– Я приготовила ещё одну корзину с провизией, а то мало ли, не хватит. Мясо ещё замариновала для шашлыков.
– Куда ещё? – удивился я. – У меня две руки, а не три. Поход в этот раз будет пеший.
– Знать ничего не знаю. Бери и иди, а то там Мэри и Ольга ещё что-то готовят.
– Вот у вас мамы какие заботливые. Отца совсем не жалеют, – сказал я Алисе, от чего та захихикала. Дочке было четыре года, ну почти, через четыре месяца исполнится, так что она уже осознавала тему нашего разговора. Умница у меня дочка, вся в папу.
– Всё равно вы возьмёте эту корзину, хоть в зубах, но понесёшь, – упёрла жена руки в бока.
Спорить с Агнессой в этом случае было бессмысленно, пять лет женат, успел узнать характеры всех своих трёх жён, они за наших пупсиков любому горло перегрызут, поэтому, подхватив дочку на руки, я направился за дом за одной из пасшихся в загоне лошадей. Нужна была вьючная, один я всё действительно не утащу. Хотя надо подумать, может, лёгкую двуколку использовать.
Причина, почему жёны так легко отпускали меня с детьми, была проста. Им тоже был нужен отдых, возиться с детьми – это труд, большой труд. Им, конечно, легче было, втроём с шестью, но всё же и им нужна была тишина. Поэтому, когда я месяц назад сразу после сбора урожая, забрав всех детей, отправился погулять по долине, проще говоря, на противоположную сторону к водопаду, да ещё с двумя ночёвками, те прочувствовали, что это такое, и охотно согласились, когда я озвучил мысль, что неплохо бы прогулку повторить, только не на пару дней, а на неделю. Это была просто сказанная вслух мысль, но к утру уже было всё собрано, и я был поставлен перед фактом. Так что осталось пожать плечами и начать собираться, что я и делал. Удивляло только то, что в этот раз с нами также отправлялся двухлетний Дениска. В прошлый раз Ольга категорически отказалась его отпускать, а тут разрешила. Младший сынок у меня был не особо горластый, спокойный и флегматичный, так что я её не понимал. Но, видимо, даже Ольге требовался отдых. Хотя казалось, что она была двужильной. Мало того, что с детьми возилась, так ещё как врач пользовала всё племя соседей. Рожать и с болячками к ней шли, уже сделала себе имя. Так что у нас на дому был отлично оборудованный медицинский центр в одной из комнат. Она была всегда заперта, чтобы дети не проникли.
Думаю, стоит пояснить такой скачок во времени. Пока вожусь с лошадью и собираю детей, есть время описать свою жизнь в этом мире.
Фактически рассказывать особо нечего, поэтому я и урезал часть своей жизни, не описывая её. Тогда, когда я вёз Ольгу к местному племени, где меня дожидались жёны, она в первую же ночёвку нырнула ко мне под бочок совершенно обнажённая. В принципе я её понимал, ей нужен был тот, кто её защитит и позаботится, поэтому и не прогнал, девушка была в моём вкусе, к тому же оказавшейся девственницей, тут у меня были свои принципы. Так что она стала моей третьей женой. Не сказать, что плохой, нормальная. Как ни странно, со временем и я к ней прикипел душой. Она это знала и отвечала тем же. То есть любовью.
Мэри и Агнесса, поставленные перед фактом, не возражали, хотя и забросали новенькую вопросами. Они уже знали, что она из будущего, как и я. Вопросы их касались чисто женской жизни в России и моды. Не моя тема, так что общались они постоянно.
Потом были строители, мы вместе проделали проход в долину и постепенно начали возводить дом. Почти полгода пришлось жить в подаренном вигваме, пока стройка не была мной прекращена. Почти половина средств на это ушло, а ведь ещё обстановку нужно было покупать. Раз тридцать ездил во Фриско, закупая всё, что нужно. Всё золото, тиснутое мной из мешков (да, я сделал запас), ушло на это. Но в принципе на жизнь нам хватало. У нас был небольшой уютный двухэтажный домик, два сарая, русская банька и конюшня с сеновалом. Ещё огород и загон, где паслись все три наших коня. Была и другая живность: две коровы, три козы, отара овец из двадцати голов, куры и поросята. Но это всё на жёнах, моё дело только навоз убирать и вывозить его на поля, где я сеял пшеницу. Не для продажи, чисто для себя. Хватало с лихвой. Сперва нам четверым, потом шестерым и уже на данный момент десятерым.
Агнесса родила мне первенцев, двух парнишек-близнецов. У нас был договор с жёнами: родится девочка – имя даёт мать, если сын – отец.
