ветрами пронизывающими. Еще по одну сторону гор вечно льет, а вот через хребет тучи не перебираются, оттого по другую – засуха. И пустыня.
Рука почему-то дрожит. На это нет причин. Никаких. Но она все равно. И дрожь эту сложно сдержать. А еще… еще это как-то неправильно.
Розовый куст.
Белесый призрак статуи среди колючих ветвей. И город… нет, не тот город. Не такой.
Карандаш коснулся листа.
- Расскажите, - попросила Эва.
- О чем?
Странно переходить на вежливое «вы», когда все так… так неправильно.
- Не знаю. О чем-нибудь. Вы ведь были в прериях. И не только. Я… я из поместья выезжала редко. А уж дальше города и вовсе не бывала, да и тут… - уголек скользил по листу, и Эва уже видела, что получится.
Матушка эту картину не одобрит.
Да и… странная она. Картина. Даже для Эвы.
- Вот так и… - Эдди поскреб макушку и смутился. – Извините, леди… когда так, то и не знаешь, о чем говорить. Бывать в разных местах приходилось. Но не сказать, чтобы эти места так уж впечатляли. Захолустье – оно и есть захолустье.
Она прикрыла глаза.
Вовсе не обязательно смотреть, что рисуешь, чтобы видеть. Главное позволить руке самой… уголек в сторону. И время за краски браться.
Потихоньку.
Главное, чтобы он говорил. А он говорил. На сказку похоже. Прерии. И мертвый город, в котором когда-то жили люди, но не совсем, чтобы люди.
Драконы.
Странно думать, что они когда-то существовали. Но наверное, это правда, ведь Эдди не стал бы лгать, верно? К чему? Пустыня мертвецов.
Берт.
Эва могла бы, пожалуй, увидеть, как это было. Ветер. Песок. И те, у кого не получилось уйти. Наверное, им там тоскливо, если так тянет к живым.
Поезд.
Рельсы. И дорога над ущельем. Город, в который сбежали опальные мастера. Эве хотелось бы там побывать. И в пустыне тоже, правда, она побаивается мертвецов, но…
- Все, - в какой-то момент она поняла, что и вправду все. Акварели пишутся быстро. И… и у нее получилось?
- Можно взглянуть? – Эдди поднялся.
А Эва кивнула.
И… сама посмотрела. Что-то у нее определенно получилось. Странные ломаные линии, синие, серые и сизые. Пятна какие-то. Туман? Определенно. Туман и город.
С высоты птичьего полета.
Дома.
Сверху они именно так и выглядят. Дороги мертвыми руслами каменных рек. И тени крыльев.
Ворон.
Черный-черный, как уголь. На первый взгляд он кажется просто пятном мрака, но потом… вот крылья.
И клюв.
- А ты где? – Эдди почему-то не удивился. И разочарованным не выглядел. Напротив, он разглядывал картину задумчиво и внимательно.
- Я выше, - подумав, ответила Эва. – Это ведь бывает? Чтобы зимородки поднимались выше воронов?
- Еще как бывает.
Краски высыхали.
И…
- Подаришь? – спросил Эдди тихо.
- А… тебе и вправду нравится? Просто… просто девушки рисуют пейзажи. Сад там. Или озеро. Или вот еще пруд можно, особенно заброшенный. Заброшенные пруды очень в моде.
- Вправду. И заброшенные пруды у каждого, небось, есть. А у меня будет призрачный город.
Призрачный? Эве нравится.
Определенно.
- Тот… человек… он очнется?
- Не знаю, - Эдди стоял над картиной. И над Эвой возвышался. – Может, что и очнется. А может, что и нет.
- Мы ведь нашли душу. И вернули.
- Да, но захочет ли она оставаться в теле? И сможет ли… понимаешь, то, что там было… это ритуал. И нехороший. Само это место дерьмовое.
- Дом не виноват! – поспешила сказать Эва. – Дом хороший. Он просто… просто тоже не смог убежать.
- Случается и такое. Дело не в доме. Дело в том, что под домом. Ты видела?
- Тьму?
- Именно.
- Ты не сказал о ней отцу. Почему?
Эдди потер подбородок. А если подумать, то не такой он и огромный. Конечно, выше Эвы, но не настолько, чтоб уж совсем… она ему по плечо будет. Даже чуть-чуть над плечом, а еще ведь можно прическу высокую сделать.
