— Да когда это закончится? — взмолился Лин Ху, не зная, как еще помочь. — Я просил их. Я угрожал. Я… Я уже не знаю, что делать. Они только смеются. Мей Ли, может, тебе лучше согласиться? В этом же нет ничего…
«Ничего страшного» — он осекся на полуслове. В этом было страшное. Он помогал в проигрыше своего клана. Если Фенг победят, если победят с его помощью — значит он сам поспособствует смерти отца, брата. Пленению или смерти матери. Это было ужасно, и лучше бы его правда до сих пор били. Лин Ху закрыл лицо руками. Хотя из всех пленников самое сытое и безопасное положение было у него, хотя он должен был успокоить девушку, она обняла его, положила голову на его макушку. Лин Ху дрожал, она была спокойна.
— Ты изменился. Помнишь, каким ты раньше был веселым, Лин Ху? Если что-то в клане случалось, твой отец точно знал, кого в этом винить. Чего ты только не устраивал… Фейерверки без праздника, куриц пытался научить летать, превратил кота в монстра и обратно, когда тебе всыпали… Как же это было весело. С тобой каждый день был особенным. Мы с Лю Шэном обожали тебя, да и остальные тоже. У тебя изменилась улыбка, в ней больше нет той искренности. Я же чувствую, ты улыбаешься только для меня. Я вижу здесь только адептов клана Фенг, они всегда грубы. Вижу лекаря, но он молчалив и мрачен. И тебя… Ты как солнце. Как бы ты не менялся, что бы ты не натворил — я буду на твоей стороне. Если ты останешься в клане Фенг, я буду с тобой. Но ведь Тьен победят, мы вернемся домой.
***
Сразу после того, как удалось взять себя в руки, Лин Ху направился к Фенг Инженю. Стража задержала его только у входа в дом главы клана, чтобы доложить. Судя по голосу, тот даже обрадовался, выкрикнул:
— Пусть войдет!
Лин Ху кипел от гнева. Стряхнув с волос и плеч снег прямо на пороге, он начал говорить:
— Мей Ли опять избили. Я хочу знать, кто это сделал. Я больше не буду просить, я просто повешу их на воротах, чтобы понимали, что пусть бьют, но потом я приду мстить.
— Мне нравится воинственный настрой маленького Лин Ху, — похвалили Фенг Инжень. Он, напротив, горел радостью. Он стоял рядом с деревянной болванкой, вырезанной под фигуру человека. На болванке было клановое одеяние клана Фенг — и с цепями. Принадлежность правящей ветви или высших чинов. Что смутило Лин Ху — так то, что глава клана был в два раза больше этой болванки и одежды. Да и сын его отличался плотным телосложением — вряд ли это его старая одежда. И выглядела она так, словно ее еще никогда не надевали. Лин Ху захотелось сбежать, но, пересилив себя, он спросил:
— Что это?
— Примерь. Только сегодня закончили.
— Нет, — Лин Ху попятился к выходу, уже видя, как радость на лице главы клана сменяется на усталость и разочарование.
— Это приказ.
— Нет, — повторил Лин Ху. Фенг Инжень зло сорвал одежду с болванки, направился к мальчику.
— Ты не можешь сказать нет. Быстро надел!
Когда один из генералов подошел к дому главы клана, стража преградила ему путь, предупредив:
— Глава занят.
Из дома раздавались крики: «Я же говорил, что не буду в вашем клане! Что бы вы не делали!» Если простые адепты еще уважительно относились к Лин Ху, то генералы помнили, откуда он тут и что в любой момент может их предать. Поэтому и генерал кивнул страже, что понял, кто у главы клана, но разберется сам, и вошел. И замер на пороге, впервые подумав, что не вовремя.
Лин Ху лежал на полу, пытался дотянуться до кнута, который, видимо, выпал и откатился и теперь не реагировал на зов хозяина. Верхом на нем сидел Фенг Инжень и срывал с мальчишки одежду. Та, в которую ему надо было переодеться, сейчас лежала тряпкой дальше от них и с первого взгляда никто бы не догадался, для чего она приготовлена. Просто упавшая на пол скатерть или покрывало. Фенг Инжень остановился, заметив постороннего, быстро оценил ситуацию и больше не стал держать Лин Ху. Тот в два рывка выбрался, схватил оружие и отскочил к стене, поправляя одежду. На этот раз оружие отозвалось — две головы змеи шипели на Фенг Инженя, самая мелкая быстро помогала Лин Ху одеться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пошел вон! — приказал глава клана, развернувшись к своему генералу. Тот помотал головой и вместо того, чтобы сбежать, выпалил:
— Совет бессмертных требует глав клана Тьен и Фенг явиться на суд.