Так вот, Агнесса родила мне двух сыновей – старший Кирилл и младший Геннадий, в честь отца назвал. Это были спокойные рыжеватые мальчуганы с зелёными глазами, в мать пошли, но черты лица и телосложение мои. Буквально через месяц Мэри родила мне дочурку, её назвали Анна, эта вся в мать пошла, только мои голубые глаза себе взяла. Ещё через три месяца родились у Ольги близняшки, Алиса и Кира, потом спустя пару лет у неё же родился сын Денис. Девчушки пошли полностью в мать, а вот, в кого сын – даже не знаю. Ни на меня, ни на мать он похож не был, но Ольга заявила, что он полная копия её отца. То есть в деда пошёл, пока подтвердить это нечем. Что удивительно, все дети были спокойные, нет, в игры с шумом и гамом они играли, но такого сильного шума, как от других, не было. Не бесились от переизбытка энергии, нам всегда удавалось найти, чем их занять.
Хозяйство у меня было не особо хлопотное, хотя я часто и привлекал для работ индейцев и, особенно, их скво. Так что хозяйство у меня было крепкое. Сейчас конец лета тысяча восемьсот шестьдесят пятого года. Урожай был снят и хранился в погребах и амбаре, поэтому мы заслужили отдых. Пока жёны будут приводить в порядок дом, решив устроить генеральную уборку за время нашего отсутствия, я должен был неделю с детьми гулять по долине, благо красивых мест там хватало. Вот такие дела.
По ситуации снаружи слухи разнились, но всё же доходили до нас. Раз в месяц я ездил во Фриско и привозил свежую прессу с заказами. Изредка ездил с кем-то из жён. Я не всегда покупал то, что им было нужно.
Так вот, война за права чёрных закончилась победой Севера, и сейчас солдаты и офицеры обеих сторон возвращались домой. То есть время было неспокойное, и вождь соседнего с моей долиной племени, того, у которого я и выкупил её, сообщил, что они уходят на дальнюю стоянку. Она находилась в тридцати километрах дальше в прерии, у озера. Я знал, где это. Ещё бы не знать, у меня дети дружили с детьми племени и часто играли вместе.
О себе я не беспокоился, о долине мало кто знал, и добраться сюда было очень сложно, тропу я вернул к прежнему виду, теперь по ней снова было трудно пройти. Часто приходилось вести лошадей под уздцы.
В общем, я мало кого и интересовал, и сам мало кем интересовался. Спокойно жил, и меня это, честно говоря, радовало. Я буквально раскрылся душой. Моя душевная защита, выстраиваемая всё то время, что я уничтожал врагов России, рухнула под заботой жён и детей. Теперь мне было что терять, и делать это я категорически не хотел. Ах да, ни «запазуха», ни Михась за это время так и не проявились. Пару раз были спонтанные выбросы, в результате чего теперь в сарае стоял дизель-генератор, который пылился без дела, топлива и проводов, чтобы электрифицировать дом, у меня не было, а также пакет конфет. Но их быстро съели. Вот и всё, что произошло за это время, и оно мне нравилось. Тихая и спокойная жизнь, она меня полностью устраивала. Затворничество – всё моё. Скучно было, не скрою, но дети с переизбытком отгоняли скуку. Уж с кем, а с ними скучно мне не будет никогда.
Когда я проходил мимо крыльца дома с лошадью в поводу, то вздохнул и пробормотал:
– М-да, пешая прогулка.
Забота жён о детях перекрывала все мыслимые пределы. Ни я, ни тем более лошадь то, что они выволокли на крыльцо, не унесём. Слишком объёмно.
В данном случае спорить с жёнами было бессмысленно, хотя Ольга и стояла на ступеньках, уперев руки в бока, и только этого ждала. Она любила поскандалить и поспорить, именно поэтому Агнесса и Мэри вытолкнули её вперед. Нет, Ольга была нормальной женой, не склочной, просто ей было скучно, и она для разнообразия изображала стерву. Правда, надолго её не хватало. За всё время нашей совместной жизни она ни разу не довела меня, то есть меру знала.
Спорить я не стал, лень было, только подвёл Ярину, мою заводную и вьючную лошадь, к коновязи и привязал повод к столбу. После этого я снял с её спины Киру и Анну, остальные детишки собирались, а Дениска, засунув большой палец в рот, держался за юбку матери, и направился за лёгкой двухколёсной коляской. Её должно было хватить. В принципе я и так собирался взять коляску, всё равно предполагалось нести Дениску на руках, он за нами никак не успеет, да и устанет, а тут на коляске поедет.
В общем, сборы были довольно короткие. Просмотрев всё, что выдали нам с собой мамы, я молча вернул две сумки. Детишки у меня, конечно, были ещё маленькие, и одежда на них словно горела, но всё же по два запасных комплекта платьев и штанишек – это слишком. А вот одеяла, подушки и провизию взял. Мы ведь отдыхать ехали, бытовыми вопросами заниматься было лень.
