После удара первый наблюдатель упал, а Антон, выскочив с пистолетом в руке из-за стены, рявкнул:
— Лежать, суки, полиция! Перестреляю как собак!
Через десять секунд он уже рассматривал над лежащими в коме «топтунами» их служебные удостоверения.
— Мы свои, свои!.. — раздавались возгласы.
— Заткнись. — Антон разглядывал корочки. «Служба собственной безопасности Оперативной таможни». Случилось то, о чем предупреждал Быков. Антона «повели».
Так, очень интересно. Если верить записям в удостоверениях, под Копаевым в позе крабов расположились двое лейтенантов. А если верить датам, то удостоверения они получили полгода назад, причем в один день. Не очень большой стаж для выполнения такого оперативного мероприятия, как наружное наблюдение…
— Отлично, — бросил Антон. — Кажется, я узнал вас. Вы те двое, что выслеживают одиноких пешеходов, а потом грабят их в подъезде.
— Нет!
— Встать. Здесь парковка запрещена. Я же сказал Бабинову: провожать меня не нужно, я и сам дойду. Зачем вы за мной поперлись?
— А мы-то при чем? — пожал плечами тот, который не держался за глаз. — Он сказал: довести до адреса и вернуться, доложить! Вы там сами решайте, а то мы как дураки по городу шарахаемся! Делать больше нечего, что ли?!
Антон сблефовал и получил награду. Информация более чем интересная.
— А до какого адреса велел довести меня Бабинов?
— Да в какой ты придешь, до того и довести.
— И что потом?
— А потом доложить ему!
— А когда он отдал такое распоряжение? Я с ним час назад разговаривал!
— Вот час назад мы такое распоряжение и получили!
Дотянувшись до пояса одного из таможенников, Антон вытянул из-за ремня никелированные наручники. «Ну пехота, ей-богу…» Наручники были странной формы.
— Это вас такими в таможне снабжают?
— Это подарок… Друг из Америки привез…
— Понятно. Друг, видимо, тоже в таможне работает, если спецсредства через границу как через порог дома проносит. Ключик дай.
Найдя ключ в кармане, лейтенант протянул его Антону.
— А ты мне подарил, будем считать. На учете не состоит, так что отчитываться тебе не нужно будет.
Копаев разжал пальцы, и удостоверения плюхнулись на асфальт. Он хотел просто причинить моральный ущерб за напрасно потерянное время. Мысль, что «браслеты» понадобятся ему уже через час, в голову Копаеву не пришла.
— Руки в ноги — и свалили. Еще раз за спиной вас увижу — первая группа инвалидности обоим гарантирована.
Таможенники поднялись и, разобрав удостоверения, быстрым шагом дошли до угла здания и исчезли.
Антон сделал еще один круг вокруг фонтана, помня еще об одном трюке. Он был изобретен не им. Тот, кто хочет проследить, подставляет первого филера и умышленно его «проваливает». Облегченно вздохнувший «объект» спокойно направляется по своим делам, а его начинает вести уже мастер своего дела. Но, видимо, Бабинову этот цирковой номер был неизвестен. Спина Антона больше не сигнализировала об опасности.
Он приблизился к машине, быстро уселся за руль и уехал. «Однако нужно выяснить, умеет ли Амалия водить машину. Может так получиться, что мне и за руль скоро нельзя будет сесть. А машина нужна постоянно…»
Копаев, не торопясь, прикурил и с интересом уставился на девушку.
— Ты машины когда-нибудь водила раньше? Права хоть есть?
— Нету…
— Это я понял как-то сразу, Аля. Когда ты с пятой передачи трогаться с места пыталась. А щетки зачем всю дорогу работали?
— Я их нечаянно включила, а потом выключить не могла…
Антон вздохнул и взял Амалию за плечо.
— Пойдем, наказание мое. Первый урок вождения прошел невнятно. С тобой я туда не поеду. Звони Суровцеву. Что бы он ни делал, чье бы срочное распоряжение ни выполнял, пусть сейчас едет сюда!
— Я смогу вести машину!
Он посмотрел на нее и обмяк.
— Ладно, в качестве компенсации за моральный ущерб… Хочешь знать, чье имя назвал Чибис перед смертью?.. — бБросив взгляд на панель приборов, Антон ударил рукой по рулю: — Вот черт…
— Что такое?
— Откатались. У Суровцева есть авто?
— Насколько я знаю, нет. Ты говорил, что Чибис тебе назвал имя…
— Приедет, и я расскажу вам обоим. Не хочется одну историю повторять дважды.
— Тогда зачем ты спросил?!
— Нужно было как-то отвлечь тебя от непреодолимого желания оказаться в ДТП со смертельным исходом.
