Секретарь все-таки произнесла эти ненужные слова:
– К сожалению, Шалва Георгиевич не сможет принять вас сегодня. Он очень занят.
Китайгородцев достал из плечевой кобуры свой пистолет, из пистолета извлек обойму, из обоймы – один патрон, и этот патрон протянул секретарше со словами:
– Передайте, пожалуйста, это Шалве Георгиевичу.
– З-зачем? – спросила женщина, сильно испугавшись.
– Он знает, – соврал Китайгородцев с максимальной доброжелательностью, на какую только был способен.
– Да? – растерянно хлопала ресницами секретарша.
– Разумеется, – продолжал гипнотизировать ее Китайгородцев.
Она несмело, двумя пальцами, взяла патрон и скрылась за дверью. И почти сразу там, за дверью, случился сильный шум. Бедный Шалва Георгиевич взвыл-закричал так, что даже в приемной было слышно, а потом он и сам появился, толкая перед собой перепуганную насмерть секретаршу с патроном в руке и истошно вопя:
– Это провокация! Не смейте мне подбрасывать боеприпасы! У меня никогда патронов не было!
Он так побагровел, что его запросто мог хватить удар. Даже сильнее испугался, чем его секретарша.
Китайгородцев забрал патрон и вогнал его в обойму. Шалва Георгиевич следил за его манипуляциями остановившимся взглядом. Китайгородцев уверенным движением вставил обойму в рукоять пистолета. Клацнул металл. Тесадзе от этого звука будто очнулся и посмотрел Китайгородцеву в глаза.
– Сын ваш, Резо Тесадзе, – где?
Лицо у Тесадзе-старшего сделалось таким, словно он осознал, что настоящие проблемы для него только теперь и начинаются. На арендованный его фирмой склад накануне совершили нападение, двух его охранников убили, и все это ужасно было, но до сих пор он за всеми бедами про сына, похоже, даже не вспоминал и вообще никак его с происшедшим не связывал, а вот появился Китайгородцев со своим провокаторским патроном и про Резо спросил – и сразу Шалва Георгиевич ужаснулся, поскольку тоже, наверное, он размышлял с утра, кому его охранники-недотепы могли среди ночи дверь открыть, кого они могли знать хорошо и доверять до такой степени, и вот ему Китайгородцев разгадку подсказал, а разгадка получалась ужасная.
– Не знаю – где, – шевельнул губами Тесадзе, и было видно, как трудно ему говорить.
– Давно?
– Несколько дней уже, – сказал Тесадзе. – Дайте мне воды. Мне плохо.
* * *
– Я не замечал, что он пропал куда-то, – рассказывал Тесадзе, пытаясь удержать сигарету в дрожащих пальцах.
Получалось у него плохо, и пепел все время падал куда-то не туда: то на ковер, то на одежду.
– Что он мне не звонит, я об этом не подумал, – говорил Тесадзе. – Мы с ним редко созванивались. В последнее время.
– Он из-за Лории с вами поссорился? – спросил Китайгородцев.
– Да, из-за Лории. Особенно – когда Роман погиб. Совсем плохо стало. Ничего мальчику нельзя было объяснить, ничего не слушал.
– Он считал, что это вы виноваты?
– Ну, в общем, да, – с видимым усилием признал Тесадзе.
Не был бы он в таком жалком состоянии, ни за что бы не признался.
– А сегодня это несчастье, – сказал Тесадзе. – У меня охранников убили…
– Да, я знаю.
– И даже тогда я не подумал, что надо позвонить Резо, – продолжал задумчиво Тесадзе, и казалось, что он в эти секунды напрочь позабыл о Китайгородцеве, хотя тот сидел напротив. – У нас тут милиция, шмилиция, с утра допрашивают всех, такие неприятности…
Поцокал языком…
– Вы думаете, он мог это сделать? – вдруг спросил он у Китайгородцева.
Ему, наверное, очень хотелось услышать в ответ, что собеседник так не думает.
– А вы как думаете? – вопросом на вопрос ответил Китайгородцев.
– Я не знаю, – сказал Тесадзе с такой тоской, что можно было догадаться: он ничего не исключает.
– Вам известна такая фамилия – Шаров?
– Нет, – покачал Тесадзе головой.
– Гена Шаров. Он у Лории на рынке служил охранником.
– Там много охранников было, – пожал плечами Тесадзе.
Нет, не знал он о Шарове.
– Может быть, от сына своего вы слышали, – подсказал Китайгородцев.
Нет, и от сына не слышал.
– А где живет Резо? – спросил Китайгородцев.
– В Мневниках.
– Снимает квартиру?
– Наша квартира. Купили по случаю. Деньги можно было выгодно вложить. Мы вложили. Четыре комнаты. Большая. Светлая, – перечислял Тесадзе уныло.
Нисколько его сейчас не радовало удачное вложение средств. Пришла беда – отворяй ворота.