— Какой еще суд? — спросил Фенг Инжень, но про Лин Ху тут же забыл. — Почему они суются? Это наше дело! Где был совет, когда одного за другим вырезали моих детей?!
— Если какой-то из кланов не явится на суд, то уже совет выступит против него… — закончил Генерал.
***
После возвращения с «суда» Фенг Инжень, ничего не объясняя, отправил самых младших заложников в сопровождении Лю Шэна как старшего в клан Тьен. Мей Ли с тех пор правда больше не трогали.
А Лин Ху спрятался. Его видели обычные адепты, но глава клана не мог найти его даже с помощью прислуги. Раньше он просто вытащил бы любого заложника и пригрозил убить, теперь он не мог себе этого позволить. Лин Ху уже знал о том, что кланы склонили к перемирию. И знал, что Фенг должен будет отдать всех заложников — тем более его.
Но Фенг Инжень смог поймать его только тогда, когда Лин Ху занимался отправкой оставшихся пленников, собираясь с ними. Он даже не отвел его в сторону, глава клана был явно в отчаяние. Он кричал при всех:
— Да они же убьют тебя, стоит тебе вернуться! Выберут самую страшную казнь! Ты не понимаешь?!
— Его не тронут! — уверенно выступила вперед Мей Ли. Она была все еще ранена, ее собирались везти в повозке (остальным дали лошадей), но она выбралась и прихромала сюда, чтобы защитить. Лин Ху не был так уверен, но улыбнулся, словно она была права.
— Все будет в порядке.
— Не будет! Я не хочу терять такой талант! Тьен Жонг упертый баран! Он не простит! Как ты не понимаешь — ты должен остаться!
Лин Ху отрицательно покачал головой.
Им не дали сопровождения, как и тем заложникам. Когда они покидали резиденцию Фенг, во двор ввезли повозку, перевязанную цепями. Словно опасного преступника в ней везли. Лин Ху смотрел на эту повозку какое-то время, но потом забыл о ней — у него хватало проблем. Только позже он узнал, что это привезли сдавшегося в плен Лин Ронга. Что тогда в последний раз он мог увидеть учителя
Лин Ху уже тогда понимал, что клан Фенг, как и его глава, были на грани отчаянья. Они чувствовали себя проигравшими, они должны были отпустить добычу, так ничего от нее и не добившись. А Фенг Инжень должен был отпустить Лин Ху, и последнего нисколько не трогала такая забота врага.
Они добрались почти без приключений. Дом не выглядел как дом — разрушенная резиденция была отстроена заново, она пахла свежим деревом и смолой. Казалось, что они вернулись совсем не в то место, из которого их забрали. И люди тоже казались другими. Словно не полгода прошло, а много десятилетий. Им открыли ворота, их ждали родители (из тех, кто еще был жив). Напротив ворот стоял Тьен Жонг, сложив руки на груди. Лин Ху старался держать себя в руках, чувствуя, что Фенг Инжень ,конечно, прав был. Хотя Лин Ху все равно бы не остался.
Стоило спешиться и отойти от ворот, как его окружили почти вплотную, к горлу приставили лезвие меча, сталь уперлась в руки и бока. Лин Ху продолжал стоять, глядя на отца. Он даже со своего места видел, насколько отец ненавидел его в этот момент.
И к нему снова попыталась броситься Мей Ли, оттолкнув отца, который помогал ей выбраться из повозки.
— Стойте, вы что делаете?! — вскрикнула девушка. — Он нас спасал. Он не хотел…
Тогда оживились и остальные вернувшиеся пленники, поднялся шум.
Тьен Жонг, казалось, смягчился, показал им вести себя тише и ласково заверил:
— Что вы. Никто не собирается его убивать. Но он предал наш клан, я не могу впустить его просто так. Нужно разобраться. С ним будут обращаться хорошо. В конце концов, это же мой родной сын.
