class="p1">— Убью сукина сына.
— Кто-то говорил, что ничего не желает знать об убийстве.
— Я говорю о тех помоях, в которых купаешься ты. Я умываю руки. Но сначала я хочу получить обещанное. За на-»дку, во-первых, и за договоренность с девчонкой Эрнандес, во-вторых. Без меня ты бы никогда…
— Ты получишь все, что обещано. Знаешь, в чем твое слабое место, Болто?
— Нет, расскажи. Умираю, как хочется услышать.
— Ты мелко мыслишь. Работаешь по-крупному, а все еще 'Читаешь, будто роешься в помойке.
— Ну, конечно, ты у нас витаешь в облаках. Поздравляю. Извини меня за помойку.
— Начинай думать крупно, дурак. Как только я объясню Бирнсу…
— Когда? Позвони ему, слышишь? Давай закончим дело.
— Только после того, как проверю голубей.
— Проверь у подсадных уток, — орал Бирнс в переговорное устройство. — У тебя же есть осведомители, почему ты их не используешь, Стив?
На другом конце переговорного устройства Карелла терпеливо вздохнул — он не понимал причин необычного раздражения Бирнса в последние дни.
— Пит, я поговорил со всеми нашими осведомителями. Никто ил них не знает человека по имени Болто. Сейчас я жду звонка ит Денни Джимпа. Как только я…
— Неужели никто и никогда на нашем участке не слышал иб этом Болто! — кричал' Бирнс. — Не могу поверить, чтобы отдел и, шестнадцати детективов не мог найти вшивого сбытчика, «спорый мне нужен. Извини, Стив, я не могу в это поверить.
— Но это так…
— Ты узнавал в других участках? Человек не может возникнуть из воздуха. Такого не бывает, Стив. Если он сбытчик, на него должно быть досье.
— Он может оказаться новичком.
— Тогда надо поискать в картотеке малолетних правонарушителей.
— Нет, я проверил, Пит. Может, Болто — это прозвище. Может… ,
— Зачем тогда мы держим картотеки кличек и прозвищ?
— Не горячись, Пит. Возможно, он еще совсем свеженький, какой-нибудь молодой хулиган, только что вошедший в дело. Поэтому и досье нет.
— Молодой хулиган вдруг становится сбытчиком, и ты мне говоришь, что его нет в картотеке?
— Пит, ему необязательно там быть. Вполне возможно, что он никогда не попадал в переделки. По улицам шляются сотни мальчишек, которых нет в картотеке.
— Что ты мне пыт-^шься объяснить? — сказал Бирнс. — Что не можешь найти мелкую шпану, так, что ли? Этот Болто получил клиентов Эрнандеса, вот тебе и причина убийства.
— Эсли бы у Эрнандеса была большая торговля, то это могло стать причиной. Но, Пит… -
— У тебя что — есть другое объяснение?
— Нет, пока нет.
— Тогда найди мне Болто!
— Пит, ты говоришь со мной так, будто я…
— Я пока еще командир отдела, Карелла, — перебил его Бирнс.
— Хорошо. Послушай, я вчера встретил парня, который хотел купить героин у Болто. Я помню, как он выглядит, и постараюсь отыскать его сегодня. Но сначала позволь мне дождаться звонка Денни Джимпа.
— Ты думаешь, этот, которого ты встретил, знает Болто?
— Вчера он сказал, что не знает, и ужасно запаниковал, когда увидел полицейского. Но, возможно, с тех пор он ужа встретился с Болто и выведет меня на него. Денни должен позвонить в ближайшие полчаса.
— Хорошо, — сказал Вирте.
— Я не понимаю, почему ты так нервно относишься к этому делу, — недоуменно произнес Карелла. — Ничто пока на нас и* давит…
— Я отношусь так к каждому делу, — сухо ответил Бирж и закончил разговор.
Он сидел за столом и смотрел в угловое окно, выходящая в парк. Усталый и печальный, он ненавидел себя за придирки к своим сотрудникам, за то, что скрывает от них важные сведения, которые могли бы помочь Карелле в расследовании. Он снова задавал себе вопрос и снова не мог на него ответить: что делать?
