Она продолжала бить кулаками по черной глади зеркала и взывала к нему. Не замечала она, как на коже рук выступила кровь, а из глаз бежали слезы. Юная кагэми все не прекращала свои потуги.
А что ей еще оставалось делать? Она провела в Цитадели почти месяц. В чужом мире, без семьи и друзей. И пусть последние появились здесь, семью они ей заменить не могли. Так же как стены крепости не могли заменить ей родного дома. Что бы там ни говорили ей фурри, кагэми она себя не считала. Она была обычной тринадцатилетней девочкой. Со своими страхами, мечтами и желаниями. Родившейся и жившей среди обычных, ничем не примечательных людей. Ей не нужны были все эти фантастические вещи, происходящие сейчас с ней. Нет. Она хотела лишь одного — вернуться обратно к своей привычной жизни.
Выбившись из сил, девочка опустилась на колени, прислонившись лбом к зеркалу.
— Пожалуйста… — голос ее хрипел, — верни меня домой…
В следующее мгновение, девочка повалилась в мокрый снег.
Подскочив от удивления, т'эрка огляделась. Она явно находилась не на территории кагэми. Ее окружал мокрый, подтаявший снег, серые стены высоток и голые деревья. Неподалеку слышался шум дороги. На небе сияло привычное земное солнце.
Малышка улыбнулась — она была дома.
Вот только, когда она покидала свой родной мир, властвовало еще «бабье лето», сейчас же было похоже на начало-середину весны. Неужели ее не было так долго? Но ведь прошел всего месяц.
Выяснить причину таких расхождений во времени следовало как можно быстрее, но для начала нужно было раздобыть зимнюю одежду, иначе холодный ветер обещал заморозить девочку до самых костей.
Стоило т'эрки только подумать о теплых вещах, как теневые ленты, составляющие ее одежду, тут же зашевелились. Сандалии преобразились в удобные сапоги, шорты с юбкой в брюки, а топ в куртку. Лишь ленты на руках остались прежними.
Девочка неуклюже выбралась из сугроба. Снег прилипал к обуви и затруднял движения. Стряхнув его с себя, девочка огляделась и узнала район. Стоило пройти сквозь арку ближайшего дома и она выйдет к своему двору. Малышка не ожидала, что ее «выбросит» так близко к желанной цели.
Ничто более не сдерживало ее и т'эрка поспешила домой.
Она пересекла привычный двор, открыла дверь подъезда и перепрыгивая через ступеньки, поднялась на свой этаж. Вот и родная металлическая дверь. Запертая. О том, как попасть внутрь, девочка как-то не подумала. Сейчас была середина дня, а значит отчима могло и не быть дома. Да и не хотелось, если честно, ей встречать пока отчима. Что-то внутри противилось этой встрече.
Но и стоять на лестничной площадке до посинения не хотелось. Малышка дернула за ручку двери и та, к ее глубокому удивлению, отворилась. Тут же ей в нос ударил запах нечистот, грязи, алкоголя и табака. Девочка закашляла и прикрыла нос рукой. В прихожей повсюду стояли пустые бутылки из-под спиртного, рядом с которыми возвышались мешки с мусором.
Первая же мысль, посетившая голову девочке, что она ошиблась дверью. Слишком чужой и отталкивающей было это место. Не чувствовалось в нем ничего родного, что можно было назвать «домом».
Кагэми услышала возню со стороны кухни и прошла туда. То, что она там увидела, заставило ее замереть на месте с широко открытыми глазами от изумления и ужаса.
За столом, в окружении бутылок и алюминиевых банок, сидел ее отчим. Но мужчина, которого она видела, мало чем походил на того, с кем она распрощалась и уж тем более, в нем ничего не осталось от талантливого музыканта. Заросшее, осунувшееся лицо с мутным, потупленным взглядом. Бледная кожа, проступающие вены и темные круги под глазами. Старая, застиранная одежда. Бывший музыкант словно постарел на пять лет.
Забулдыга переставлял нетвердой рукой бутылки на столе, ища в них остатки содержимого. Но вот в поле его зрения попала падчерица. Мужчина поморгал несколько раз, пытаясь сфокусировать взгляд и прокашлялся.
— Явилась, наконец! — голос его был хриплым и севшим. Ни капли былой мелодичности. — Где тебя только носит?! Мелкая тварь. Оставила своего любимого папочку больше чем на пол года одного и даже не поинтересовалась, как он! Где ты шлялась, паскуда?! — удар кулаком по столу. Несколько бутылок опрокинулись и медленно покатились к краю стола. — Ах, да. Я же тебя отдал тому мужику. Ну и как, хорошо тебе было с ним? Грела его холеную постельку своим распутным телом? — видя потрясение на лице девочки, мужчина криво усмехнулся, — А зачем еще он мог потратить на тебя столько денег? Удивлена? Этот извращенец заплатил за тебя неплохую сумму. Ее хватило на долго. Но не достаточно! Видишь, — он обвел руками пространство кухни, — как мало здесь осталось вещей? Его денег было не достаточно, что бы жить. Только существовать. Пришлось продавать вещи. С молотка ушло все! Хотя знаешь, кое-что особо ценное, я припас напоследок.
Только сейчас кагэми заметила среди бутылок еще один предмет и сердце ее пропустило несколько ударов. Футляр со скрипкой ее матери. Вот что этот отвратительный человек, опустившийся на самое дно жизни, собирался продать, ради еще нескольких литров спиртного.
Малышка хотела броситься вперед, вырвать столь ценную вещь из грязных рук этого мерзкого существа, в котором уже не осталось ничего человеческого. Хотела, но не могла. Шок от осознания происходящего навалился на нее, сковывая тело.
Ее продали. Избавились, как и от всех вещей в этом доме. Она была не более, чем очередным способом нажиться для покупки алкоголя. В этом месте, чужом и диком, ее не ждали. Здесь она более никому не нужна. Ее трясло, руки и ноги не слушались. Казалось, еще секунда и она упадет в обморок.
— А ведь теперь я могу еще кое-что продать, — продолжало существо, которого даже мысленно, девочка не могла назвать «отчимом». — Если тебя купил тот мужик, значит и другие, подобные, извращенцы захотят испробовать тебя. Ты ведь не откажешь своему отцу? — мужчина протянул руку в сторону падчерицы, но та смогла себя пересилить и сделать шаг назад, тут же врезавшись спиной в кого-то. Она подняла глаза и увидела над собой непроницаемое лицо шиварца. Шрам же смотрел прямо перед собой. — Ааааа! И ты вернулся! Она сбежала от тебя и теперь снова моя! Хочешь ее получить обратно — плати! Но только втрое — нет! — вчетверо больше, чем в прошлый раз! Для тебя ведь это мелочь, я прав?
Мужчина захохотал кашляющим смехом. Шиварец, не произнося ни слова, обошел свою тайро, встав между ней и пьяным мужчиной. Ансацу развернулся к подопечной полу боком, положил руку ей на грудь и легонько толкнул. Малышка пошатнулась, и тень за спиной поглотила ее.
