Гильгамеш решил встретиться с Ут-напиштимом, человеком, пережившим потоп, и узнать у него секрет бессмертия. Сначала ему предстояло пересечь горы Машу, обширные, темные и высокие, подход к которым охраняли люди-скорпионы. Но они сжалились над героем и пропустили его. По другую сторону он гор он встретил Сидури, «хозяйку богов, что живет у пучины моря». Она посоветовала Гильгамешу перестать печалиться и скитаться. Вместо этого, по ее словам, нужно получать удовольствие от жизни. Однако, тронутая его горем, Сидури сказала герою, где найти Ут-напиштима, – тот находился на другом берегу бескрайнего и опасного моря, в котором плещутся «воды смерти». Но герой не испугался – он обратился за помощью к лодочнику Уршанаби, переплыл вместе с ним море и наконец встретился с Ут-напиштимом, рассказавшим ему свою историю – легенду о потопе.
Что мог сделать Ут-напиштим для Гильгамеша? Он поведал нашему герою о некоем цветке, который «как терн на дне моря», растении жизни. Подобно ловцу жемчужин, ныряющему в Персидском заливе, Гильгамеш прикрепил к ногам тяжелые камни, погрузился в воду и сорвал этот цветок. К несчастью, когда, возвращаясь домой, герой уснул у ручья, из воды появилась змея и похитила бесценное растение. Гильгамеш потерял шанс на вечную жизнь. В конце поэмы ее автор вложил в уста Ут-напиштима такие неутешительные слова, с которыми тот обратился к Гильгамешу:
Ярая смерть не щадит человека:Разве навеки мы строим домы?Разве навеки мы ставим печати?Разве навеки делятся братья?Разве навеки ненависть в людях?Разве навеки река несет полые воды?Стрекозой навсегда ль обернется личинка?Взора, что вынес бы взоры Солнца,С давних времен еще не бывало:Спящий и мертвый друг с другом схожи —Не смерти ли образ они являют?
Таков краткий, а поэтому, к сожалению, лишенный своей поэтической прелести рассказ о Гильгамеше, несомненно самый известный из ближневосточных эпосов (по крайней мере, судя по дошедшим до нас многочисленным ассиро-вавилонским «изданиям», а также переводам на хеттский и хурритский языки).
Конечно, герой Гильгамеш является вымышленным персонажем. Но как насчет царя Гильгамеша? Еще недавно ученые сомневались в его историчности. Сейчас у них имеются основания (хотя им и не хватает веских доказательств) для того, чтобы полагать: царь с таким именем действительно правил в Уруке. На протяжении некоторого времени в прошлом нам казалось, будто мы стоим на зыбкой грани, отделяющей реальность от вымысла, но теперь мы уверены: время правления Гильгамеша пришлось на наиболее ранний период истории Месопотамии.
Глава 8
Раннединастический период
Историю Древнего Ирака, как и его доисторическую эпоху, можно разделить на несколько периодов, для каждого из которых характерны важные политические перемены, а порой и значительные или не такие заметные изменения в обществе, хозяйстве и культуре.
Первый из этих периодов занял часть 3-го тыс. до н. э. Конец ему положило завоевание Шумера Саргоном, семитским правителем Аккада, произошедшее примерно в 2400 г. до н. э. Поэтому его нередко называют досаргонским, хотя чаще (по крайней мере, среди англоязычных исследователей) используется термин «раннединастический».
Когда именно в Ираке началась историческая эпоха? Этот вопрос представляет гораздо больший, чем просто академический, интерес и заслуживает более внимательного изучения. Нам известно, что в основу единственного имеющегося в нашем распоряжении источника, позволяющего судить о хронологии истории Месопотамии, легли отчасти вымышленные, отчасти реально произошедшие факты. Где в нем начинают описываться сведения, в историчность которых мы можем поверить? В какой момент мы перестаем сталкиваться с легендарными героями и начинаем читать о царях, живших на самом деле? Ответ на этот вопрос очевиден: нужно найти надпись, составленную по приказу одного из древнейших правителей Шумера, упомянутых в царском списке. Чем ближе к началу перечня будет расположено его имя, тем глубже в прошлое можно отодвинуть начало исторической эпохи.
