— Отпусти меня! Сейчас же!
Хочется плюнуть подонку в лицо.
Но оно у него такое красивое…
— Мне надоело, что ты от меня постоянно избегаешь и не можешь дослушать до конца!
Синие глаза опасно сверкают в темноте.
Я замечаю, что Олег закрыл плотно дверь.
На замок.
Мамочки, что он собирается сделать?
— Я хочу извиниться, — смотрит серьёзно, насквозь прошибает своим властным взглядом.
— Что ж, прощаю. Теперь вы отстанете от меня? Моему парню это может не понравится!
Он отстраняется. Отходит на шаг назад.
Я быстро поправляю халат, который, откровенно говоря, с меня сполз, отчего теперь видно часть ночной рубашки, и вижу ярый голод в глазах Олега.
Узнаю его повадки. Узнаю частое и хриплое дыхание.
Я понимаю, что он возбужден.
Семь лет прошло… А как будто мы только вчера расстались.
Воспоминания ещё очень свежие.
— Я посмотрел твою анкету.
Мурашки бегут по коже, волосы на теле становятся дыбом, а к горлу подступает ком горечи.
— У тебя есть ребёнок? Верно?
Боже…
Вздрагиваю.
В глазах мелкими точками рябит тьма, даже лица Волкова больше не видно. Но за секунду до это фразы оно словно превратилось в холодный мрамор.
— Говори, Катя, чего молчишь?! — требовательно рычит миллионер.
— Да! У меня есть ребёнок! Сын!
Почти со слезами вскрикиваю.
Как же сильно хочется разреветься…
— Так я и знал.
Олег напряженно проводит ладонями по волосам, вздыхая. Подходит ближе, строго смотрит мне в глаза.
— И кто же его отец?
Глава 21
Я думаю, что сейчас умру.
Но мозг начинает усердно работать, когда в венах вспыхивает адреналин от опасной ситуации.
Я произношу на автомате:
— У моего сына нет отца. Он нас бросил. И ушел. Я не видела его несколько лет.
Пытаюсь говорить спокойно, чтобы он не заподозрил мою явную ложь.
Поэтому я так сильно царапаю своё запястье ногтями.
— Понятно, — вздыхает. — Значит после разрыва отношений со мной, ты начала встречаться с другим?
— Верно. Но как оказалось, все мужики козлы.
О как!
Это прозвучало почти как пощечина.
Я даже мысленно улыбнулась, увидев, как Олег скривился.
— Я уже в который раз повторяю, что сожалею. Я был вынужден уехать.
— Но ты бы мог…
Стоп! Катя! Стоп!
Красный свет.
Он выводит тебя на эмоции.
Не поддавайся!
Не поддерживай тему.
Какая уже разница?
— Я не выйду из этой комнаты, пока ты меня не простишь и мы не помиримся, — с ноткой злости заявляет он.
Какое интересное заявление.
Может подождём до утра?
Пусть его женушка увидит, как он выходит из моей комнаты.
И вообще, знает ли она, что у нас когда-то были отношения?
Но я ей не скажу. Меня сразу уволят. А мне нужна эта работа.
На поиски другой уйдёт слишком много времени. Тем более Арина обещала премию. Очень щедрую премию!
Решительно оглашаю ответ:
— Хорошо, Олег Владимирович! Я вас прощаю. Обиды в прошлом.
— Я хочу, чтобы ты была честна со мной и не сердилась. Не надо меня избегать, Катя.
— Просто дайте мне спокойно жить и выполнять свою работу. Чего вам ещё от меня надо? У вас есть дети, жена… Хотите правды? Хотите, чтобы честной была? Что ж… — сжимаю пальцы так сильно в кулаки, что почти ногти ломаю. — Вы мне противны. Вот и всё.
— Да неужели? — надменно хмыкает. — Если я тебе так противен, почему не уедешь? — скрещивает свои подкачанные ручищи на груди.
— Потому что мне нужна эта работа, я вынуждена кормить семью и я уже подписала контракт.
— Зная, что я буду твоим начальником, ты всё равно сюда приехала! Совпадение? Не думаю! — короткая пауза. — Довольно! Просто цирк!
Внезапно, Олег делает резкий выпад вперёд и валит меня на кровать, хватая за шею. Жар по-мужски красивой ладони обжигает нежную кожу лица.
