в ту сторону, как их охватывала дрожь, и они чуть ли не бегом мчались прочь, пролетая сквозь стопы титанов и рыцарей, железные бока танков и броневиков, мясо и кости наступающих солдат. Солдаты в такие мгновения холодели, в их сердцах вздымались льды полярных шапок.
В сознании всплыл следующий вопрос от Бел’нага:
"Брат-лексиканий, где вы?"
"Тут, — поспешил ответить Котар. — А что до твоих предчувствий… Когда мы брали столичный улей, демонологи призвали на пир падальщиков и гончих кровавого бога. Здесь же еретики поступили изобретательнее".
Котар бы продолжил объяснять, предполагать и рассказывать Бел’нагу, что, возможно, их ждёт, но почувствовал шум в ушах. Не в псионической проекции, а в тех ушах, которые вместе с остальным телом остались в "Громовом ястребе".
На зашифрованной вокс-частоте вещала госпожа инквизитор:
— …жаемся на Проспекте Основателей. Да и закончим на этом. — Она добавила спустя короткую паузу: — Проклятые еретики смешали мне все карты!
Команда операторов не отправилась в бой вместе с штурмовыми отрядами. Вместо них воздух рассекала целая стая сервочерепов, в чьи щербатые рты техножрецы вставили голокамеры. Именно эти устройства должны были смаковать кадры того, как еретики весело разлетаются на куски под градом болт-снарядов или же превращаются в кровавые брызги после удара громовым молотом, — именно такое оружие и взяла Туонела.
Но вот незадача — противоположная сторона не явилась на бой. Титаны, рыцари, бронетанковые и мотострелковые подразделения продвигались по городу, не встречая ни единой живой души.
Когда штурмовая группа высадилась, госпожа инквизитор сбросила с плеча увесистое оружие и опустила его под ноги, — по брусчатке поползли трещины. Она уперла руки в бока и принялась осматривать окрестности.
Котар присоединился. Ощущение миража, хитроумной ловушки росло.
По обе стороны от широкого проспекта, что вёл к сердцу города, на расстоянии нескольких десятков метров друг от друга тянулись статуи героев Синбрана: уроженцев города, которые сделали карьеру в армии, паломников, посетивших далёкие миры и вернувшихся обратно с ценными реликвиями, тружеников тыла, видных учёных. Одних знаменитых людей изобразили на коне или на другом ездовом животном, других на своих двоих. Одних переполняли чувства, — рты раскрыты в крике, — другие пребывали в спокойствии, холодно взирая на мир вокруг. Но кое-что общее в скульптурах Котар всё-таки отметил — они вообще-то сохранились в городе, которым еретики владели долгое время. Ничто не снесли, ничего не переиначили.
Котар подобрался к Туонеле и проговорил, указав на памятники:
— Госпожа, вам не кажется…
— Кажется, — отозвалась Туонела, не оборачиваясь. — Мой псайкер уже все уши прожужжал.
Котар бросил взгляд на свиту инквизитора, среди которой тут же отыскал знакомого — бородатого слепого старца, на чьём бледном лице проступали чёрные жилы.
— Ещё не поздно отступить, — проговорил Котар. — Я готов возглавить отряд разведчиков, войскам же лучше вернуться в лагерь.
— Я — инквизитор-легат. Святой. Императорской. Инквизиции, — Туонела словно бы печатала шаг. — И меня колдовством не напугать!
Туонела снова взвалила громовой молот на плечо и продолжила:
— С такими силами, как у меня, отправляли в преисподнюю высших демонов с полчищами иных тварей. Мы справимся!
Котар оглянулся и ничуть не удивился открывшейся картине. Он окликнул инквизитора:
— Где же ваши силы?
Инквизитор как в стену врезалась, развернулась на каблуках, вздрогнула и сделала шаг назад.
Больше не ревели двигатели танков в отдалении, даже многометровые громады титанов исчезли, словно бы их экипажи прислушались к совету Котара и отвели богоподобные машины за черту города. "Громовые ястребы" остались единственной техникой на дороге с одного видимого края до другого.
Лица каменных наблюдателей исказились. Герои и основатели Синбрана ухмылялись. Даже на мордах ездовых животных появилось что-то похожее на зловещие улыбки.
Пока инквизитор собиралась с мыслями, Котар отдал команду:
— Воины Бога-Императора, круговая оборона!
И Саламандры, и Странники, и Караул Смерти в мгновении ока окружили Туонелу.
— Кровавые кишки Русса! — выругался Торгнюр. — Опять! Как же я ненавижу это дерьмо! — Старый волк с шумом втянул воздух носом и воскликнул: — Смердит порчей! — Он прорычал нечто нечленораздельное, а потом добавил уже разборчивее: — Эй, вы, тухлые драугры! Выходите, не прячьтесь! Нечего цепляться за ваше жалкое подобие жизни!
Вопреки воинственному кличу, капеллан Ор’ноко проговорил спокойно, буднично, словно ничего сверхъестественного не происходило:
— Клятва о Послушании, братья. Повторяйте за мной.
В унисон прозвучало множество голосов:
— Я служу тебе, Бог-Император Человечества.
Делай со мной всё, что пожелаешь,
Ибо вера моя безгранична.
Корд же тем временем выдавил сквозь зубы приглушённое "достал", навёл тяжёлый болтер на того, кто его дразнил, и дал короткую очередь.
Реактивные снаряды превратили и ближайшую статую, и постамент в каменное крошево с уродливыми валунами. Голова имперского святого с высунутым изо рта языком укатилась далеко от места обрушения. Она не останавливалась и будто бы даже ускорилась, только бы настичь и покарать вандала. Корд прошипел проклятье и потратил ещё один снаряд, чтобы прекратить необъяснимое движение. Снова брызги камня, а ещё и таинственное свечение, сопровождающееся мерзким хихиканьем. Облачко или дух каждое мгновение менял окраску. Он поднялся в воздух и закружился над десантниками, не прекращая хохотать.
— Твари Повелителя Перемен, — полушёпотом проговорил Бел’наг, бросив взгляд на инквизитора.
Котар хмыкнул. В подобной ситуации и самый безумный ортодокс подумал бы о наказании за запретные знания в последнюю очередь. Вот и Туонела не сделала замечание Бел’нагу. Она до хруста стискивала длинную рукоять громового молота. Лицо бледное, кожа натянулась на скулах, ноздри раздувались в прерывистом дыхании, — вряд ли инквизитор в этот миг вообще прислушивалась хоть к кому-нибудь или чему-нибудь, кроме собственных мыслей и предчувствий.
— Враг чрезвычайно опасен, — проговорил Котар, обращаясь ко всем. — Вряд ли он одолеет нас, но может и, скорее всего, обманет. Укрепите свой разум.
Статуи будто услышали Котара и сошли с места, только бы опровергнуть полученную характеристику. Они рвались в бой.
— Прицельная стрельба! — приказал Рама Ярадж. — Берегите боеприпасы!
Командор нажал на спусковой крючок, и из широкого ствола болт-пистолета вылетел реактивный снаряд. Он преодолел пару десятков метров и поразил ближайшую статую в колено. Сустав развалился, статуя при ударе о брусчатку разбилась на куски, чтобы освободить тучку, переливающуюся всеми цветами радуги. Уже через мгновение тучка преобразилась в гротескное создание — пасть на ножках с многочисленными когтистыми лапами, щупальцами и рогами. Ни одного мгновения, ни доли секунды демоническая тварь не сохраняла какую-то определённую
