— Не выворачивай все наизнанку. Сейчас вам прямым текстом сказано, что обойдутся без вас. И завтра держитесь возле Бриана, его уже предупредили, что на завтрашний день он ваша нянька. Он церемониться не станет, не будете перед его глазами маячить добровольно, Бриан вас свяжет и аккуратно положит в укромном месте до безопасных времен. И его величество только поддержит эту инициативу. Спокойной ночи, леди. Не заставляйте приставлять стражу к вашим покоям, — прежде чем откланяться, Иден окинул внимательным взглядом, пытаясь понять, осознали ли мы всю серьезность ситуации. Вероятно, наши унылые лица его в этом убедили, поэтому поцеловав руку каждой, он погрозил нам пальцем и поспешил вернуться к королю.
— Я останусь у тебя, — решила Алисия. — Вдвоем спать теплее.
Я пожала плечами, ничего не имею против. Кровать была огромной для такой маленькой комнаты, мы вполне могли разместиться.
— Ты заметила? Усилия лорда Джейда не напрасны. Кажется, Дель решила присмотреться.
— Ты мне зубы не заговаривай! Выкладывай, что там за васильковые поля?
Подруга вздохнула:
— Помнишь того лидванца, который зажал твою юбку? Я же не знала, что Тайная канцелярия ее выкупит! Ты только послушай, как звучит!
— Не отвлекайся, — я уже напряглась. Эта юбка у меня поперек горла уже, скоро я буду ненавидеть кистонский шелк.
— Я тебе рассказывала, когда лидванец уезжал, я попросила горничных положить ему в багаж сверток с запиской.
— И что? Это был гербарий из васильков? — я понимала, что, разумеется, не гербарий. Вряд ли он настолько поразил бы императора Лидвании, но очень хотелось верить, что это было что-то безобидное.
— Нет, — Алиска зажмурилась, предчувствуя головомойку, — шикарные, просто потрясающие белоснежные панталоны с кружевами в умопомрачительных васильках! Между прочим, десять золотых!
Мне поплохело.
— А записка?
Все еще не открывая глаз, Алиска процитировала:
— «Любезный друг! Искренне скорблю, что Вам приходится скрывать свои пристрастия, и не могу не поддержать Вас в стремлении к прекрасному! Надеюсь, Вас утешит мой подарок, пусть эти васильки напоминают Вам о моей Родине. Носите почаще, это будет греть мою душу».
Руки чесались треснуть эту авантюристку! Так, надо успокоиться! Я и сама не лучше. Нельзя бить людей за свои же недостатки, это… не благородно, что ли.
— Ну и как эти панталоны оказались у Кассиана? И каким образом он вычислил щедрого дарителя?
— Оказалось, этот лорд вез дипломатические подарки в империю, а я наложила на панталоны заклятие привлечения внимания.
— Поклянись мне, что Эдуард про это ничего не узнает. Мне все равно, делай, что хочешь: обмани, влюби, соврати! Я требую, чтобы васильковые панталоны никогда на свет не всплыли! С меня хватит бельевых шуток!
Шутки шутками, но после допроса духа осталось слишком много пробелов. Картинка все никак не складывалась. Личность заговорщиков так и не раскрыта. Кто зарезал хвиссинца? И зачем отравил, да еще медленнодействующим ядом? И загадки Сарды еще… Загадки Сарды! О, нет!
— Алисия, что ты можешь сказать про хвиссинский язык?
— Когда разговаривают два хвиссинца, словно две змеи в одной банке шипят… Силы всевышние! «Наполовину мертв»!
— Кажется, в этот раз Сарда перехитрил сам себя, — где там оставшееся вино королевы?
Глава 26
То есть информация в записке Сарды предназначалась королю. Как мы, силы всевышние, должны были это понять? Значит, хвиссинец — один из тех, про кого Сарда говорит в письме. Он увидел его во дворце, удивился этому и заметил, что тот отравлен.
Меня совершенно не удивляло, что Сарда разбирается в ядах. Идеронцы возвели отравление в искусство. Выходит, он где-то встречал его раньше и знал, что он может быть опасен. Стало быть, и господин в оперенье беркута может иметь отношение к заговору. И, вероятно, он где-то поблизости. Что если он тот, кто получал письма из тайника?
