Алексей надеялся, что завтра он решится сделать Ольге предложение руки и сердца. А дальше, как она решит.
Если откажет, то это тоже результат — во всяком случае, уйдет неопределенность и глупое ожидание близкого счастья.
Алексей, наверное, как и большинство сильных мужчин, в женском обществе смущался и терял инициативу. Рисковать своей жизнью во имя спасения другого человека дело привычное и понятное, а вот вести светские беседы и говорить комплименты лучшей половине человечества такие люди не умеют. Или делают это совсем плохо.
Алексей не просто лежал на диване и мечтал, он заранее готовился к предстоящему разговору с Ольгой — строил предложения, рассматривал их со стороны, затем подбирал и менял слова, которые должны убедить Ольгу стать его женой. Так он, в ожидании предстоящего свидания, и заснул, подложив под голову вместо подушки собственную ладонь.
Разбудила Алексея мать. Наталья Викторовна трясла его за плечо и просила:
— Сынок, проснись! Ну что же ты так крепко спишь? Леша, просыпайся! Беда у нас!
От слова «беда» Алексей мгновенно проснулся и вскочил с дивана.
— Мама, я не ослышался? Что-то случилось? С папой? — засыпал он мать вопросами.
— Нет, Леша, — ответила Наталья Викторовна, — с папой все в порядке. Приехали Олины родители. Оля пропала. Понимаешь, пропала!
В гостиной сидели Олины родители и Николай Андреевич, отец Алексея. Мама Ольги, Елизавета Сергеевна, с самого момента открытия центра Астрея там работала. Оставила она свою больницу, чтобы поддержать дочь, и по возможности быть с ней всегда рядом. Ольга была в интересном положении, и ее родители с нетерпением ждали первого внука. Родители Ольги, врачи по специальности, оберегали дочь от всех ненужных потрясений. Они считали, что это может навредить ребенку. И, вот не только потрясение, но самая настоящая катастрофа для всей их семьи — Оля пропала. Елизавета Сергеевна первой обнаружила пропажу дочери.
С утра было все как обычно. Главврач Астреи лично сам проводил обход тяжелобольных детей. Как всегда Елизавета Сергеевна его сопровождала. Освободилась она только после десяти часов и заглянула в приемную дочери. Секретарь Ольги сказала, что минут десять назад директор уехала в банк. Но не на служебной машине, а на своей личной. Елизавета Сергеевна заволновалась. Они с дочерью договорились, что Ольга пока не будет садиться за руль машины, это дополнительные стрессы.
Девушка из приемной попробовала успокоить Елизавету Сергеевну — Ольга Павловна спешила в банк, а служебная машина оказалась неисправной. С утра водитель оставил машину возле приемного отделения центра целой и невредимой, а когда нужно было везти директора в банк, то оказалось, что у машины спущены все четыре колеса. Их какой-то вандал прорезал ножом. Поэтому Ольга Павловна взяла машину матери и уехала в банк. Ей из банка уже дважды звонили и просили срочно приехать.
— Да Вы не переживайте, Елизавета Сергеевна, — говорила секретарь, — скоро водитель заменит колеса, возьмет с собой механика и они поедут в банк, за Ольгой Павловной. Заодно и Вашу машину пригонят.
Заменить колеса водитель смог только к концу дня. Ольга на работе не появлялась, поэтому он, как и планировал, поехал за ней в банк. Но и в банке Ольги не было. Она там вообще не появлялась. Тогда в банк отправилась заместитель Ольги по экономике. Она-то и выяснила, что никто из сотрудников банка Ольге не звонил.
Ее, конечно, ждали в банке для подписания финансовых распоряжений и документов, но чтобы настаивать на немедленном приезде — этого, конечно, не было. Ни один из сотрудников банка не мог себе позволить такой некорректный звонок.
Мобильный телефон Ольги был недоступен с самого утра, но тогда это особой тревоги не вызывало — работает с серьезными бумагами в чужом коллективе, скорее всего, в кабинете директора банка, поэтому и мобильник отключила.
Елизавета Сергеевна, узнав новости из банка, запаниковала, позвонила мужу и попросила приехать домой.
Они вместе начали обзванивать сначала больницы и поликлиники — родители предполагали, что с дочерью что-то случилось по дороге в банк, и она была вынуждена обратиться за помощью в медучреждение. Но там такая больная не значилась.
Потом звонили всем ее друзьям и знакомым, которых знали сами. Никто сегодня Ольгу не видел, и даже по телефону с ней не общался. Позвонив по последнему номеру, родители Ольги взглянули на часы и решили, что в такое время их дочь может быть только с Алексеем. Поэтому и приехали к Мазуровым ночью.