— За дурака меня держишь? Хватит врать!
Этот толчок вышибает из лёгких весь воздух…
Он спятил!
Что он творит?
Я против воли начинаю дрожать как в лихорадке.
Мужчина вдавливает меня своим телом в матрас настойчивей.
Мне не вырваться!
Когда он наклоняется максимально близко к моему лицу, гнев Волкова сменяется на милость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я начинаю дрожать сильнее.
Ведь он, прикрыв глаза, касается носом моей щеки.
Медленно скользит ниже…
— Господи, Катя… Что ты со мной только делаешь? Как вкусно ты пахнешь, девочка, — он трётся носом о мою щеку, жадно мною дышит, а я начинаю тихонько похныкиваять, упираясь кулачками в мощную грудь.
Застыла.
Зажмурила глаза от страха, как будто на меня только что бешеная собака сверху прыгнула и повалился спиной в грязь.
— Нет, нет… Клянусь! Не знала н-ничего, — сдавленно оправдываюсь, мотая головой.
Сердце в груди бьётся как молоток от этой резкой близости. Олег продолжает меня нюхать и водить носом по нежной коже, в месте, где бьётся пульс.
Сознание захлёстывает аффект.
Не чувствую ни рук, ни ног.
Они лужицей растеклись как сироп.
— Если ненавидишь, зачем нашла меня? Долго искала, да? Специально все распланировала?
Смотрит в глаза.
Дико. Голодно.
Там, на дне темно-синих глаз, во всю бушует буря жажды.
Волков не даёт мне сказать и слова, он хватает меня за волосы и пылко впивается в мои губы своими губами.
Этот поцелуй длится несколько секунд.
Его губы такие мягкие и желанные… от них невозможно оторваться.
Они окунают меня в прошлое. В тот час, когда у нас всё было хорошо.
В те сладкие мгновения, когда мы наслаждались друг другом сполна, когда Олег день ото дня клялся мне в любви и дарил дорогие подарки.
Как яд, он отключает мою голову, награждая амнезией.
Нет! Катя, нет!
Соберись!
Надо остановиться.
Надо что-то делать!
Немедленно!
Руки Волкова и его язык очень настойчивы. Он голодно и властно ласкает мои губы своими губами, проталкивает между ними язык. Этот поцелуй становится диким. Одержимым! Каким-то звериным и безумным.
Мужчина начинает стаскивать с меня халатик и уверенно раздвигает коленом ноги, распластывая меня на кровати под своим внушительным весом.
Мне никак не вырваться.
Ведь Волков такой сильный!
Надо мной сейчас целая груда каменных мышц.
Почти бронетанк.
— П-пожалуйста, нет… — поскуливаю, сдерживая слёзы.
Боже, как хорошо.
Приятно. Очень сладко.
Я уже забыла, каково это?
Целовать мужчину.
Отдаваться страсти.
Сходить с ума.
Целовать такого страстного и невероятно красивого мужчину.
Он спятил!
Зачем он только это делает?
В голове вспыхивает образ его жены и детей.
Это быстро приводит меня в чувства и отрезвляет.
— Что ты хочешь, Катя? Чего добиваешься? — ласкает то верхнюю губу, то нижнюю, обдавая лицо бурным, горячим дыханием. — Хочешь влезть в мою семью и отомстить? Хочешь разрушить мой брак?
— Мерзавец!
Шлеп.
Я наотмашь бью Олега по лицу, отталкиваю от себя, отскакиваю в сторону, поправляя на место халат.
Мои губы горят и пульсируют от той дикости, с которой их терзал подлец Волков. Но внизу живота всё горит, требуя разрядки.
Поэтому я должна немедленно выставить мерзавца вон!
— Уходи! Живо! Или я закричу. Буду кричать на весь дом, что ты меня домогаешься!
— Ударила меня? — усмехнулся, растирая покрасневшую скулу.
— И сделаю это снова, если не свалишь вон! — задыхаясь, указываю пальцем на дверь. — Если бы я знала, что моим работодателем окажешься ты, я бы ни за какие деньги не приехала! Но меня наняла Арина и не сказала для кого именно! Наша встреча — случайность. Можешь верить, а можешь нет, но я сама шокирована такому мистическому совпадению.
Волков прищурился.
Сжал челюсти.
Выглядит недовольным.
Еще бы! Когда получил по лицу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но так ему и надо.
