— Почему?
— Недавно их накрыла налоговая инспекция. Нашли неучтенную валюту. Короче, они предложат свой собственный метод обезналичивания. В итоге мы станем навещать их по три раза на день, и ниточка за ниточкой станем распутывать этот непонятный клубок.
Нам бы докопаться до их нелегальных корреспондентских счетов.
— Я в этом ни хрена не секу, — простодушно признался Терпухин.
— Кроме того, они могут напрямую работать с ка- кой-нибудь иностранной фирмой. Наша цель — узнать, с какой именно.
— Ладно, я понял. А деньги для участия в аукционе где возьмем?
— Сегодня я и занимаюсь добычей денег. Теперь понял, что здесь происходит?
Терпухин промолчал. Его впутывали в непонятную историю.
— Я поздно родился, — сказал Бузуев, уже отчалив и загребая веслом. — Мне следовало родиться в те времена, когда вырезом платья на груди женщины показывали, что, мол, здесь находится их душа! Нынешние дамочки оголяют зады. Там обитают их душонки.
— Валентин, — сказал Терпухин, — ты всегда ошибался насчет сексуальности женщин. Тебя Фрейд погубил...
Бузуев махнул рукой и поплыл дальше. Терпухин услышал, что сзади подошла Сюзанна. Она положила руку ему на плечо.
— Как кофе?
— Мне понравился. Где у вас насос, лодку накачать? Кстати, почему Бузуев так себя ведет? Он что, ревнует?
— Да, у него целый комплекс симпатических действий против меня, — сказала Сюзанна, протягивая Юрию насос.
— Каких симпатических? — недоуменно спросил Терпухин. — Объясни человеческими словами...
— Ну, он не замечает меня при третьем лице. Я для него не существую, как, впрочем, не существую для многих.
— Это ты себе внушаешь.
— Может быть, — сказала Сюзанна. — Но теперь у меня нет страха перед тобой. Я могу пригласить тебя к себе на квартиру.
— А где ты живешь?
Сюзанна назвала адрес.
Спуская на воду лодку, Терпухин, на другом берегу водохранилища, у причала возле конно-спортивной базы, заметил какое-то оживление.
— Сюзанна, что ты там видишь? У тебя зрение лучше...
— Ничего особенного. Люди. Рыбаки, наверное...
Тем не менее Терпухин чувствовал, что на этом водохранилище творится что-то неладное. Но в какие игры играет Бузуев, Юрий не знал. Поэтому он решил подстраховаться. Да и сам Бузуев сказал, что на яхте — так Валентин называл свой катер — имеется огнестрельное оружие. Терпухин прошел в каюту. Пушкой оказалось охотничье двуствольное ружье двенадцатого калибра.
Патронташ был набит фабричными патронами, снаряженными утиной дробью.
«Это хорошо, — подумал Терпухин, — убить не убьешь, а попугать можно.»
Тем временем на противоположном берегу готовились к бою. В руках у одного был гранатомет, еще у одного — винтовка со снайперским прицелом. На первый взгляд казалось, что заправлял всем подполковник Калинин, но на самом деле главным был некий человек в штатском, перед которым подполковник откровенно заискивал.
— Очень жаль, что мы не скрутили Бузуева еще две недели назад, — сказал Калинин человеку в штатском. — Теперь придется его убрать, он слишком много болтает.
— Да. Самое трудное понять, что он задумал. Главное, чтобы бандиты не раскусили его раньше, чем он сам все им расскажет. Жаль парня. Нельзя не любить его, особенно когда он пьян.
— Успокойтесь, это для нашей же безопасности. Уберем, подчистим концы и снова тихо заживем.
Бузуев выгреб на середину водохранилища и стал ждать. Вскоре от причала к нему направился небольшой катер. Он подплыл к лодчонке Бузуева, и Валентин увидел сидящего в нем хмурого мужчину в окружении крепких парней.
— С добрым утром, Мозоль, — грубовато поздоровался Бузуев с мужчиной.
— Надеюсь, ты без оружия, как договаривались? — вместо приветствия спросил тот, кого Бузуев назвал Мозолем. Голос у него был тихий, вкрадчивый, но тон, которым он говорил, не обещал ничего хорошего.