– У вас ключи есть?
– Какие ключи? – непонимающе глянул Тесадзе.
– От той квартиры в Мневниках.
– Есть.
Тесадзе выдвинул ящик стола, загремел ключами – вот они, мол, куда им деться.
– Может, проедем туда? – предложил Китайгородцев. – Посмотрим.
Тесадзе был в таком состоянии, что даже не спросил зачем.
– Хорошо, – сказал печально. – Посмотрим, конечно.
* * *
Только позже, уже по дороге в Мневники, Китайгородцев понял, почему Тесадзе оказался таким сговорчивым. Грузин пока еще надеялся, что все обойдется и что Резо тут вовсе ни при чем, и до последнего пытался оттянуть момент, когда о возникших в отношении Резо подозрениях придется ставить в известность милицию.
– Может, все-таки ошибка? – спрашивал Тесадзе и смотрел вопросительно на Китайгородцева.
Спустя какое-то время он повторял свой вопрос. Китайгородцев каждый раз отмалчивался.
Квартира располагалась в новом доме. Наверняка половина квартир до сих пор пустует, а в другой половине ведется нескончаемый ремонт, там сменяют друг друга рабочие бригады, и в этом мельтешении десятков и сотен лиц вряд ли кто-нибудь запомнил бы Гену Шарова, даже если тот здесь и появлялся.
Квартира действительно оказалась большой и светлой, но выглядела совершенно необжитой: минимум мебели, кругом беспорядок, который вряд ли потерпят в своем доме хозяева, но посчитают вполне допустимым временные обитатели. Немытая посуда, окурки в пепельнице…
ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ КИТАЙГОРОДЦЕВ
Как мне напоминает это квартиру Гены Шарова в Раменках. Тот же беспорядок, те же окурки… Пустые бутылки… Из-под пива… Немецкое пиво точно такое, как в Раменках…
– Ваш сын пиво пьет?
– Пьет… Наверное…
– Такое вот? Взгляните.
– Я не в курсе. Мы с ним не очень были в контакте, вы же знаете.
Все равно для простого совпадения это слишком… Марок пива в Москве продают сотни… В том числе немецкого – десятки…
– Вы здесь не трогайте ничего. Не надо.
– А что такое?
– Возможно, тут милиция будет работать. Отпечатки пальцев. Это важно.
– Вы так думаете?!
– Да не пугайтесь вы так. Это в том случае, если надо будет определить, кто у вашего сына гостил. Если Гена Шаров, про которого я вас спрашивал…
– Тогда – что?
– Тогда плохо дело. Гена в розыске.
Фотографии… Почти везде – Резо… Какой серьезный мальчик, с характером…
– На этих фотографиях есть Лория?
– Есть.
– Покажите мне, пожалуйста.
– Вот он. И вот здесь тоже.
– Я вижу, у них с Резо хорошие были отношения.
– Да.
– А почему вам это не нравилось?
– Ну почему же не нравилось?
– Потому что я вижу ваше лицо сейчас.
– Да никакое у меня не лицо! Что за чепуха!
Он ревновал сына к Лории… Никакому отцу не понравится, если у него с родным сыном нет взаимопонимания, зато с каким-то дядей, пускай даже и родственником, у сына крепкая дружба… Он говорил, что с Резо отношения особенно испортились после того, как Тесадзе-старший помог Лорию посадить… А это что такое?
– А эта фотография где сделана?
– Я не знаю.
– Вы знаете.
– Чего вы пристали ко мне?
– Потому что вы знаете. Я же вижу, как вам неприятно говорить. Это где Резо сфотографировался?
– Откуда мне знать? Я там не был!
– А где вы не были?
– Тьфу ты! Ну, это он к Роману ездил, наверное.
– К Лории?
– Да.
– Уже когда тот был осужден и срок отбывал?
– Да.
– А где он срок отбывал?
– Где-то под Салехардом. За Полярным кругом.
– И Резо туда ездил?
– Да.
– Что за дружба у них такая крепкая была?
– Откуда мне знать?!
– Ну вот, опять вы сердитесь. Не может быть, чтобы вы не знали.
– Вам – зачем?!
– Я пытаюсь понять, чем этот Лория так мальчишку зацепил, что ваш Резо в итоге в такое дерьмо вляпался – с кровью и стрельбой.
– Так вы все-таки думаете, что это он?
– Боюсь, что да.
– Это из-за урода этого! Он мальчика моего сбил с толку! Он нашептал ему, что я не отец! Что он – отец!
– Кто – отец?
– Лория!
– Кому отец? Резо?
– Да! Что Резо – он сын ему! Он это специально, чтобы мне отомстить! А это все неправда! Если Резо мне не верит, то он врачам поверит! Можно анализ сделать! Можно доказать!
Поздно доказывать… Лория своего добился…
* * *
Среди прочих фотографий нашлась и такая, на которой Резо был запечатлен в одной компании с Шаровым.