Девушка улыбнулась.
— Что еще ты умеешь делать мастерски?
— Все. За исключением танцев и вокала.
Суровцев приехал только через час.
— Еле отвязался!
— У нас проблема, старик, — заявил Антон, закончив выслушивать оправдания таможенника. — Мы остались без машины. На моей термостат полетел.
И он коротко рассказал Але и Суровцеву о результатах поиска Перца.
— …И ты как будто, знаешь, где взять машину? — бросив взгляд на Суровцева, закончил повествование Копаев.
— Да, я знаю, — неожиданно ответил таможенный опер. — Я знаю, господин менеджер, где взять машину. На складе временного хранения.
Антон некоторое время смотрел на опера спокойно, потом, словно вчитываясь в его мысли, становился все темнее и темнее. Когда же его наконец осенила догадка, он решительно заявил:
— Никогда.
— А что делать?
— Я решительно заявляю, Суровцев — ни-ког-да! Можешь забыть об этой идиотской мысли прямо сейчас! Я еду в Ленинский район, вернусь через час. Я знаю, где взять «чистую» машину.
Не оставалось ничего другого. Слон должен за колеса, и это знает. Антон вспомнил, где живет Заслонкин. Только бы он оказался дома. Иначе придется терять время и возвращаться на рынок.
К дому Слона Копаев подъехал на такси.
Только бы Слон был дома… Дом был построен еще в начале прошлого века, со свойственной тому времени монументальностью и изыском. Витые колонны, черепичная крыша. В конце столетия дом захватили новые хозяева, бывшие партийные бонзы и нынешние администраторы, поэтому со временем дом не старел, а становился все краше. Еще лет пятнадцать-двадцать, и он трансформируется во дворец, потому как с каждым годом к зданию добавляются все новые и новые элементы пристройки в стиле ампир. Вот в это величие и удалось протиснуться вору Слону.
Зайдя во двор, Копаев тут же стал свидетелем обычного для наших дней явления. «Статья сто шестьдесят первая, часть первая», — констатировал он, глядя, как двадцатилетний отпрыск прыщавого вида спешно снимает дубленку под уничтожающим взглядом бычка наркоманского вида.
Не меняя направления и скорости движения — подъезд Слона был как раз за авансценой событий — Антон стал приближаться к двери. Бычок, чувствуя спиной дискомфорт, слегка повернул торс в сторону Копаева, и тот увидел в его правой руке тонкий металлический предмет.
«Ошибка в квалификации, — хмыкнул Антон, — это статья сто шестьдесят вторая, часть первая».
Разбой от грабежа отличит даже полицейский из патрульно-постовой службы. В том, что в руке у нехорошего парня не папиросный мундштук, сомневаться не приходилось. Но в этот момент произошло то, что заставило Копаева изменить и часть статьи. Как минимум на вторую. Из тени подъезда на него как-то нехорошо двинулась вторая тень. Те, кто увлекается чтением детективных романов, мгновенно должны определить роль второго как «стоящего на шухере». Но он не стал ни свистеть, ни кричать «атас». Судя по всему, никакой опасности для этой сладкой парочки Копаев не представлял. Не представлял настолько, что первый бычок отвернулся и нетерпеливым подергиванием ножа поторопил юношу: «Ну, давай, снимай побыстрее, что ли!», а второй приблизительно то же самое сказал вслух:
— Стоять, баклан. Снимай котлы. Быстро.
Это обращение относилось к Копаеву.
Никакой нервозности. Все чинно и уверенно. Парни Бывалые. Труса среди них нет, а вот насчет Балбеса… «Сейчас посмотрим». Только долго смотреть не стоит, потому что расстояние сокращается очень быстро… Кстати, о том, что «котлами» вот уже как лет сто именуются на блатной «музыке» часы, знают немногие. Очевидно, бычки отбились от стада общего режима не более как с месяц назад — лексика трансформируется в благозвучную не менее чем через полгода.
— Ты пакшами-то шевели! А то яйца сейчас в легкую отвалиться могут. — Копаев зафиксировал появление второго ножа. — Клифт скидывай, я дважды никогда не повторяю.
— Сейчас сниму, — пробурчал Антон, расстегивая ремешок на запястье и уводя руку за пояс. В ладонь очень удобно и привычно легла рукоятка «макарова», только разбойники этого не видят. Точнее, не видят, потому что не предполагают. А это самое опасное, когда думаешь о чужих яйцах, а не о своих.
Движение Антона за пазуху злодей расценил неверно:
— Нет, нет, фраерок, «лопатник» не прячь. Тоже вынимай.
Пистолет появился вместе с наручниками. Браслеты Антон бросил под ноги ближайшему из злодеев.