Поймет ли Карелла? Или же, как и следует умному полицейскому, вцепится в эти отпечатки пальцев, которые выведут его к убийце по имени Ларри Бирнс?
«Чего я боюсь?»— спросил себя Бирнс.
И, отвечая себе, вновь впадал в уныние. Он знал, чего он боится. В последние несколько дней он познакомился с новым Ларри Бирнсом. Новый человек, замаскировавшийся под его сына, оказался не очень приятным. Он его совсем не знал.
Этот человек мог убить другого.
«Мой сын, Ларри, мог убить мальчишку Эрнандеса», — подумал Бирнс. *
На столе зазвонил телефон. Он подождал немного, потом круто повернулся на вращающемся кресле к столу и поднял трубку.
— Восемьдесят седьмой участок, — сказал он. — Лейтенант Бирнс слушает.
— Лейтенант, это Кассиди из дежурки.
— Что там, Майк?
— Вам звонят.
— Кто?
— Тип какой-то. Себя не называет.
Бирнс почувствовал резкую боль в спине. Боль медленно расползалась и слабела.
— Он… он со мной хочет поговорить?
— Да, сэр, — сказал Кассиди.
— Хорошо, подключи его.
Бирнс ждал. Ладони его вспотели. Трубка скользила в потной правой руке, левую ладонь он вытирал о брюки.
— Алло? — произнес голос. Это был тот же самый голос, что и в первый раз. Бирнс сразу узнал его.
— Лейтенант Бирнс слушает, — сказал он.
— Добрый день, лейтенант, — откликнулся голос. — Как ты тебя чувствуешь?
— Нормально, — сказал Бирнс. — Кто это?
— Согласись, что это не самый остроумный вопрос, лейтенант.
— Что вам надо?
— Нас никто не слышит, лейтенант? Мне совсем не хочется, чтобы кто-то из твоих коллег оказался в курсе наших проблем.
— Мои разговоры никто не подслушивает, — заверил Бирнс.
— Ты уверен в этом, лейтенант?
— Не считай меня идиотом, — огрызнулся Бирнс. — Говори- зачем звонишь.
— Ты поговорил с сыном, лейтенант?
— Да.
Бирнс взял трубку в левую руку, вытер правую и снс. а перехватил трубку.
— Ну и что? Он подтвердил то, о чем я говорил тебе з прошлый раз?
— Он наркоман, — сказал Бирнс. — Это правда.
— Какая жалость, лейтенант. Такой прелестный ребенок. — Голос неожиданно стал деловым. — Ты проверил отпечатки пальцев?
— Да.
— Они принадлежат твоему сыну?
— Да.
— Паршиво, лейтенант, ничего не скажешь.
— Мой сын с Эрнандесом не ссорился.
— У меня есть свидетели, лейтенант.
— Кто?
— Ты удивишься.
— Валяй, говори.
— Мария Эрнандес.
— Что?
— Да, она. Чем дальше, тем паршивее, верно? Единственный свидетель ссоры неожиданно умирает. Совсем паршиво, лейтенант.
— Мой сын был со мной в ту ночь, когда убили Марию Эрнандес, — спокойно сказал Бирнс.
— И ты думаешь, присяжные поверят в это? — спросил голос. — Особенно когда узнают, что папочка скрывал важные улики. — Наступило молчание. — А может, ты уже рассказал в полиции об отпечатках пальцев твоего сына на том шприце?
— Нет, — ответил Бирнс нерешительно, — не сказал. Слушай, чего ты хочешь? .
— Я скажу тебе, чего я хочу. Ты ведь человек несговорчивый, верно, лейтенант?
— Чего ты добиваешься, черт бы тебя подрал? — взорвался Бирнс. — Тебе деньги нужны? Я угадал?
— Ты недооцениваешь меня, лейтенант. Я…
— Алло? — вклинился новый голос.
