– Все дорожки заняты, – заявил он, – вам придется с полчаса подождать.
– Мне не нужна дорожка, – ответил детектив.
Человек у стойки посмотрел на него внимательнее и понял, что перед ним полицейский. Он согласно кивнул, но ничего не сказал.
– Я ищу человека по имени Пепе Кастаньеда. Он здесь?
– Зачем он вам?
– Я офицер полиции, – Дельгадо показал свой жетон, – мне нужно задать ему несколько вопросов.
– Я не хочу здесь скандала.
– Почему вы решили, что будет скандал? Что, Кастаньеда скандалист?
– Он не скандалист, – человек многозначительно посмотрел на детектива.
– Я тоже. Где он?
– Пятая дорожка.
– Спасибо.
Дельгадо прошел к двери у стойки и попал в большую комнату, гораздо большую, чем можно было представить в тесноватом холле.
Здесь было двенадцать дорожек, все заняты игроками. В дальнем конце помещения находился бар, вокруг него столики. Из музыкального автомата звучал рок-н-ролл. Когда детектив шел мимо стеллажей с шарами, запись кончилась. Через какое-то время из динамиков вырвались звуки испанской песни. Вибрирующий грохот падающих кеглей сопровождался радостными или огорченными восклицаниями игроков.
На пятой дорожке играли четверо мужчин. Трое из них сидели на обитой кожей банкетке, образующей полукруг у доски для ведения счета. Четвертый стоял в ожидании шара. Шар скатился со стеллажа в дальнем конце дорожки, ударился о тормозной механизм и плавно подкатился к ждущей его руке. Человек поднял его, отступил на пять-шесть шагов от контрольной линии, пригнулся, начал разбег, отводя правую руку назад, левой поддерживая равновесие, резко остановился и отпустил шар. Тот покатился по дорожке и ударил прямо в центр батареи кеглей. Игрок застыл в движении, правая рука все еще вытянута, левая отведена назад. Не разгибаясь, он ждал падения кеглей. Они весело взлетели в воздух, подброшенные шаром, потом затарахтели по полированной поверхности дорожки. Игрок воскликнул: «Есть!» и повернулся к сидевшим на банкетке.
– Кто из вас Пепе Кастаньеда? – обратился к ним Дельгадо.
Игрок, направлявшийся к доске, чтобы вписать туда новые цифры, остановился и посмотрел на полицейского. Он был невысоким человеком с прямыми черными волосами и рябым лицом. Передвигался он легкой походкой танцора.
– Я Кастаньеда, – произнес он, – а вы кто?
– Детектив Дельгадо, 87-й участок. Могу я задать вам несколько вопросов?
– О чем?
– Рамон Кастаньеда ваш брат?
– Да.
– Давайте отойдем и побеседуем.
– Куда?
– К столикам.
– Я играю.
– Игра подождет.
Кастаньеда пожал плечами. Один из мужчин на банкетке сказал:
– Иди, Пепе. Мы пока пивка пропустим.
– По сколько у нас еще бросков?
– По три, – ответил мужчина.
– Это надолго? – спросил детектива Кастаньеда.
– Вряд ли.
– Ну ладно, пошли.
Они подошли к бару в дальнем конце помещения. У музыкального автомата две молоденькие девушки в обтягивающих брюках выбирали следующую мелодию. Кастаньеда мельком взглянул на них.
Мужчины уселись за один из столиков лицом друг к другу. Музыкальный автомат снова взорвался звуками. Фоном служил постоянный треск падающих кеглей.
– Что вы хотите узнать?
– У вашего брата есть партнер по имени Хосе Хуэрта, – начал Дельгадо.
– Правильно.
– Вы его знаете?
– Знаю.
– Вы знаете, что его сегодня утром избили?
– Да? Нет, не знаю. У вас есть сигареты? Я свои оставил там.
– Я не курю, – покачал головой детектив.
– Я тоже не курил. Но, вы знаете... – Кастаньеда пожал плечами, – одно бросаешь, другое цепляется.
Он улыбнулся. Улыбка широкая и заразительная. Пепе был всего года на три-четыре моложе Дельгадо, но сейчас вдруг стал похож на подростка.
– Я кололся раньше. Вы в курсе?
– Да, я слышал.
– Я бросил.
– Об этом я тоже слышал.
– Вы удивлены?
– Удивлен.
– Я тоже, – Кастаньеда снова улыбнулся.
Полицейский также ответил ему улыбкой.
– Ну, так что вы от меня хотите?
– Его здорово избили, – продолжал Дельгадо, – обе ноги сломаны, лицо, как котлета.