— Я безоружен, Мозольцев, — развел руками Бузуев.
— Валек, ты стал плохим. Я плачу вашей службе столько капусты, что вы должны мне руки целовать, — Мозольцев выставил перед собой руки, на фалангах пальцев которых синели татуировки в виде человеческих черепов. — Почему твои ребята вытрясли все наркотики, а теперь еще и продают их мне назад, а? Ты один?
— Конечно! — Я один, как блоха на заднице. Наркотики на яхте. Там только баба, да и то чокнутая.
— Тогда мой человек поднимется на борт твоей, как ты называешь, яхты и проверит, тот ли это героин.
— Можете не сомневаться. Даже упаковка та.
Когда катерок и надувная лодка стали приближаться к яхте, Сюзанна сказала Терпухину:
— Юра, это настоящие бандиты. Смотри за ними в оба.
— Ладно, спасибо за предупреждение, — ответил Терпухин. — Я спрячусь в каюте.
Бандиты проверили, действительно ли в сумке находятся наркотики, затем передали Бузуеву деньги.
— Если хочешь, можешь посчитать, — сказал Мозольцев. — Я голову оторву тем, кто неправильно сосчитал деньги.
— Ты хочешь сказать, что я должен доверять вам? — буркнул Бузуев, открывая дипломат с деньгами.
— Вот хохмач, — кисло улыбнулся Мозольцев. — Думает, что мы действительно отдадим ему деньги.
С этими словами бандит вытащил пистолет, передернул затвор и выстрелил в резиновую лодку Бузуева.
— Это нечестно! — крикнул Бузуев.
— Благодари Бога, ментяра, что ты только утонешь с простреленными руками, как Чапаев, — Мозольцев злобно ухмыльнулся.
— Есть еще одна дополнительная штука, — крикнул Бузуев, пытаясь зажать ладонью пробитую пулей дырку в лодке. Воздух с шипением выходил наружу.
— Какая штука?
— Мои коллеги, кажется, узнали вас.
— Какие коллеги?
— Они в засаде на берегу!
Мозольцев выпрямился и огляделся по сторожам. Лицо его исказила гримаса, он вскинул пистолет, целясь в Бузуева. Но тот успел перевалился через опавший борт надувной лодки и скрыться под водой.
— Стреляйте в него! — заорал Мозольцев и принялся палить из пистолета в воду. Его подручные повытаскивали пистолеты, и поднялась пальба. Один из головорезов вдруг дернулся и плюхнулся за борт катера, подняв фонтан брызг.
Терпухин, наблюдавший за происходящим из иллюминатора, понял, что стреляют откуда-то со стороны. Понял он также, что если он не вмешается, то Бузуева шлепнут прямо в воде. Юрий попробовал разбить стекло иллюминатора стволом дробовика, но это ему не удалось. Он стал лихорадочно отвинчивать на иллюминаторе барашковые гайки. Скорее, скорее! Наконец Терпухин просунул стволы в проем иллюминатора и, крепко прижав приклад к плечу, нажал сразу на оба спусковых крючка, целясь в борт катерка ниже уровня воды.
Прозвучал громкий выстрел. Сизый дым завис в воздухе. Катер дернулся, один из бандитов упал в воду. Мозольцев повернулся и послал несколько пуль в ответ. Громкий лязг свинца о металлическую обшивку катера свидетельствовал о том, что предводитель бандитов стрелял наугад. Тем временем нос простреленного катерка стал задираться, а корма — погружаться в воду.
— Заводи мотор! — заорал Мозольцев. — Хватай деньги, уходим!
Двигатель на катере взревел, катер стал набирать скорость, нос его поднялся вверх над водой, и отверстие, образованное метким выстрелом из дробовика, очутилось выше уровня воды. Катер стал кружить вокруг яхты. Выстрелы звучали без перерыва.
— А теперь к делу. Они уже сцепились, — сказал подполковник Калинин, — начинайте.
— Да, давайте, ребята, — пробормотал человек в штатском, обращаясь к засевшей в засаде на берегу группе из особого отдела.
