уже повлиял на многих предателей, объявивших о выходе из состава Империума.
Саламандры оставались спокойны, тогда как Хашутта проскрежетал зубами, а Рама крепче перехватил рукоять бхуджа.
— В подобных обстоятельствах, — проговорила Туонела, — лучше предупреждать появление сепаратистских настроений, чем через некоторое время разрываться между десятками горячих точек. Мои ресурсы ограничены.
Бел’наг помолчал, потом развёл руками и сказал:
— Саламандры не знают покоя. Только закончилась война с орками на Армагеддоне, а мы уже схлестнулись с некронами династии Саутех. Наши ресурсы тоже ограничены, госпожа инквизитор, — добавил он спустя короткую паузу. — Наши союзники рассчитывают на помощь, наши враги не ждут, когда мы переведём дух.
— Понимаю, — кивнула Туонела, — и не смею упрекать воинов первого основания в праздности. — Она продолжила через несколько мгновений: — Но я хотела бы знать, что вы думаете о разовой акции? Подчеркну — не о длительной войне, а об одной операции, даже об одном сражении?
Бел’наг прищурился — старые привычки просто так не перебороть.
— Я думала о пропагандистской ленте, — объяснила Туонела. — Инквизиция, Саламандры, Караул Смерти. Лучшие ведут лучших и побивают скверно вооружённую, плохо обученную и дезорганизованную орду еретиков.
Котар покашлял в кулак, выступил вперёд и спросил:
— Прошу прощения, госпожа, но разве еретики с Хелги такие?
Черты лица Туонелы ожесточились. Она смерила Котара взглядом и отозвалась:
— Да, признаю, наша разведка уже не раз ошибалась. Но у меня есть основания утверждать, что осада улья Синбран будет отличаться от предыдущих сражений. Блокада работает. Еретики так и не наладили производство техники и боеприпасов. У них остаётся всё меньше сил противостоять нам.
Котар вздохнул, но не успел вслух усомниться в планах высшего командования, которые обыкновенно выглядели замечательно только на бумаге. Туонела сказала:
— В конечном счёте, мне нужна голозапись продолжительностью в два-три часа. Как пойдёт штурм в дальнейшем уже не проблема Саламандр.
"Что думаете?" — спросил Бел’наг Котара.
Они обменивались мыслями во время речи инквизитора, не сводя с Туонелы взгляда.
"Я участвую, — отозвался Котар. — Но только потому, что Георга никто не спрашивает, а я всё-таки ему служу. Вам же лучше вежливо отказаться. Ни о каком контроле на Хелге и речи не идёт. Тамошние еретики очень опасны".
Но только Бел’наг раскрыл рот, чтобы дать ответ, как его опередил Ор’ноко. Мрачный жнец в череполикой маске поравнялся с библиариями, поклонился Туонеле и произнёс:
— Магистр Ту’Шан не назначал лидера в посольстве. Я не могу говорить за своих братьев, но почту за честь сопровождать вас на опасном задании, а также благословить войска на победу.
Корд тоже взял слово:
— Поддержу брата-капеллана. Мы, Саламандры, выкованы на наковальне войны. Мы не боимся огня. Мы и есть пламя.
Котар метнул злой взгляд на воспитанника, но тот ответил едва заметной ухмылкой.
— Прекрасно! — Туонела даже хлопнула в ладони. — Операция начнётся приблизительно через пару недель. Вам предоставят все необходимые материалы и допустят в штаб. Нам пригодится взгляд образцовых солдат и офицеров.
Бел’наг посмотрел на Котара, тот пожал плечами, а потом Бел’наг спросил:
— Госпожа инквизитор-легат, а вам не кажется, что четырёх воинов-Саламандр недостаточно для того, чтобы говорить об участии в этой войне целого капитула?
— Четырёх? — притворно удивилась Туонела. — Вообще-то я думала о четырёх десятках.
"Странники?" — спросил Бел’наг.
Котар также мыслеречью ответил:
"Ну а кто же ещё?"
7
Пропагандистская лента госпожи инквизитора начиналась с шелеста тарелок, когда барабанщик постепенно наращивал темп, а также с мрачной картины космоса вокруг Хелги-Воланты: с опалённых остовов космических кораблей и орбитальных платформ, с до смерти неторопливого хоровода мелких обломков и замёрзших людей, которых никто никогда не похоронит.
Но вот на горизонте появилась точка, полёт которой отличался от ступора описанных выше объектов и даже от размеренного движения флота на орбите планеты. Приближался хищный зверь, прирождённый охотник.
Благодаря умелому монтажу зрителям не пришлось щуриться и приближаться к экрану. Уже в следующем кадре под резкое вступление духовых инструментов появился главный герой. Имя ему — фрегат типа "Нова".
Нет, "Нова" не потому, что корабль был вооружён одноимённым орудием. Тут, скорее, дело в роли, которую он играл на поле боя. В своём классе этот фрегат не знал равных и представлял опасность даже для куда более крупных кораблей, если бы их экипажи прозевали его приближение.
Между тем операторам, которые проводили съёмку, наказали ни в коем случае не показывать "Нову" рядом с эскадрой Хокберга, — та могла быть только далеко на фоне. Знатоки, конечно, сразу разберутся, что к чему, но для рядового гражданина Империума всё не так очевидно. Рядовые граждане Империума, скорее всего, обратят внимание на отделку носа. Излучатель находился внутри позолоченной драконьей пасти, а по бортам фрегата вздымались яркие языки пламени, выведенные оранжевой краской на чёрном фоне. Зрелище стало ещё более впечатляющим, когда из-под фюзеляжа "Новы" изящно вынырнули боевые челноки.
На самом деле на "Искре надежды" — так назывался фрегат — по штату только один "Громовой ястреб", "Нову" вообще не используют в качестве носителя. Ради красивой картинки в цвета Саламандр перекрасили ещё пару челноков Пустынных Странников.
Тройка боевых машин устремилась к Хелге-Воланте. Обшивка раскалилась при входе в атмосферу, но уже совсем скоро опасность миновала. "Громовые ястребы" пронзили небеса и разорвали свинцовые тучи. Зрителям открылся вид на истерзанную безжалостной эксплуатацией и, разумеется, войной пустынную поверхность планеты. Даже музыкальное сопровождение резко оборвалось, словно бы было ошеломлено не меньше зрителей. Челноки снизились, чтобы под крыльями промелькнули самые разные пейзажи, объединённые темой "во что же проклятые еретики превратили цветущий край".
Бивни чёрных скал, серые барханы, обмелевшие реки с тёмными водами, руины мелких поселений, развалины монорельсовых линий. Оператор выбрал изящный способ перехода от одной сцены к другой. Он ослепил зрителей пламенем ревущих дюз, а потом перевёл внимание на зловещую громаду, что вырисовывалась вдали. То — город-улей Синбран.
Надо отдать должное имперским пропагандистам, — они сняли неплохое кино. Музыка на фоне отлично нагнетала. Барабанщик отбивал военный марш, раздавались резкие удары по струнам. Возмездие близко!
Я читал первоначальный сценарий, и он предполагал, что челноки облетят шпили Синбрана. Хорошо, что в итоге от этого хода отказались. Война на Хелге-Воланте ещё не дошла до той стадии, когда можно дразнить противника. Пока что он очень больно наказывал за самоуверенность.
Вместо рёва турбин при приземлении "Громовых ястребов" использовали не
