Галина поменяла местами файлы, уже готовые к подписи. Вся операция заняла у нее не больше двадцати секунд. И уже через пару минут, обворожительно улыбнувшись охраннику, она вышла из офиса.
Глава 11
Павел машинально наблюдал за тем, как мелькают в сером рассветном свете деревья за окном «мерседеса». Вполуха слушал неторопливый рассказ Олега о том, что произошло без него в компании (разные мелочи, все важное он каждый день по телефону рассказывал). И думал лишь о том, что скоро приедет домой и наконец как следует выспится.
Еще в самолете он понял, как безумно устал за этот месяц. Почему-то все партнеры считали, что для плодотворности будущей совместной работы они просто обязаны устроить вечером грандиозный банкет.
Ни один из банкетов пропустить нельзя: личное оскорбление! А поскольку подобные мероприятия проходили чуть ли не каждый вечер, к концу поездки Павел уже заранее ощущал тошноту и легкое головокружение.
— Надеюсь, ты на вечер ничего не планировал? — поинтересовался Олег. — Я банкетный зал заказал в «Царской охоте». Надо отметить твое возвращение.
— Согласен на любую другую пытку! Только не банкетный зал, пожалуйста! — взмолился Павел.
Олег заметно расстроился:
— Ну вот… А как же традиция? Вообще-то удачные сделки обмывать принято.
— Традиции на то и существуют, чтобы их нарушать. К тому же с сегодняшнего дня я в отпуске.
— В каком отпуске? — опешил Олег. — А Лондон? Ты что, забыл, что тебе в Лондон ехать?
— Так это когда еще? Еще послезавтра. К тому времени я уже из отпуска выйду.
Олег усмехнулся. Достал из кармана мобильный телефон. Набрал номер.
— Игорь Сергеевич? Привет. Это Осокин. Насчет вечера — все отменяется. Да, конечно. Все понимаю! По деньгам разберемся.
Он отключил мобильник. Повернулся к Нестерову:
— Да, тут еще новость. Не очень приятная. Я Веру твою уволил.
— Как уволил?!
— Безжалостно! Она информацией приторговывала.
— Вера?! Да нет…
Павел не хотел, не мог в это поверить. Вере, своему референту, он полностью доверял. И все три года, пока они работали вместе, она это доверие оправдывала. Но ведь Олег не стал бы просто так, без причины, увольнять надежного, проверенного работника.
— Да, — выдохнул Олег. — И это очень тревожный сигнал.
Павел резко повернул к нему голову. Сна в его глазах как не бывало.
— Дело не в Вере, — не сразу продолжил Осокин. — Мало ли на чем можно было сломать девчонку. Да я и не уверен, что она была в единственном числе.
— Что ты имеешь в виду?
— Помнишь Бендера? «С таким счастьем — и на свободе!» Неужели ты думал, что наши последние операции могут остаться незамеченными? У нас сейчас миллионные обороты, а если удастся получить инвестиции в Англии… Желающих наложить лапу на эти деньги в стране победившего капитала будет предостаточно.
— Волков бояться — в лес не ходить, — буркнул Павел.
Но вопреки лихой фразе он выглядел озабоченным.
Им не впервой было сталкиваться с мафиозными структурами, будто спрут пронизавшими своими щупальцами все области жизни — власть, бизнес, милицию, суд. Впервые друзья столкнулись с криминалом на другой же день после того, как открыли свое первое дело — небольшое кооперативное фотоателье. Собрав все сбережения, продав старенькую «копейку», доставшуюся Павлу по наследству от отца, немного подзаняв у тетки Олега, они купили подержанное автоматическое оборудование для проявки и печати снимков фирмы «Кодак». Тогда это было еще внове. Остатки денег ушли на взятку начальнику ЖЭКа и на элементарный ремонт небольшого подвальчика, в котором до того дворники держали свои лопаты и метлы.
Утром следующего дня на пороге подвальчика появился юноша, высокий, худой, с серыми до голубизны глазами навыкат. Двое парней покрепче, ухмыляясь, маячили за его плечом. Павел невольно улыбнулся, вспоминая те романтические времена. Тогда слово «крыша» обозначало для большинства населения всего лишь только кровлю, спасающую от осадков жилые и прочие сооружения.
Долговязый какое-то время осматривался, потом достал из кармана самодельный нож и заявил:
— Мужики, у нас принято платить за прописку. Сто баксов — и можете продолжать дальше мешать проявитель с закрепителем. Ничего вам за это не будет.
— Чего сто? — переспросил Павел.
Его недоумение было искренним. Он даже не сразу сообразил, что часто встречающееся в американских переводных детективах жаргонное словечко обозначает на родной земле то же, что и там, — всего лишь американские деньги. Доллары, которых он к этому времени еще ни разу и в руках не держал.
Гости его вопрос восприняли как издевку. Поигрывая блестящим лезвием, юноша двинулся вперед и, прежде чем Павел и Олег угадали его намерения, нанес ногой несколько ударов по драгоценной фотомашине, сердцу их кооператива.
Это была ошибка. При виде уничтожаемого имущества, купленного на последние деньги, в Павле проснулся темный инстинкт собственника, видимо так до конца и не подавленный советским воспитанием. Он не бог весть сколько занимался в отрочестве боксом, но у долговязого и его товарищей, видимо, не было и такого опыта. А может, сработал эффект неожиданности и тот факт, что в тесноте подвала нападавшим трудно было использовать численное преимущество.
Олег тоже подключился к драке, и изрядно помятая троица навсегда исчезла из их жизни, оставив на полу нож с наборной рукояткой и вдребезги разбитый аппарат.
С тех пор многое изменилось. Каждому этапу развития бизнеса соответствовал свой уровень криминальных «опекунов». Нескладные юноши с самодельными ножами остались в прошлом. Теперь этим делом занимались специалисты, отличники теории и практики. Информацию они получали из первых рук — от налоговой инспекции, таможни — и обкладывали своим собственным игом, вывернуться из-под которого было сложно, а порой и невозможно.
До сих пор Павлу и Олегу это удавалось — ценой больших потерь и нервов. А также интриг, на которые Осокин был великий мастер. Безопасность фирмы была в его ведении. Как и многое другое. Он был прекрасный организатор, и Нестеров вполне полагался на приятеля в вопросах тактики.
— Кто? — глухо спросил Павел. Олег пожал плечами:
— Думаю, что мы со своими мотелями наступаем на больную мозоль тем, кто контролирует гостиницы. Прежде всего в европейской части. Москва не в счет. Здесь мы ни с кем не пересекаемся. Да у них и своих разборок хватает.
— Все равно голова здесь.
— Возможно.
— Кто? — Павел снова повторил вопрос. — Не может быть, чтобы ты не наводил справки. Я тебя знаю.
