— Можно к тебе присесть? — спросил Дима, держа в руках поднос.
Я подняла глаза на него, вынырнув на время из своих мыслей. Ещё вчера мы поссорились, но сегодня, встретив меня у школьного крыльца, Попов сделал вид, что ничего вчера не случилось.
— Присаживайся, — пожала я плечами.
Чаще всего я сидела одна, по понятным причинам — в этой гимназии у меня нет друзей.
Дима сел напротив и уставился на меня. Меня это заставляло испытывать дискомфорт, и я снова подняла глаза на него.
— Кать, — смущённо улыбнулся он мне.
— Что?
— Прости меня за вчерашнее. Я не должен был так говорить с тобой… Ты ведь мне ничем не обязана и ничего не обещала.
— Ладно, — кивнула я. Главное, что он сам понял свою ошибку. — Проехали.
— Я хотел бы искупить свою вину.
— В смысле?
— Давай свожу тебя в кафе и угощу вкусным мороженым? Я такое место крутое знаю! Тебе понравится.
— Дим…
— Как друзья, Кать, — поднял он ладони вверх, будто сдаётся. — Я всё понял. Ни слова о большем, чем дружба. Представь, что я такая вот подружка. Мы же можем дружить?
Я окинула его снисходительным взглядом. Ничего себе подружка… С щетиной на лице.
— Дружить… — задумалась я. Что тут, собственно, плохого? Меньше шансов у Питерского останется издеваться надо мной, если рядом будет Попов. — Ну, дружить, наверное, можем. Но только дружить.
— Давай попробуем, — просиял Дима. — Бабушке лучше?
— Да, вроде бы…
— Тогда идём есть мороженое? Сегодня, вечером. Мне правда очень стыдно за то, что я тебе вчера наговорил… Дай скинуть с плеч мой груз.
— И тебе поможет в этом мороженое?
— Однозначно. Двойное. Не отказывайся. Ну чего тебе дома делать?
И действительно — нечего. Даже уроков пока ещё задают мало.
— Ну хорошо, — кивнула я, а Дима засиял, как начищенный самовар. — Пойдём… Попробуем твоё мороженое и снимем груз с твоих плеч, Друг.
— Отлично, друг! — протянул он мне свою огромную лапу, хотя, кажется, с лапой орангутана Питерского она всё равно не сравнится. — Дай пять!
— Только провожать меня не нужно, — ответила я ему, ударив по руке.
— Почему?
— У нас ещё собрание в театральном кружке. Не нужно меня ждать. И вообще — если я говорю, что не надо что-то делать, ты это просто берёшь и не делаешь. Иначе дружбы у нас не выйдет.
— Ну ладно, — пожал он плечами. — Тогда встретимся вечером. Я забронирую столик и напишу тебе адрес в СМС.
Мимо нас прошли к выходу Ветров и Питерский.
«Мы с Тамарой ходим парой» — называется.
Питерский кинул на нас недовольный взгляд, а потом отвернулся.
Поравнявшись с нами, он умышленно — я уверена в этом! — задел поднос Димы, и он упал на пол.
— Эй! Придурок! Смотри куда прёшь! — возмутился Попов.
— Заткнись, — тут же ощетинился Роман. — Или этот суп с пола перекочует и тебе на голову!
— Так, — встал между парнями Архип. — Скандалы не нужны вам. Вы и так оба наказаны уже.
После стычки на линейке и Попов тоже получил наказание вроде того, какое дали Питерскому — вымыть пол в классе. — Брейк, пацаны. Пошли, Роман.
Он пихнул в бок свою «Тамару», и парни ушли.
Я лишь усмехнулась про себя.
Что? Не нравится ему, что со мной кто-то хочет дружить?
Вот и пусть посмотрит.
Может быть, дружба с Димой не такая уж плохая идея?
Роман
— Чё встал? Пошли, — пихнул меня в спину Архип, пока я залип на Катю.
Она сидела с Поповым и улыбалась ему. Опять. И меня диким образом это бесило. Еле сдержался, чтобы не разбить не тарелки на подносе Попова, а его башку.
Я двинулся вперёд, а сам кипел внутри.
— Питер, — негромко позвал Архип, когда мы оказались вдвоем в полупустом коридоре.
— Что?
— Ты в Романову втрескался, что ли?
Я перевёл на него свирепый взгляд.
— Глупее ничего не придумал? — сказал я и зашагал вперёд быстрее.
— Слушай, ну ты странно себя ведёшь, когда её видишь, — догнал он меня и продолжил доканывать: — Что происходит? Поделился бы со мной, я же твой друг. Может, помог бы тебе чем?
— Ты мне очень поможешь, если заткнешься! — рявкнул я и ещё ускорил шаг.
— Ясно… — недовольно протянул Архип и тоже ускорил шаг. — Мистер Загадка…
* * *
Время шло, а я всё думал, что сделать с этими полами, мыть которые я не планировал, конечно же. Но и оставить как есть не могу тоже — Алла настучит отцу, и тот выгрызет мою печень.
Когда я зашёл в пустой класс и увидел принадлежности для уборки, одна идея у меня всё же была.
Я оставил рюкзак на парте, снял пиджак и закатал рукава на рубашке. Почесал затылок и вышел в коридор. В это время, после уроков, в гимназии уже почти нет учеников, и тогда полы мыть приходит уборщица. Я прошёлся по этажам в поисках одной из них, и мои поиски увенчались успехом — у окна мыла пол тётя Валя. Пару раз мы уже с ней сталкивались — добрая приятная женщина. Она мне даже нравилась, хоть и обслуга.
— Тёть Валя, привет! — сказал я ей, и она обернулась.
— Привет, коли не шутишь, Роман, — улыбнулась она мне, опираясь на швабру. — Ты чего тут?
— Вас искал, — ответил я ей.
— Меня? — удивилась женщина. — Зачем это?
Одна из дверей прямо возле нас открылась, и оттуда вышла Романова. А, точно, у нее же сегодня кружок дебильный — театральный.
Хм, по-моему, мне больше не нужна тётя Валя. Потому что лучшая уборщица — это Романова. Мыть полы — её стезя. Тем более она и виновата в моём наказании.
Катя же лишь кинула на меня равнодушный взгляд и пошла к лестнице.
