Большинство знакомых магов тринадцатого отдела со мной согласятся. Оборотней всех мастей считают одаренными второго сорта, а презрительные клички 'лохматые', 'блохастые' давно гуляют в кулуарах конторы. За глаза, естественно.
Только пропавший Волков мог потягаться с магами на равных, но даже он говорил, что перевертышу не место в городе. Каменные джунгли созданы для колдунов и вампиров. Наша стихия – дикая природа.
Со своей чешуей я и так выбивался из всех категорий, а демон, с недавних пор засевший в районе сердца, и вовсе превратил меня в изгоя. Это чувствовалось даже в поведении Женьки, хотя она мастерски скрывала свои чувства. Думаю, даже мастер-координатор не была до конца уверена в правильности своего решения. В такой ситуации грубовато-ровное отношение Игоря воспринималось как глоток свежего воздуха. И хотя манеры священника нередко меня выводили, я был бесконечно ему благодарен.
Так или иначе, но моя жизнь поставила весы в шаткое положение, в то время как на другой чаше покоились жизни многих горожан. Это напрягало. Не удивлюсь, если узнаю, что большинство 'чертей' с облегчением примет известия о моей безвременной кончине.
Вот и огненный мальчик 'делового' не проявлял признаков дружелюбия, хотя и совершенно по другой причине. Его нападение так всколыхнули мою сущность. Оплавленная земля ясно показывала, что намеренья у парня серьезные, и в отличие от качков, его будет непросто успокоить. Темная пелена на глазах никуда не делась, и я отчетливо видел, как изгибался воздух под воздействием высоких температур. Надо отдать должное огневикам – их заклинания не отличались разнообразием, но славу мощнейших получили заслуженно.
От первого удара я увернулся, и теперь маг судорожно готовил вторую атаку. В свое время Женька популярно объяснила, что первичная структура моей ауры сходна с аурой оборотня. Способность к изменению форм читалась даже при беглом взгляде, и это многих вводило в заблуждение. При детальном рассмотрении картина менялась разительно, да так, что у спецов уровня Графа голова шла кругом. Видения бушующего лесного пожара и каменного праящера что-то изменили во мне, а вселившийся смерч окончательно взбаламутил изначально простенькую картинку силовых линий.
Василек приложила немало сил, чтобы разобраться в моем происхождении, в итоге сведя все к простому объяснению:
– Саша. Я наконец поняла, что ты такое! – В ответ на мой вопросительный взгляд, координатор с улыбкой добавила: – Неведомая чешуйчатая хрень!
Разговор происходил еще до вселения смерча, но больше мы к этому вопросу не возвращались. В изменяющемся мире и без меня хватало таинственной ерунды.
Оборотень – оборотнем, но тот факт, что враг ему достался необычный, огневик понимал отчетливо. Засранец с ленцой накачивал заклинания, забивая их под завязку. Его шарики мерно пульсировали насыщено-янтарным – малец собирался бить насмерть. В то же время было заметно, что за свою жизнь он не слишком опасался. Скорей наоборот, рассчитывал на мой рывок.
Я уже сражался с огненными магами, и накрепко запомнил всю подлость их активной защиты. Во время боя на кладбище меня едва не зажарило при попытке войти в клинч. Правда, молокосос и в подметки не годился боевикам Косты, ну так и мое тело сильно потеряло в убойности, лишившись боевой формы. Оставалось кружить, выжидая удобного момента.
Клинья Женькиных татуировок намертво удерживали меня в форме двуногого, а инстинктивные попытки перекинуться глубже вызывали только приступы боли. Боль ярила, провоцируя и заставляя бездумно бросаться вперед, отчего приходилось сражаться на два фронта – и с магом, и с собой. С первых дней я старательно отгораживал зверя стеной из кирпичиков собственной воли. Смерч Эльвиры разнес мои труды подобно ментальному тарану, разом лишив всяческой поддержки.
Легко считать себя великим воином, во всем полагаясь на звериные инстинкты. Если раньше ошибки можно было списать на беспокойного соседа, то теперь все изменилось. Дар оборотня то затухал, как сейчас – оставляя зияющую в душе пустоту, то вспыхивал подобно лесному пожару, норовя смять и продавить меня-человека. В такие моменты было особенно тяжело, потому что в дыхании Ящера отчетливо ощущалось присутствие смерча. Сладковатый привкус праха и разложения. Самое страшное, что он не грозил смертью, скорей он искушал новыми возможностями. Бледное подобие этих ощущений я испытал впервые перекинувшись.