На протяжении длительного времени у нас не было подобного источника. До Первой мировой войны знания историков о досаргонской эпохе почти полностью были основаны на результатах раскопок, проведенных французами между 1877 и 1909 гг. в Лагаше (в настоящее время – Телло). Этот обширный холм расположен неподалеку от Шатт-эль-Гарраф, в 88,5 км к северу от Насрии. Помимо весьма примечательных произведений искусства, в ходе этих раскопок были обнаружены надписи, позволившие в подробностях восстановить историю Лагаша и составить список его правителей с наиболее раннего времени в 3-м тыс. до н. э. примерно до 2000 г. до н. э. К несчастью, эти сведения относились только к одному городу. Еще хуже то, что его правители в Шумерском царском списке не упоминаются (несомненно, так как они, как считалось, никогда не правили всем Шумером). Пытаться реконструировать древнейшую историю Месопотамии по источникам, найденным в Лагаше, – такое же безнадежное дело, как судить об истории Англии по архивам Кентербери и спискам герцогов Кентских.
Зимой 1922/23 г. сэр Леонард Вулли проводил раскопки в Эль-Убейде, неподалеку от Ура, на территории поселения, название которого получил один из периодов древнейшей истории Месопотамии. Помимо некрополя доисторической эпохи, в Убейде была обнаружена платформа, сложенная из кирпича-сырца, на которой некогда стоял небольшой, но богато орнаментированный храм. Само святилище было полностью уничтожено еще в древности, но большое количество фрагментов его убранства, включая превосходные бронзовые статуи и рельефы, было выброшено врагом и лежало под слоем пыли у подножия платформы. Среди этого бесценного «мусора» Вулли обнаружил мраморную табличку с надписью: «Богине Нинхурсаг, Аанепада, царь Ура, сын Месанепады, царя Ура, для Нинхурсаг построил (этот) храм».
Об Аанепаде вплоть до настоящего времени ничего не известно, но исследователям с легкостью удалось отождествить его отца Месанепаду с основателем I династии Урука. Таким образом, впервые было доказано, что один из древнейших правителей Шумера, которого прежде считали мифическим персонажем, существовал в действительности.
Однако впоследствии ученые узнали еще больше. Немецкий ассириолог доктор Д.О. Эдзард обнаружил в Багдадском музее фрагмент большого алебастрового предмета неизвестного происхождения, на поверхность которого очень древним письмом было нанесено несколько слов: «Ме-бараг-си, царь Киша».
Как доказал Эдзард, этот правитель – не кто иной, как Эн-Мебарагеси, упомянутый в Шумерском царском списке (эн – это титул, который вполне можно было опустить), двадцать второй представитель «легендарной» I династии Киша и отец Агги, сражавшегося, как было сказано выше, с Гильгамешем. Более того, через год после этого шумеролог С.Н. Крамер с помощью источника, известного как Туммальская надпись, смог доказать, что Гильгамеш был современником правителя Ура Месанепады.
Все вышесказанное позволяет нам сделать следующие выводы:
1) Гильгамеш, царь Урука и предположительно главное действующее лицо знаменитого эпоса, скорее всего, действительно существовал;
2) Эн-Мебарагеси, правитель Киша, отец Агги и далекий преемник Этаны, является древнейшим из правителей Шумера, в историчности которых мы в настоящее время уверены.
Возможны ли более точные, абсолютные датировки? Хронология 3-го тыс. до н. э. все еще остается крайне неопределенной и противоречивой. Однако, приняв хронологию Сидни Смита, предположив, что Саргон Аккадский правил с 2371 по 2316 г. до н. э., и «отодвинувшись» на несколько столетий назад, мы сумеем определить, что правитель Киша Эн-Мебарагеси царствовал примерно в 2700 г. до н. э. На настоящий момент эту дату вполне можно рассматривать как год начала истории Ирака.
Шумерские города-государства
Так как теперь наше внимание приковано к Шумеру, возникает большой соблазн забыть, насколько маленькой была эта территория. Ее площадь составляла около 25,9 тыс. км2. Это немногим меньше площади Бельгии, такую территорию занимают четыре или пять английских графств. Жизнь была сосредоточена вдоль рек и каналов, и, так как в те времена русло Евфрата пролегало восточнее, чем сейчас, «колыбель цивилизации» представляла собой длинную и узкую полоску земли, тянувшуюся примерно от широты, на которой располагается Багдад, до болот, граничивших с побережьем Персидского залива.
На этой территории существовало несколько политико-религиозных объединений, называемых нами городами-государствами. В состав каждого города-государства входили сам город и его пригороды, а также поселения-спутники, деревни и определенная территория, на которой располагались сады, пальмовые рощи и поля и которая принадлежала городу (точнее, как будет сказано ниже, его богам). Невозделанная степь, лежавшая между орошаемыми участками, использовалась в качестве пастбища. Шумеры называли эту местность эдин. Возможно, именно это слово легло в основу библейского названия Эдем. Мы не знаем, какую площадь занимал среднестатистический город-государство. Исследователи предположили, что Лагашу принадлежала территория в 4662 км2. Численность населения этого города в изучаемый нами период составляла примерно 30 000—35 000 человек.
