Так и уставились друг на друга. Толи враги заклятые, толи призрака оба увидели, да только Бересту это явно не по нраву пришлось, а Витор так совсем колено приклонил…
– принц Шалас, – заголосил тот, – вы вернулись…
Тут уже мой мозг с информацией справляться отказался, еще после удара о камень не отошел, так что-то, что было после, я не помню – только шок и безумная злость на Береста …
* * *
– Ты что? – звучал голос Митьки из-под кровати, что почему-то в погребе стояла, – он таких как ты ненавидит! Муррр.
– Что? – не поняла я.
– ненавидит!
Ненавидит! Ненавидит!
Ненавидит…таких как ты… человечишкаааа…. Девка бездарная…ненавидит…слабая … ненавидит….
Все кружилось перед глазами…то Митька, то Тас, то Лира, то отец…и все говорили в один голос – смерть мне от Берестовой руки…
Берестовой?
При чем тут Берест? Мне же Шаласа бояться надо…ааааа…он же и есть принц…
Да нет…это все сон…не принц он…
Но Витор… а может показалось?
Бред…
Открыв глаза, я тут же почувствовала очередную боль, но только не во всем теле, а конкретно в голове. Ощупав лоб, я поняла, что бинты спасли меня от инфекционного заражения, вот только мозг в норму не привели, такого бреда мне давно не снилось…что бы Берест…да принцем был…
Очнулась я на этот раз не у себя в покоях, как обычно, а в лазарете и, по закону жанра, в соседней комнате где обычно проводились перевязки, кого-то явно перебинтовывали. Тихо подкравшись, да приложив ухо к чуть приоткрытой щели (это уже вошло в привычку), я сразу узнала голос Береста.
– ууу, – причитала лекарь что есть мочи, толстая такая баба с пальцами-сосисками и как только инструменты такими держать может? – кто это вас так зашивал то? Голубчик?
Сладкими речами баяла лекарша, от одного ее вида почему-то в дрожь бросило.
– что не так? – властный голос разнесся по комнате.
– да после таких швов рубец на пол спины останется! – всплеснула руками женщина, обрабатывая какой-то гадостью раны Береста, – руки бы по обрывала! Все равно не из того места растут! Какой кошмар! Не уж то сами себе зашивали?
Предположила та в надежде услышать отрицательный ответ, дабы продолжить причитать по поводу рукоделия и врачевания бывалого неудачника.
– Шалас, – оказывается, Рэн тоже был в комнате, только из-за плохого обзора его совсем не видно, – ну так кто зашивал – то? Сам бы не дотянулся…
– да принцесса и зашивала, – буркнул тот в ответ, накидывая обратно рубашку.
Та мгновенно пропиталась той гадостью, что раны смазаны, да и запахла так же отвратительно.
– Что? – тут же заохала бабка чуть не выронив бинты, – как так? Да быть не может! Что бы принцесса и сама…
– да вот на мне и училась, – огрызнулся принц, попытавшись встать, но не тут то было. Женщина его обратно усадила и каким-то пахучим раствором поить удумала, хотя по запаху кажется я догадываюсь, что за травки входят в состав.
– опять эта гадость! Что вы, что принцесса, что это вообще за жижа черная? Со вкусом навоза…
– А вы уже и этот отвар раньше пили? Надо будет поговорить мне с принцессой…
– ааа… – только и прорычал в ответ Шалас, зажмурив глаза выпивая до дна отвар.
– знаешь, Рэн, – голос тут же из раздраженного сменился озлобленным, – я ведь от нее о вашем «дополнении» к мирному договору узнал. И уж поверь – коли раньше ее не встретил, на тот свет к праотцам бы и отправил не задумываясь… какого лешего тут вообще происходит? Я там по вражеским лагерям информацию собираю вместо наших подчиненных, канувших в лету, а ты тут мою жизнь личную поганить вздумал? Коли так принцесса дорога, так сам в жены и бери, меня от такой участи избавь!
– как вы вообще умудрились встретиться? – взорвался Рэн, – почему сразу во дворец не пришел? Мы тут головы потеряли, уже и тебя хоронить готовились! А он с принцессой дружбу водит!
– это кто еще какую дружбу водит? – усмехнулся Шалас, искоса глядя на Витора, что рядом с Рэном стоял. Его по кончику сумки можно было признать, да по вздоху, – эта девушка кого угодно за нос обведет, воровка она еще та. В начале сомневался, что принцесса людская – думал, подменили. Поэтому и остался за ней наблюдать.
– и как успехи?
