– Буду сидеть дома, – улыбнулся Мумтаз. Именно господин Эхидо ему посоветовал не отправляться в столь опасный путь, а остаться дома, послав вместо себя ничего не подозревающего брата, который должен был заменить Мумтаза. Но они недооценили коварства и изощренности Идриса аль-Исфахани.
Через два дня, поздно ночью, когда луна появилась на небе в окружении звезд и все вокруг стало зыбким и призрачным, у дома Мумтаза появились двое неизвестных. Они долго возились рядом с домом, прошли к конюшне, где стояло несколько породистых лошадей. А затем так же незаметно исчезли – словно в тумане, который иногда появлялся в этих жарких местах. А через несколько минут начался пожар; дом и строения уважаемого Мумтаза Рахмани начали гореть сразу с нескольких сторон. Крики «пожар» и «несчастье» переполошили всех соседей. Отовсюду на помощь бежали люди. Из конюшни выводили лошадей, спасали женщин и детей, которые не понимали, что происходит.
Но больше всех суетился Мумтаз Рахмани. Он выскочил из дома, едва успев надеть одежду. Гордостью его семьи были кони, стоявшие в конюшне, рядом с домом. Он лично выводил всех коней, руководил тушением пожара, проверял, надежно ли защищены женщины и дети. Всю ночь, до самого утра, он бегал вокруг дома. Пожар удалось потушить, все кони были спасены, женщины и дети не пострадали. Разумеется, Мумтаз Рахмани не мог знать, что за ним пристально наблюдают двое поджигателей, которые находились в толпе зевак. Он совсем забыл и о своей якобы покалеченной ноге, и о своей кровати, где должен был бы отлеживаться по рекомендации врачей. Он бегал и кричал так, что его слышал весь квартал. К утру пожар был потушен, начали разбирать сгоревшие строения. И только тогда Мумтаз с ужасом вспомнил, что ему нельзя было выбегать из дома ни при каких обстоятельствах. Но жадность и инстинкт самосохранения были сильнее предупреждений господина Эхидо. Сильно захромав, Мумтаз вернулся домой, проклиная все на свете.
На следующий день в город прибыл господин Эхидо. Он сразу приехал к своему «другу», чтобы навестить его. И сделал участливое лицо, когда увидел сидевших вокруг Мумтаза его детей. А когда они вышли, он убрал маску сочувствующего друга и сразу спросил:
– Надеюсь, что вы не выходили из дома во время пожара?
– Один раз поднялся и выбежал, – нехотя признался Мумтаз.
– Один раз? – иронично уточнил Эхидо. – А я слышал, что вы тушили пожар всю ночь и до утра бегали, как угорелый, вокруг дома.
– Зачем вы меня укоряете? Я спасал свою семью, своих детей…
– Неправда, – резко возразил Эхидо, – насколько мне удалось узнать, вашей семье ничего не грозило. Огонь мог перекинуться на конюшню, куда он в конце концов и перекинулся. Но ваши лошади тоже остались целы. Значит, пожар был не такой серьезный, а вы позволили всем увидеть, как вы бегаете. Это с вывихнутой-то ногой, из-за которой вы не смогли выполнить просьбу своего воспитанника!
– Никто об этом не узнает, – не очень уверенно ответил Мумтаз.
– Вот местная газета, – бросил газету на кровать его гость, – можете посмотреть на снимки. Первая полоса. Там видно, как вы бегаете на пожаре и отдаете указания.
– Будь они все прокляты, – выругался Мумтаз, хватая газету, – я не знал, что у нас такие оперативные журналисты.
– От чего возник пожар, вы уже выяснили?
– Не знаю. Но наш пожарник сказал, что пожар начался сразу в трех местах.
– В трех местах? – уточнил Эхидо, – Понимаете, что это был поджог, а не просто пожар? В трех местах одновременно случайного пожара не бывает, это вы хотя бы понимаете?
– Мне нужно было лежать и ждать, пока сгорит мой дом, моя семья, мои лошади и я сам? – разозлился Мумтаз. – Или я должен был, как мужчина, встать и помочь своей семье?
– Может, как мужчина, вы и показали свою полную состоятельность, но боюсь, что, как наш агент, вы проявили себя полностью некомпетентным. Теперь ваши друзья в Кандагаре будут знать, что вы их обманули. Представляете, какие неприятности ждут вашего двоюродного брата и вашего воспитанника? Их могут просто разрезать на куски из-за вашего обмана.
– Они ничего не знают, – устало возразил Мумтаз, – вы должны меня понять. Я не мог лежать, когда все вокруг горело. Не мог лежать и ждать, пока сгорит моя семья.
