— Объясню! Ты надо мной, конечно, смеяться будешь, но я все равно объясню. Что-то мне, Паша, странным показалось, что Игорек вдруг позвонил и попросил его подменить.
— Ты про что, не понимаю?
— Может, и ни про что. Но у меня вчерашний разговор с этим придурком Слуцким из головы не идет. Не будем рисковать. Чем меньше людей будут знать, на какой машине ты едешь, тем лучше.
— Бред какой-то! Ты сам-то во все это веришь?
— Ну вот! Я же говорил — смеяться будешь.
«Мерседес» Виктора Васильевича подъехал к подъезду Осокина минут через двадцать.
Нестеров сел впереди. Осокин, едва заскочив на заднее сиденье, обратился к водителю:
— Василич! Ходят слухи, что ты мастер спорта по шоссейно-кольцевым автогонкам.
— Почему слухи? — удивился тот.
— Не верю! А ну-ка докажи!
— Как это?
— А так! За… — Олег взглянул на часы, — тридцать две минуты до Шереметьева доедешь — поверю.
— Еще лучше — за тридцать одну! А если за тридцать доедешь — премия тебе гарантирована, — пообещал Павел.
Виктор Васильевич задумался:
— Доехать-то доеду. Только ведь права отберут.
— Ничего! Сначала заберут, потом отдадут. Моральный и материальный ущерб, понесенный тобой от этой операции, будет щедро компенсирован.
— Вряд ли отдадут после этого, — с сомнением покачал головой Василич.
— Василич, родной, надо успеть! — взмолился Осокин. — Ты же меня знаешь: с правами твоими я обязательно что-нибудь придумаю!
— Надо, значит, успеем.
«Мерседес» летел по Ленинградскому проспекту, лихо огибая впереди идущие машины и не обращая внимания на светофоры. Их уже несколько раз хотели остановить. Пытались преследовать. Но скорость у «мерседеса» была такой, что удержаться за ним было невозможно.
Осокин на заднем сиденье всю дорогу кому-то звонил. Кричал, умолял, спорил. Наконец обратился к водителю:
— Все нормально! Одним рейсом с Павлом Андреевичем летит замминистра химической промышленности. На какие-то суперважные переговоры. Он подтвердит, что ехал в этой машине. Скажет, что опаздывал, и попросил тебя поторопиться. Мол, боялся — не успеет, переговоры сорвет.
Павел обернулся к Осокину:
— С чего это он так скажет?
— А вот это уже, старик, не твои проблемы. Скажет — и все. Василич, ты сможешь остановиться у аэропорта так, чтоб милиция не увидела, как мы туда заскочим?
— Нет. Меня еще на подъезде перехватят. Вам надо будет чуть раньше выскочить. Я знаю, где с дороги вильнуть, чтоб они не заметили. Я потом дальше, а вы как ни в чем не бывало — на попутке. Для этого маневра я специально трехминутный запас делаю.
— Только бы дорогу не перегородили, — пробормотал Нестеров, напряженно всматриваясь в даль.
— Нет, дорогу не перекроют, — успокоил водитель.
— Ну слава богу!
— Вот по колесам бы стрелять не начали.
Некоторое время мчались молча. Неистовый рок-н-рол, звучавший по радио, вполне соответствовал ритму сумасшедшей гонки.
Рок закончился. Диктор поведал самые последние новости. Одной из них было сообщение о том, что буквально три минуты назад в самом центре города взорвался автомобиль президента строительной компании «Гравис» Павла Нестерова, сведения о жертвах уточняются.
Виктор Васильевич глухо выматерился. Павел повернулся к Осокину.
— Черт! — Олег саданул кулаком о спинку переднего сиденья. — Как же я не подумал о том, что они взрывчатку заложить могут?! Лешка теперь…
— Кто?! Каляевцы?
— Не знаю.
Каляевская преступная группировка была одной из самых мощных и авторитетных в Москве. Пару лет назад в столице ликвидировали сразу несколько преступных авторитетов. Шел основательный передел сфер влияния в криминальном мире. Именно тогда каляевцам удалось подчинить себе значительную часть теневого гостиничного бизнеса. За два года их влияние в этой области только возросло.
Руководил группировкой Константин Юрьевич Старков. Кличка Старик осталась в прошлом. Теперь он «косил» под легального бизнесмена и заставлял обращаться к себе по имени-отчеству.
Не так давно Старков лично выходил на Павла с предложением о сотрудничестве. Причем отнюдь не в качестве «крыши». Предлагал совместное инвестирование строительства сети мотелей. Нестеров ответил категорическим отказом.
Раздался звонок на мобильный Осокина.
— Олежек! Ты слышал? — рыдала в трубку Галина. — Нестерова взорвали. По радио только что… А мы тут… Почему его нет… Регистрация заканчивается… А тут по радио передали… Все плачут… Что ж теперь делать, а?
— Не знаю, Галь. Подожди, я ему сейчас трубочку дам — он сам скажет, что вам теперь делать.
Олег передал трубку Нестерову.
— Не надо меня ждать. Проходите регистрацию, садитесь в самолет, — распорядился Павел. — А я, думаю, успею. — Он покосился на Виктора Васильевича. Тот кивнул. — И скажи…
— Павел… Павел Андреевич! — завопила Галина, перебивая Нестерова. — Живой! Господи. — Из трубки послышались короткие гудки.
Видимо, Галина так спешила поделиться с остальными этой радостной новостью, что даже не дослушала.
К счастью, опасения Виктора Васильевича не подтвердились — по колесам не стреляли. Все прошло именно так, как он спланировал. Не доезжая до поворота к аэропорту, Павлу с Олегом удалось выскочить из «мерседеса» незаметно для преследующей их милиции. Подъезжая на старенькой «восьмерке» к аэропорту, они видели, как Виктора Васильевича запихивают в милицейский уазик.
К стойке регистрации Павел подбежал за две минуты до окончания посадки, по дороге так и не придумав, как грамотнее поступить: просто начать умолять пропустить на посадку или начать умолять и при этом сунуть деньги. В конце концов просто сунул деньги. Но много. Так много, что его не только не упрекнули за опоздание, а еще и проводили до самолета.
— Здесь никто не сидит? Тогда я сяду. Ты не против? — Алла села в соседнее кресло. — А то у меня там место какое-то неудобное. Не моя энергетика. Здесь — совсем другое дело!
Анна усмехнулась про себя, отметив точность Ларискиной характеристики.
Алла щебетала без умолку:
— Такое по радио передавать! Они бы хоть выяснили сначала — что да как! Да? Я чуть с ума не сошла. Что, думаю, теперь будет? А знаешь, из-за чего его взорвать хотели? Из-за этих мотелей, из-за которых мы в Лондон летим. Говорят, ему уже угрожали. А ты молодец! У нас никто не ожидал, что ты так быстро всему научишься. Говорят, документы здорово подготовила. Да?
— Не знаю. — Анна помнила предостережение Лариски и отвечала односложно.
