Наши чувства вырвались на свободу, заменяя кислород в комнате чем-то совсем другим. Слова Джека были подобны моему персональному афродизиаку, с каждым его словом у меня между ног становилось все горячее и горячее. Я превратилась в комок желания, так как мгновенно завелась от его признания. Я была удивлена, что до сих пор не сгорела.
— Навсегда, — уточнил Джек, прежде чем атаковал губами мою грудь. Его язык был неумолим, когда он добрался до моего соска, прежде чем втянул его в рот и зажал между зубами. Я всхлипнула, а он вздрогнул. Джек ласкал мой сосок, после чего переключился на другой, подвергая его таким же сладостным пыткам.
Я извивалась под ним и приподнимала бедра, чтобы прижаться к его телу, без слов говоря, что готова ощутить его внутри себя.
— Не сейчас, — сказал Джек на мой молчаливый призыв. Он опустил свою здоровую руку на мои джинсы и нащупал пуговицу.
— Ты должна снять их сама, Котенок. Я чертовски беспомощен с одной рукой.
Я расстегнула пуговицу и молнию. Стащив с себя джинсы, я, прежде чем бросить их на пол, посмотрела на Джека, который делал то же самое со своей одеждой. Он замер всего на какое-то мгновенье, но этого было достаточно для меня, чтобы увидеть его во всем обнаженном великолепии. Я хотела запечатлеть эту картинку в своей голове и запомнить на всю оставшуюся жизнь. Обнаженный Джек Картер был действительно стоящим зрелищем, начиная с его великолепно очерченных плеч и груди и заканчивая мужским достоинством, которое торчало между его мускулистых бедер. Этот экземпляр мужского тела принадлежал только мне.
Я поджала губы и потянулась к его члену, но он отрицательно покачал головой. Джек пристально посмотрел мне в глаза, после чего опустил голову у меня между ног. Мои губы приоткрылись, когда он медленно и методично стал целовать внутреннюю поверхность моего бедра. Он дразнил меня до тех пор, пока я не забыла, как дышать. Каждый вдох ощущался как-то неправильно, требовал слишком много усилий. Да кто вообще, черт возьми, должен думать, как дышать? Видимо, я, особенно когда мой муж находится у меня между бедер.
Его язык проложил влажную дорожку по моему бедру и остановился около самого центра, прежде чем переключился на другую ногу. Я изогнулась дугой и ухватила его за голову, вынуждая сконцентрировать внимание там, где я отчаянно хотела его почувствовать. Джек рассмеялся:
— Почти, Котенок. — Его слова обожгли мою кожу.
Только когда я больше не могла терпеть эту пытку и была готова придушить его своими ногами, его язык нашел чувствительную точку. Моя грудь вздымалась, пока я делала жадные глотки воздуха. Джек ласкал меня быстрыми прикосновениями, потом его движения стали более требовательными и лихорадочными. Его язык заставлял меня биться в исступлении, пока он передвигался от одной чувствительной точки к другой. В одно мгновенье его язык ласкал мою кожу, а в другое погружался в меня, быстро двигаясь вперед-назад.
Я так сильно зажмурилась, что перед глазами вспыхнули звездочки. Или, может быть, движения его языка заставили меня увидеть их. Кто знает? Все, в чем я была уверена, это то, что ощущения были чертовски волшебными. Мой муж был чертовым волшебником с палочкой в виде языка, и мне было плевать, кто об этом знал.
— Джек. О Боже, Джек. Не останавливайся. Не смей останавливаться, — выкрикнула я. — Ты словно Гарри Поттер, о Боже!
Он моментально остановился, поднял голову и уставился на меня. Клянусь, в этот момент моя вагина сжалась в комок и была готова умереть.
— Ты только что назвала меня Гарри Поттером? — Лицо Джека исказила смешная гримаса непонимания.
— Я просто имела в виду, что ты волшебник. А твой язык чертова волшебная палочка. Вернись на место и закончи свое волшебство. Просто заткнись, Джек, и вернись на место. — Я наклонила его голову, и он засмеялся.
— Может быть он и волшебник, но всего лишь выдуманный. А я настоящий. Мое волшебство настоящее. — Его язык продолжил свои магические движения, когда он ввел в меня два пальца. Мой оргазм приближался с каждым прикосновением его языка и толчками пальцев.
— Да, так, Джек. Только так, — я закричала, когда мои бедра дернулись, и оргазм с силой взорвался во мне.
Он медленно оторвал голову от моего тела и улыбнулся, отчего на его щеках вспыхнули ямочки.
— Ты будешь теперь называть меня Гарри?
— Только если ты захочешь сам. — Я тяжело дышала, когда Джек накрыл меня своим телом и толкнул свой член в мою киску. Его огромный дружок наполнил меня, и я стала двигать бедрами в унисон с его движениями.
— Черт, Кэсси… всегда… ты всегда ощущаешься так хорошо. — Он с силой двигался во мне, с каждым толчком погружаясь всё глубже.
— Сильнее, Джек. Двигайся сильнее, — взмолилась я, когда он ухватил меня за плечи и перевернул. Я оседлала его, принимая в себя так глубоко, как только могла. Двигаясь вверх-вниз, я наклонилась насаживаясь на него, когда его эрекция стала возрастать с каждым новым толчком.
— Ты чувствуешь это? — спросил Джек, имея в виду свое увеличившееся в размерах достоинство. Его голос звучал глухо, словно ему не хватало воздуха. — Я сейчас кончу, Котенок. Я близко.
Я кивнула, когда мой собственный оргазм стал вновь зарождаться во мне. Мои движения ускорились, и Джек замер, достигнув того места внутри меня, куда мог добраться только он. Глаза Джека закрылись, и он взорвался, наполняя меня своим семенем. Я наслаждалась содроганиями его тела, когда мое собственное освобождение накрыло меня с головой. Мое тело вздрагивало, а удары сердца отдавались в ушах. Я рухнула Джеку на грудь и долго лежала на нем, переводя дыхание, пока он перебирал пальцами мои волосы. Его собственное дыхание было учащенным, а тело липким от пота.
— Моя, — все, что сказал Джек, и поцеловал меня в лоб. — Навсегда.
Глава 10. Продажа
Джек
Три недели спустя…
Наконец-то прошло шесть недель с тех пор, как я сломал пальцы. Кэсси хотела пойти со мной на встречу с доктором команды для моральной поддержки, но я сказал ей, что должен сделать это один. Такое решение никоим образом не было связано с моим нежеланием её присутствия рядом. В большей степени это было связано с тем фактом, что Кэсси все равно ничего не сможет сделать с вынесенным мне вердиктом врача.
Если кости на моей руке срослись правильно, то все отлично. Но если они все еще сломаны, Кэсси не сделает их здоровыми, а мне понадобится время, чтобы переварить эту новость. Через нечто подобное мужчина должен пройти сам, а уж потом благодарить Бога или кого там еще он может благодарить за то, что в мире есть человек, который, что бы ни случилось, поддержит его. Кэсси не возражала против моего решения и все прекрасно понимала. Моя девочка была очень умной.