И каблуки.
Матушка как-то говорила, что некоторые особы носят туфли на очень высоких каблуках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Я сам не уверен в том, что…
- Что мы видели?
- Ты же слышала этого, лощеного?
- Лорда Эдвина?
- Его самого, - Эдди раздраженно фыркнул. Смешной. – Ненаучно.
И передразнивает довольно похоже.
- Вот скажи ему, что тут под городом скрывается чего-то такое, а чего – хрен его знает… извини.
Эва кивнула.
Она извинит, потому что в самом деле это ведь полный… хрен его знает. Ругаться про себя было приятно.
- То ли это тьма, а какая? И почему её некроманты не почуяли? То ли… вот артефакт? Не похоже. Оно казалось живым и древним. И… может, оно вовсе есть только там, а тут нет?
- Может, - согласилась Эва. – И что теперь?
- Теперь я сделаю тебе одну штуку, - Эдди глядел уже не сверху вниз, а в глаза. – Там оно или и там, и тут, это не так важно. Главное, что оно беспокоится. И значит, соваться на ту сторону опасно. Понимаешь?
Эва зачарованно кивнула.
- Амулет не позволит тебе переступить границу.
- А если…
- Одно – ни в коем случае. Отцу твоему я все же скажу. А то повадились. Если им чего надо, пускай меня зовут.
Это было заботой?
И приятною.
И… и быть может, Эва сказала бы спасибо. Совершенно точно, сказала бы спасибо. Она даже уже собралась, просто почему-то застыла, зачарованная взглядом. И…
- А что вы тут делаете? – звонкий голосок Тори все испортил. – Нам сказали, что вы тут. Эва и вправду решила порисовать?
Эва прикусила губу, чтобы не зарычать.
Вот… вот почему она всегда так? Не вовремя? И… и главное, раздражает.
В новом платье цвета спелой вишни. Слишком ярком для молодой девушки, но ей идет. И платье, и бледность кожи, и румянец.
А еще глаза темные-темные.
- Не слишком-то похоже получилось, - сказала Тори, чуть склонив голову на бок. – Но в этом определенно что-то есть.
- Не трогай, пожалуйста, - Эдди аккуратно снял лист. – Это мое.
- Да я и не собиралась, - Тори надула губки. – Кстати, я рисую ничуть не хуже. И даже лучше… можете у маменьки спросить. И да, мы заказали платья. Матушка хотела и тебя дождаться, но я сказала, что вы надолго, а платья ждать не будут. Надеюсь, ты не обиделась?
Нет.
Ничуть.
И наверное, даже рада, что вот так, что… платья – это ведь ерунда в сущности. Зато Эва рисовала. И слушала.
- Я тоже так подумала, - Тори крутанулась и сморщила носик. – А еще мы знаешь кого встретили? Грету Грейсон. С Дианой. И еще сестрами Шеворот. Они отвернулись…
- Простите, - Эдди отступил и поклонился. – Но мне пора. Меня… тоже дела ждут.
- Важные?
Он тяжко вздохнул и признался.
- В университет собираться надо. Учиться… буду. Наверное.
- Сочувствую, - Тори упала в кресло и вытянула ноги. Она, кажется, окончательно забыла о том, как надлежит вести себя девице хорошего рода. – Но тогда свидимся. Вместе учиться будет веселее.
И ресницами хлопнула так, что появилось желание отвесить ей затрещину.
- Несомненно, - Эдди все-таки откланялся.
И…
- Ты когда злишься, такая смешная - Тори подняла кисточку и, покрутив в пальцах, облизала.
- Я не злюсь!
- Злишься.
- И вовсе нет!
- И вовсе да! – Тори показала язык, на котором появилось пятно. – Но предлагаю мир. Мне он не нужен. Страшный. Просто… жуть.
- Кто?
- Этот твой…
- Он не мой, - Эва вздохнула с явным сожалением.
- И переживаешь? Ой, да брось…
Она бы бросила. И с большой радостью не переживала бы, потому что, оказывается, только в романах переживания мучительно-сладкие. И легко примерять чужую роль, если в любой момент можешь отложить книгу. А на самом деле все куда как тоскливей.
- Понятно. Давай тогда так… я тебе помогу.
- Чем?
- Чем смогу. Пока не знаю, - Тори задумчиво перебирала кисточки. – Мне кажется, я смогу его узнать. Если снова увижу.