– Да вы что? А кто?
– Четверо мужчин.
– Надо же! – Пепе покачал головой.
– Прямо на крыльце его дома. Он шел в церковь.
– Да? А где он живет?
– На Южной Шестой.
– Ах, да! Точно! Напротив кондитерской, верно?
– Да. Я вот что хотел у вас спросить. Вашему брату кажется, что этих четверых попросили избить Хуэрту.
– Я вас не понимаю.
– Когда я спросил вашего брата, кто не любит Хуэрту, он сказал: «Любит – не любит, но бить его не станут».
– Ну, и что это значит?
– Это значит...
– Да ничего это не значит, – вдруг сказал Кастаньеда. – Это значит, что ваш брат считает, что Хуэрту избили по чьему-то поручению.
– С чего вы это взяли? Просто он так выразился, вот и все. Мой брат ничего не хотел этим сказать.
– Допустим, что хотел. Допустим на минуту, что кто-то хотел, чтобы Хуэрту избили по чьему-то поручению. И допустим этот кто-то попросил тех четверых оказать ему услугу.
– Ну, ладно, допустим.
– Так вот. Кто эти четверо, вы случайно не знаете?
– Не-а. Слушайте, мне правда хочется курить. Вы подождете? Я схожу за сигаретами.
– Сигареты подождут, Пепе. Там в больнице лежит человек с перебитыми ногами и расквашенным лицом.
– Оно, конечно, так, – Пепе секунду подумал. – Но, может быть, этому человеку нужно было быть поосторожнее? Может, тогда никто и не хотел бы его избить?
– Кто хотел его наказать, Пепе?
– Вы сплетни любите?
– Люблю.
– Хосе толкал кое-что, вы знаете?
– Знаю.
– Травку. До сих пор. Но постепенно человек понимает, что сильные препараты выгоднее. Это только вопрос времени.
– Ну?
– Так, может, кто-то не хотел, чтобы Хосе отравлял район? Я не утверждаю. Но подумать, по-моему, над этим можно.
– Да, подумать можно.
– А может, Хосе волочился за чьей-нибудь женой? Может, у кого-то красивая жена, а Хосе к ней подъезжал? Может, кто-то решил переломать ему ноги, чтобы он не мог цепляться к чужим женам и продавать дрянь местным пацанам? И ему помяли морду, чтобы он это понял. Чтобы не нравился чужим женам. И чтобы пацаны от него шарахались.
Кастаньеда помолчал.
– По-моему, можно над этим подумать.
– Да, можно, – согласился Дельгадо.
– Вряд ли вы найдете этих парней. Да и зачем?
– То есть?
– Он сам нарвался. Тут все справедливо. Вы же тоже ее защищаете, справедливость?
– Да, защищаем.
– Ну, вот и я о том же.
Дельгадо смотрел на Пепе.
– Что, не так?
– Да нет, наверное, так.
Детектив встал из-за стола, кивнул, задвинул стул обратно и попрощался:
– Приятно было познакомиться. До встречи.
– Выпьем чего-нибудь? – предложил Кастаньеда.
– Спасибо, у меня еще час до конца службы.
Дельгадо направился к выходу. Кастаньеда помахал на прощание рукой.
Капек курсировал от бара к бару на Стеме с восьми часов вечера. Уже было двадцать минут двенадцатого. Его сердце екнуло, когда в двери «Ромео» на Двенадцатой улице вошла чернокожая девушка в красном платье. Девица проплыла мимо мужчин, сидящих на высоких стульях у стойки, и устроилась в дальнем конце у телефонных будок, закинув ногу на ногу. Калек дал ей десять минут, чтобы она смогла осмотреть всех мужчин в заведении, а потом прошел мимо нее к телефонам. Он позвонил в дежурку, попал на Финта из новой смены.
– Чем занимаешься?
– Да-а, кручусь тут, – ответил Капек.
– Я думал, ты давно дома.
– На пенсии отдохнем.
– У меня тут намечается задержание. Если повезет.
– Помощь нужна?
– Нет.
Примечания
1
Так себе (фр.).
2
Между нами (фр.).
3
Наконец! (итал.).
4
Как сказать? Маски (итал.).
5
Добрый вечер, синьора (итал.).
6
Опять! (итал.).
7
Да, что такое? (исп.).
8
Можешь что-нибудь рассказать? (исп.).
9
Пожалуйста (исп.).
10
Да, в чем дело? (исп.).
11
Рита, ты готова? (исп.).
12
Милая (обращение к девушке) (исп.).
13
Так проходит мирская слава (лат.).