Возвращаться на место убийства бессмысленно. Эдуард и Кассиан уже ушли, и я видела, как Фаренджер дал знак убрать тело. В читальне больше никого нет. Я понятия не имела, где находятся «солнечные» покои, не стучать же в каждую дверь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я могу позвать Лорда Бранхерста, — предложила Клара, она вместе с Алисией пыталась высвободить меня из платья, в котором меня заточил Эдуард.
Звучало разумно, так и решили поступить. У всех появилось дело. Клара отправилась за отцом, а мы принялись нервничать.
Отец пришел почти сразу и отослал мою камеристку с каким-то поручением.
— Не поймите меня неправильно, я ей, разумеется, доверяю, но лишние знания ей ни к чему. Чем меньше людей знает, тем лучше.
Несложно было с этим согласиться.
— Папа, нам очень нужно, чтобы ты поговорил хотя бы с Фаренджером, а лучше с его величеством.
Взгляд отца потяжелел.
— Я не видел тебя всего один день, а ты снова в гуще событий. Что вы опять натворили?
И мы вывали отцу историю про записку Сарды, смерть подозреваемого и свои догадки.
— Про убийство мне уже доложили. Не дает мне покоя, что же за услугу хвиссинец оказал. Чем его шантажировали, если он согласился на участие в таком грязном деле как переворот?
— Папа, какая разница, что там было за границей! У нас тут своих проблем хватает!
— Не скажи, что-то тут есть, — задумался отец.
— Возможно, вы правы, лорд Бранхерст, но сейчас нас очень волнует этот птичий оборотень, — мягко направила его Алисия в нужное нам русло.
— А еще нужно узнать, кто и как получил кровь его величества.
— Про послание Сарды я доложу самому королю. Тут тонкий политический момент. Сафтия — это всегда сложно, а идеронцы из Сафтии — сложнее вдвойне. Но то, что как минимум один из наследников поддерживает трон королевства, хорошая новость.
— Поддерживает! — зашипела Алиска. — Что ему стоило нормально все объяснить! Навел тумана, а мы барахтайся как хочешь!
— Леди Уэзерфлоу, если вы успокоитесь и вспомните все, что знаете про своих вассалов, то поймете, что Сарда сделал даже больше, чем ему было позволено. А что касается королевской крови… Да, на тренировке их было пятеро, но Эдуард уничтожил свою кровь на клинке и одежде, магически очистил зал. Однако немного крови попало на одежду Эдгара.
— Он не мог этого сделать! — все во мне восставало против подобных подозрений.
— Возьми себя в руки, я и не говорю, что это Эдгар. Но его тренировочная рубашка пропала. Значит, это кто-то, кто имеет доступ к вещам принца.
— Как же вор смог узнать, что кровь на рубашке принадлежит не Эдгару, а королю? Неужели он действовал наугад? — Алисия совершенно права, если ты не маг крови, то чтобы это определить, нужна лаборатория.
— Очень вряд ли, не того уровня «таран» был на болте. Наш злоумышленник точно знал, чья это кровь.
Прерывая напряженные размышления, в комнату вернулась Клара с небольшим подносом. У отца заурчало в животе. Очевидно, он пропустил ужин. В этом весь он, сначала дела, потом еда. Но все умиление как рукой сняло, когда мы с Алисией получили по персику, а кольцо прекрасной ароматной колбасы Клара вручила моему отцу.
Бунт начался мгновенно. Но ни уговоры, ни угрозы не подействовали на жестокую женщину. Клара с невозмутимым лицом спародировала лидванский акцент:
— Ти есть объект, льорд есть начальник.
— Все по-честному, — подтвердил отец, — тебе персик, мне мясо.
И, нагло присвоив всю колбасу, скрылся, пока нежные леди не применили силу.
Мы пришли к выводу, что мир несправедлив, и с этой неутешительной мыслью легли спать.
Утром тема неравенства продолжилась. Первой Клара разбудила Алисию, амазонка которой находилась в других покоях. Сразу после пробуждения она была крайне неразговорчива, но взглядом передала мне всю степень своего возмущения. Учитывая, что спать нам довелось менее пяти часов, подруга предпочла бы, чтобы Клара начала с меня. Спросонья я тоже не принадлежу к существам разумным. А вставать рано и вовсе ненавижу, поэтому порадовалась, что у меня еще есть время понежиться, пока Клара собирает Алиску.