И ловушка за этим предложением скрывалась та же самая – отдать кусок личности в обмен на возросшие способности. Стать больше зверем чем человеком, или больше демоном чем оборотнем. И сегодня я лишний раз убедился в правильности своего выбора. Меня не на шутку встревожила исказившаяся до неузнаваемости морда, мало похожая на человеческое лицо.
Кувырок. Очередной удар пламени. И пятно гари на асфальте. Я только зашипел, продолжая кружить вокруг. Рано.
В отличие от огневика, меня накрепко держал внутренний запрет на пустые убийства. Оборотни убивают мерзко, а в глазах общественности расчлененка и выпущенные наружу кишки смотрятся… неэтично. По этой причине 'черти' с оглядкой используют лохматую братию, и старательно за ней подчищают. Если огневик умрет – газеты не преминут выставить меня чудовищем и колесовать.
Магу были чужды сомнения такого рода.
Дернувшись в сторону, я пропустил очередную порцию огненных шаров, и те знатно полыхнули, окончательно распугивая местных. Блатной оказался в опасной близости от эпицентра, но его прикрыла наша подозреваемая. Старушка играючи погасила отголоски заклятья, даже не отвлекаясь от наших танцев. Зато стало понятно, почему не вмешивается Игорь. В отличие от меня, он не забыл о главной цели нашего появления, и теперь не сводил глаз с бабки.
Словно почувствовав мой взгляд, священник резко махнул в сторону огневика, заканчивай, мол. Вся его фигура выдавала крайнее напряжение. Кажется, от моего освященного приятеля не укрылась легкость, с которой бабушка Розалия управлялась с силой. Старушка оказалась сверхом не из последних.
Даже в таком вялотекущем бою не стоило отвлекаться. Судя по всему, мой враг имел некоторый опыт скоротечных схваток, и не преминул воспользоваться заминкой. Я отвернулся всего на мгновение, но ему хватило, чтобы вбросить в заклинание комок сырой силы и, размахнувшись, запустить в мою сторону. С таким подходом маг рискует опустошить свой резерв раньше времени, но польза от неожиданной атаки нередко перекрывает любые риски. Не теряя время на структурирование опытный сверх способен расшатать защиту серией мелких, но крайне болезненных укусов, а затем – добить выверенным заклятьем. Тот же огненный бур не оставит оборотню ни шанса на выживание.
Такой подход используют в двух случаях. Во время обучения – когда противник заведомо слабей и не способен вести затяжные позиционные бои, и во время охоты на вампиров – чтобы противостоять их сверхчеловеческим скоростям приходится чем-то жертвовать. Впрочем, такая тактика подходит и против 'лохматых', так что в своих действиях огневик был прав.
Это основы магической дуэли.
Но из всех правил есть исключения.
Среди моих учителей сложно найти адекватного человека, а условия их преподавания поневоле заставляют схватывать налету. Так уж получилось, что на моей работе второй шанс предоставляется редко, а потому знания просто заколачивают в тупые головы. У этой техники есть только один, но очень весомый плюс – постоянная практика и выживание в полевых условиях дают квинтэссенцию искусства. Меня не учили колдовать. Только выживать.
А потому шансов у огневика не было.
Чешуя на кулаках защищала с грехом пополам, но против скомканного заклинания ее хватило. Встречный удар веером расплескал огненный шар в обратную сторону. Брызги варева разлетелись, превращая дорогущий внедорожник в исковерканный дуршлаг. Чудом они не задели бензобак.
Мальчишку смяло.
Хуже всего магическая защита справляется с заклинаниями собственной школы, и тому же кинетику очень тяжело сражаться с себе подобным. Если раньше боевики Косты укрепляли друг друга заплатками-вставками, то в последнее время такие меры уже не спасали. Магическая наука стремительно развивалась, и все чаще появлялись новые спайки: земля-кинетика, огонь-воздух – это уже не редкость. Порой встречались совершенно убойные смеси. Особым шиком считалось владение стихиями антагонистами. Сложно, опасно, но очень эффективно. Такие спецы попадали в элиту не с помощью свалившегося невесть откуда дара, а пробивая дорогу собственным усердием и работой на износ. Что поделать, арсенал расширялся не только у 'чертей', и чтобы выжить приходилось соответствовать. Огневик, к сожалению, не соответствовал.
Пусть моей заслуги в том не было, но чешуя Ящера впитала и камень, и огонь и дьявольское творение Эльвиры. Даже в ослабленном состоянии этого хватило, чтобы устоять на ногах. В отличие от паренька, которого рикошетом впечатало в обломки автомобиля, хорошенько приложив затылком. Если бы не торчащий из живота зазубренный обломок можно было подумать, что он просто потерял сознание.