— В больницах нет, в дорожно-транспортное происшествие ее машина тоже не попадала, — сказал Николай Андреевич, — пока Елизавета Сергеевна рассказывала, я успел позвонить в ГАИ, и взял список всех аварий и происшествий за вчерашний день. Ничего похожего! Давайте, мы поступим следующим образом — утром Леша сам поговорит со всеми друзьями и коллегами Ольги и, возможно, ситуация с ее исчезновение как-то прояснится.
— Я не буду ждать до утра. Кто в шторм ждет у моря погоды? — Алексей предпочитал немедленные действия, — я сейчас найду водителя Ольги, и мы вместе с ним проедем по их обычному маршруту, от Астреи до банка. Посмотрим, на каких участках дороги стоят камеры видеонаблюдения. Я знаю, что возле банка они точно есть. До утра, я думаю, мы хотя бы узнаем в подробностях о ее маршруте. Ты, папа, с утра должен быть на своем рабочем месте. Поможешь мне, если в этом появится необходимость. Сам понимаешь, с рабочего места у тебя гораздо быстрее получится раздобыть справки и сведения от таких органов, как ЗАГС, ЖЭС и прочих, им подобным. Ты, мама, вместе с Елизаветой Сергеевной ждите нас с Олей дома. Не волнуйтесь и не сомневайтесь, я найду ее. Елизавета Сергеевна, Вы дайте нам адрес и все данные, которыми располагаете, о водителе Оли. Ну, а Павел Иванович поедет вместе со мной — ему спокойнее, да и вдвоем, как-то надежнее.
Елизавета Сергеевна о водителе Ольги, кроме его имени, ничего не знала. Но зато она знала, как разыскать инспектора по кадрам. Сначала этой женщине позвонили по телефону, а потом поехали за ней, чтобы отвезти в Астрею. Она не помнила адрес водителя, поэтому нужно было смотреть учетные данные.
Когда Алексей подъехал к дому по указанному адресу, кадровик Астреи их уже ожидала во дворе.
— Странные вещи у нас вчера произошли, — рассказывала женщина по дороге, — эта история началась ранним утром с нашего главного бухгалтера, а потом получается еще и Ольга Павловна пропала.
— Рассказывайте в подробностях, что случилось с главным бухгалтером, — попросил Алексей.
— Она по жизни человек дисциплинированный и ответственный. Наверное, поэтому на работу всегда приходит в числе первых. Так и вчера Инна Николаевна за час до начала работы уже открывала свой кабинет.
Не успела она войти в кабинет, как у нее на столе зазвонил городской телефон. Звонили ей с почты. Во всяком случае, так представились. И сообщили, что на ее имя поступила срочная телеграмма из деревни, где живет ее мать. Якобы старушка поздним вечером умерла, и родственники просят ее немедленно приехать в деревню.
Конечно же, Инна Николаевна сразу же набрала меня по мобильнику и просила сообщить Ольге Павловне о том, что она срочно уезжает в деревню. Сколько дней будет отсутствовать, она пока не знала.
— И что в этой истории необычного? — спросил Алексей, — обычная житейская трагедия. Такое часто случается!
— Да, — согласилась женщина и заплакала, — На первый взгляд ничего необычного не произошло. Я с самого утра зашла к Ольге Павловне и доложила ей о просьбе Инны Николаевны. Ольга Павловна сказала: «Хорошо, готовьте приказ на предоставление отпуска главному бухгалтеру по семейным обстоятельствам. А заодно включите пункт об оказании ей материальной помощи в связи со смертью мамы. В качестве основания для такого приказа можно сослаться на телеграмму о смерти мамы Инны Николаевны. Поэтому, Вы сходите на почту, получите телеграмму и подшейте ее в дело, вместе с приказом».
— Вы не получили телеграмму? — спросил Алексей, — Все правильно, любую телеграмму может получить только сам адресат.
— Да, мы не получили телеграмму, — сквозь слезы отчиталась кадровик, — но не потому, что ее нам не отдали, а потому, что ее там не было. Такой телеграммы не было вообще.
— Так чего же Вы плачете, — попытался успокоить женщину отец Ольги, — Вашей вину тут нет.
— В том-то и дело, что я так виновата, что даже не знаю, как искупить свою вину. Дело в том, что я утром поручила водителю Ольги Павловны заехать на почту и получить телеграмму. Ее бы ему отдали — наш центр обслуживается в этом почтовом отделении, и мы там всех знаем. Но водитель до вечера был занят колесами, а я забыла о поручении. Когда вечером обнаружилось, что исчезла Ольга Павловна, водитель все же поехал на почту и узнал, что на имя Инны Николаевны никаких почтовых сообщений нет, и не было. Заместитель Ольги Павловны по экономике, узнав в подробностях эту историю, сделала мне выговор и сказала, что поставит вопрос о моем служебном соответствии.
