думал и понял, что поступил как козёл. Я хочу помогать вам и, может, попробую стать хорошим отцом, и…
– Ты. Нам. Не. Отец, – чеканю каждое слово, перебивая его и развеивая его больные фантазии. – У Вари есть отец. Биологический. И это не ты.
Да, я бью по больному.
Грязно, мерзко.
Возможно, раньше у меня язык бы не повернулся так сказать. А сейчас… Запросто.
Причём оскорбление вылетает так свободно… Жаль, что на душе от этого не легче.
Поправляю лямку рюкзака, собираясь попрощаться и уйти. Всё. Меня больше ничего с ним не связывает.
– Ага, и где он? – доносится мне в спину. – Он рядом с ней? Нет, Веста, потому что ты никогда не узнаешь, кто он. А я тут. Могу помочь. Хватит злиться на меня и прими моё извинение.
Стискиваю кулаки.
Нахрен нам никакой папа не сдался. Биологический или нет.
И ты, Афанасьев, дико ошибаешься, что я не никогда не узнаю, кто он. Я могу. Но это уже ничего не изменит.
Уведомления о предыдущем кусочке не было. Кто не видел – прочитайте выше :))
Тарелка вылетает из мокрых перчаток, и я зажмуриваюсь, оглушенная звоном битого стекла.
Черт…
Надеюсь, она не была дорога Юсупову. Иначе он меня убьёт.
Когда я вообще что-то разбивала в последний раз? Когда была рассеянной?
Редкость.
Я всегда сосредоточена и спокойна. Но не сейчас.
Не после разговора со Славой.
Снимаю перчатки, кидаю в раковину и пытаюсь собрать мысли воедино.
Реальность и воспоминания перепутались, и я абсолютно ничего не понимаю.
Так, первым делом надо убрать осколки.
Мотаюсь как мотылёк по кухне, сама не зная, что разыскиваю.
Бью себя бодряще по щекам.
Да приди же в себя!
Сама не своя из-за какого-то мудака!
Но дело не только в нём.
Он настолько выбесил меня, что я отважилась выяснить то, что не интересовало меня все эти годы.
Кто отец Вари.
Спонтанно приняла решение. На эмоциях была. Слова Славы ударили по мне так сильно, что голова чуть не взорвалась.
Я связалась со своей знакомой из клиники, которая слёзно умоляла меня скрыть врачебную ошибку три года назад.
Она сама тогда предложила сказать имя биологического отца. Повезло, что она вообще вспомнила меня спустя столько лет…
Но уточнила, что ей нужно время. Сразу фамилию и не вспомнит. Поищет дело и отправит мне.
Поэтому я так волнуюсь.
Места себе не нахожу.
Собираю силы в кулак и вспоминаю, что хотела сделать. Хватаю совок, веник.
– Мама, – взволнованный голосок заставляет меня испуганно повернуться в сторону двери.
– Стой там, солнышко, – останавливаю дочку рукой. Только не хватало мне её порезов.
Ребёнок послушно кивает и делает шаг назад.
При виде Варюши рассудок трезвеет, а мозг встаёт на место.
Не зря я забрала её из садика. И в панике, словно разыскивая свой лучик света в кромешной тьме, привезла с собой на работу. В тяжёлые моменты, особенно такие, без неё я не справляюсь.
Обнимаю, прижав к себе, и баюкаю свое чадо, которое помогает мне держаться каждый раз, когда опускаются руки.
Мой маленький источник силы. Фильтр от окружающего меня негатива.
– Подожди в комнате, я приберусь здесь и приду к тебе, – улыбнувшись, успокаиваю её. Малышка дёргает высоким хвостиком и убегает обратно к Лаки. Он быстро идёт на поправку.
Выдохнув, убираю осколки. Достаю пылесос, прохожусь несколько раз, чтобы потом не заработать ещё проблем.
И сама нервно смотрю на часы. Катя сказала, что перезвонит через несколько часов.
Прошло совсем немного, но я уже готова сжевать собственную губу. И лихорадочно убираюсь в квартире. Опять. Второй раз. Пока готовится ужин.
Как только выполню всю работу – мы поедем домой. И, кажется, я сегодня напьюсь.
Хах, если бы…
Но нет. У меня дочка.
Мою пол в коридоре, и раздаётся щелчок замка. Пара оборотов – дверь открывается. Босс вернулся домой на удивление рано.
– Ты все трудишься, – кажется, я уже перестала обращать внимание на его неформальное обращение.
Заходит в дом, убирая с волос влагу от растаявшего снега.
– Работаю, – коротко киваю. – Скоро закончу и уйду. Ужин оставлю на плите.
Он повторяет движение головой, закидывает пальто на вешалку.
– Ма, – радостно звучит за спиной. Я оборачиваюсь, наблюдая, как из гостиной на порожек вываливается дочка в обнимку с Лаки. Слегка сжимает его и радостно голосит: – Лю! Сина!
Блин, я не успела предупредить Юсупова…
– Кто у нас в гостях? – в привычной строгой манере, но с толикой тепла, проговаривает босс.
И, обувшись в тапочки, идёт к двум бедокурам.
Малышка тут же подпрыгивает, стесняясь. А вот Лаки при виде хозяина начинает хаотично нарезать круги.
Юсупов чешет его за ухом, поглаживает животик, а при этом серьёзно смотрит то в гостиную, то на белого щенка, требовательно спрашивает:
– Кто устроил бардак?
А?
Какой бардак?
Шагаю по коридору и заглядываю в просторный зал. А там… порванная синтетическая подушка. И покосившаяся гардина, упавшая с потолка одним краем.
– Простите, – виновато шепчу. Где были мои глаза и мозги? – Я не уследила. Не стоило мне Варю брать с собой. Это, наверное, она…
Ругать её у меня язык не шевельнется.
Но свою вину я ощущаю сполна.
– Это Лаки, – холодно и строго. – Наполнитель от подушки в зубах застрял.
Выдыхаю.
Нам проблем и так хватает… за тарелку платить теперь.
– Я сейчас всё уберу, – выпаливаю и несусь на кухню за мусорным пакетом. На всякий случай прихватываю с собой веник.
Возвращаюсь в зал и врастаю ногами в пол.
Варя смирно сидит на руках босса. Выпучив глазки, смотрит в упор. Изучает его и