– И поэтому вы всех нас подставили, – жестко сказал Эхидо. – будем надеяться, что все обойдется. И еще одно обстоятельство. Ваш родственник сегодня должен прибыть в Кандагар. Полагаю, что нам уже не нужно выжидать. Как только он придет на свидание с теми, кого мы ищем, мы нанесем удар. Вам придется взять на себя дополнительные заботы о семье вашего двоюродного брата.
– Вы его убьете? – с ужасом спросил Мумтаз.
– Не мы, а вы. Это вы выбежали ночью, как полоумный, сорвав нам операцию. Это вы подставились фотографам местной газеты. И это благодаря вам было принято такое решение. Как только они встретятся, мы нанесем удар. Никаких других вариантов уже не будет.
– Он такой молодой, – попытался убедить своего гостя Мумтаз, – у него остаются две молодые жены.
– Ничего. Пристроите их куда-нибудь. Это уже ваша забота. И молите вашего Бога, чтобы Самандара сразу не убили. Иначе его смерть тоже будет на вашей совести. А так мы ударим первыми и хоть частично выполним наше задание.
– Что будет с Асифом? Он такой преданный человек…
– Не знаю. Но думаю, что его тоже убьют. Вы погубили нам операцию на которую мы потратили столько сил и средств. Чтобы внедрить вашего Асифа в структуры «Талибана», мы разрешили ему даже провести этот чудовищный террористический акт в Лахоре, где погибло столько людей. Он должен был предстать в Афганистане, как самый известный здешний террорист. И вы все загубили. Я же просил вас не выходить из дома ни при каких обстоятельствах!
– Я забыл в тот момент и о своей ноге, и о ваших словах, – признался Мумтаз.
– Верю, – сказал Эхидо, – вот в эти ваши последние слова я верю. Пусть Самандар даст нам сигнал. У него есть с вами постоянная связь?
– Ваш портсигар, – напомнил Мумтаз. – Как только он встретится с кем-то из руководителей, то сразу должен достать портсигар и хлопнуть крышкой. Это будет для вас сигналом.
Насколько я понял, в его портсигар вмонтировано передающее устройство, которое он активирует.
– И мы получим сигнал, – понял Эхидо. Он поднялся с места. – Молитесь, господин Рахмани, чтобы все так и произошло. Иначе мне оторвут голову, а я потом приду за вашей головой.
– Вы не сможете прийти, если вам оторвут голову, – осмелев, заявил улыбающийся Мумтаз.
– Тогда я буду являться к вам по ночам. Как привидение. И все равно попытаюсь достать вас.
Эхидо кивнул на прощание хозяину дома и вышел из комнаты. Уж садясь в машину, он взглянул на этот вместительный двухэтажный дом, на хозяйственные постройки.
«Этот жадный тип думает только о себе и своем благополучии, – в который раз подумал разведчик. – Интересно, как я буду докладывать мистеру Расселу о нашей неудаче? Как объяснить ему, что человек, получающий от нас десятки и сотни тысяч долларов, думает больше всего о своих лошадях и баранах?»
Он отъехал от дома. По привычке поглядывая в зеркало заднего обзора, понял, что за ним следят.
«Еще лучше, – подумал он с любопытством, – они уже взяли под контроль всех, кто приезжает сюда для встречи с Мумтазом. Значит, с ним нужно кончать. Как только его двоюродный брат хлопнет крышкой, самолеты нанесут ракетный удар».
Он снова посмотрел в зеркало заднего обзора. Машина шла за ним, словно приклеенная.
– Сукины дети, – выругался Эхидо, – в этой стране можно ждать чего угодно! – Он открыл бардачок и достал оттуда пистолет с уже надетым глушителем. Оружие он положил рядом с собой, на переднее сиденье.
Когда он въехал в соседний город, преследующая его машина отстала и исчезла из виду. Но он хорошо знал, что не ошибся. Связавшись по спутниковому телефону с мистером Расселом, Эхидо коротко изложил ситуацию, добавив, что, по его мнению, нужно как можно быстрее ликвидировать самого Мумтаза и все его связи. Рассел молча выслушал это сообщение и отключился, ничего не сказав. Через час от Эхидо пришло сообщение по электронной почте, что Коммерсант имеет право действовать согласно собственным решениям, без согласования своих действий с руководством.
«Они просто перекладывают ответственность на меня», – понял Эхидо.
В этот момент в Кандагаре прибывший в город Самандар Рахмани разговаривал с Зубайром. Они еще не знали, что произошло с Мумтазом. Но Ибрагим уже знал. И поэтому участь Самандара Рахмани, как и участь Асифа Шахвани, была решена. И не в их пользу.
Второй кандидат
Физули прибыл в Мардин, поселившись в небольшом «Гранд-отеле». Такие названия были характерны для небольших отелей, которые по европейским стандартам могли бы иметь не больше двух звездочек, но здесь считались вполне удобными и престижными. Он понимал, что за ним могут следить. И не только те, к кому он прибыл, но и сотрудники Форсмана, который направил его в этот город.