– да принцесса она, принцесса, – как-то недовольно буркнул принц, – только вот скрывает из своего прошлого лет этак десять, не меньше. А меня это нервирует…
– тебя, да нервирует? – не поверил Рэн, – это как же она такое с тобой то вытворяет? Я так с пятого года твоей жизни таких подарков не получал, вспомни, что в детстве было…
– забудь про детство, – Шалас словно что-то вспомнил, даже поза сменилась – стала более властная, – надо решать, что с Эллин делать…
– вот как перевяжут тебя, так и решим у меня в кабинете…
Так значит это все не сон…Подслушав разговор, меня словно кипятком облило – так Берест и правда принц Шалас…вот ведь…и правда… рогатая скотина! Шить я не умею! Обманывал меня все это время! А я ведь и привязалась к нему с детьми, как дура ждала каждый вечер в домике, думала, что все – убили, раз не приполз раны зализывать.
Гнев – один из грехов, но сейчас я совершенно не могла себя контролировать, поэтому тело как-то само вошло в комнату, рука схватила чашу с ледяной водой, да так и приземлилась на голову незадачливому принцу. Схватив Шаласа за больную руку да впившись в нее когтями, я рывком развернула его к себе лицом (не злите женщин! Мы звереем, когда нас обманывают, и силушка богатырская из всех мест так и прет!):
– да коли тянуть время за хвост, давайте сейчас и решим, что со мной делать? А? Берест?
Не знаю, что отразилось в этот момент на моем лице, но даже Шалас поддался на испуг, что поразило не только меня, но и всех присутствующих в комнате. Он явно не ожидал, что я услышу все, что тут было сказано в мой адрес.
– опять подслушивала… – разочарованно уставился на меня Рэн.
– сами виноваты, дверь закрывать за собой надобно да орать по тише! Ты мне, принц, лучше ответь, коли умный такой, – наступала я на Шаласа, – какого лешего тогда ко мне раны свои зализывать приходил да целый месяц в доме торчал? Да и то, что сегодня произошло – ты ведь знал, что нападут, так зачем лично пришел, коли того же Витора послать мог? Так бы шкура целее была!
– не твоего ума дело! – зарычал Шалас, отбрасывая мою руку.
– я тогда всю ночь в подушку ревела, все боялась, что такой растакой принц меня на колбасу порежет да псам подзаборным на съедение отдаст! А ты, гаденыш, все это слушал и наслаждался, да? Ведь понял же, что о тебе речь идет! Помню, как вылупился, как имя твое произнесла, так на чердак и убежал!
– да я тогда от твоей новости обалдел, что женушка ты моя нареченная! – не выдержал принц вскочив с кровати. Выше меня да злее во сто крат картина явно писана маслом – слон да моська, ну честное слово, вот только кто в чьей роли пока не ясно.
– так вот почему тебя леший знает сколько дней не было? Да мы себе места не находили, думали уже в канаве найдем! А он, видите ли, гулял да информацию собирал!
– ну знаешь что, Эллин!!
– а вы уже на Ты? – в разговор вмешался Рэн, который вместе с Витором и с бабкой стояли поодаль, что бы под раздачу не попасть, – ну прям семейные разборки…
– заткнись! – заорали мы хором, да на том и разошлись. Шалас на кровать сел да рукой указал на выход. Я демонстративно поклонилась в знак «глубочайшего уважения» что в данном случае означает полное презрение сие личности и ушла в соседнюю комнату.
Ашка уже стояла подле кровати с платьем в руках. Разговор она явно слышала, как и добрая половина слуг, что заинтересованно подле дверей столпилась, так что прекрасно оценив мое состояние, не проронила ни слова и помогла успокоиться.
– не переживайте, принцесса! – говорила та, – может оно и к лучшему, что принц таким образом вас узнать смог лучше? Не так сердиться будет, раз целый месяц в одном домике жили, может еще и гневаться перестанет…
– это я гневаться на эту морду рогатую не перестану! – в сердцах молвила я, глотая слезы, – я то думала, что он мне друг… а он…
Ашка рядом села, да обняла сразу:
– все хорошо, Эллин! – прошептала та, – я рядом, помогу чем смогу! Все хорошо будет! Да и поверь, Витор тебя в обиду не даст, и не только из-за приказа царского…
Все равно – слышит принц мои завывания или нет, больше Береста для меня не существует.
Интересно, кто такие Тас с Лирой, если этот королевских кровей, то дети то ему зачем?
Дверь тем временем открылась и толстая бабка с кучей бинтов ввалилась в мою комнату. Дав сигнал Ашке, та тут же помогла раздеться и обработать полученные раны да ссадины. Лицо, кстати, опухло. Видимо тот камень не только на лоб пришелся. Челюсть болела нижняя, да зубы ныли.
Пока лекарь ссадины на спине тем же самым, что и Шаласу смазывала, все же спросила:
