Алена уже расположилась в машине, не беспокоясь о сиденьях. Она избегала смотреть в сторону швейцара, мимо которого только что пронеслась на крейсерской скорости. Но она всей кожей чувствовала на себе его упорный взгляд: мужчина пытался понять, откуда на его униформе взялись брызги воды и почему он видит на асфальте мокрые разводы и следы мокрой обуви, хотя дождя не было уже несколько дней.
Еще чуть-чуть – и швейцар подошел бы к ним, чтобы удовлетворить свое любопытство. И Алена скомандовала замешкавшемуся Ване:
– Вези нас отсюда поскорей!
– Да куда же я вас повезу в таком-то виде?
– Не важно куда, – огрызнулась Алена. – Сам придумай!
– Только увези нас отсюда побыстрей!
Ваня послушно нажал педаль газа. Как только машина тронулась с места, все трое замолчали. И они хранили молчание на протяжении всего пути. Ваня следил за дорогой, Алена пыталась избавиться от своего мокрого тяжелого платья. Инге пришлось возиться со шнуровкой на корсете. От воды шнурки намокли, узелки никак не хотели развязываться. Инга даже слегка вспотела от усилий. А вот Алена все более явственно стучала зубами. Несмотря на включенную печку и теплую погоду за окном, ей все равно было холодно. Мокрый тяжелый бархат неприятно лип к телу. И согреться у Алены никак не получалось.
В этом плане Инге повезло гораздо больше. Ее собственное платье почти высохло на ней само собой. Только у подола оставалось немножко влажным. Но при включенной печке, которую Ваня врубил на полную катушку, это было даже приятно. И уж по сравнению с катастрофой Алены это была точно сущая ерунда.
Однако Инге не удалось избежать расспросов своих вездесущих бабушек-соседок. И кажется, ее ответ, что она упала в фонтан, их ничуть не удовлетворил. Инга заметила, как они многозначительно переглянулись между собой. А одна даже тихонько щелкнула себя пальцем по горлу. Мол, закладывает наша соседушка-молодушка за воротник. В фонтанах уже с пьяных глаз плещется. Стыд и позор!
– А какая семья хорошая была, – услышала Инга за собой их шепоток. – Муж был у нее, сынок имелся.
– А где же они теперь?
– Муж ее бросил, не выдержал постоянного пьянства. А сын… да кто же его знает, может, и помер уже. А коли жив, так свою мать и знать не хочет! Носа сюда не кажет!
Инга вспыхнула и с трудом удержалась, чтобы не повернуться и не наброситься с упреками на гадкую сплетницу. Ее остановило лишь то соображение, что это дало бы сплетницам еще больше поводов для разговоров. И поэтому Инга сделала вид, что ничего не услышала, и пошла своей дорогой, хотя внутри ее все дрожало от несправедливости и обиды. Да, с мужем они развелись, но это было их обоюдное решение. Брак перестал приносить им обоим удовлетворение, вот они и расстались.
Ну а сын… Мальчик действительно носа не кажет к матери, но это исключительно по той простой причине, что живет он сейчас в Лондоне, кстати говоря, вместе со своим папочкой. И этим двоим вполне комфортно и без нее. Но они ее не бросили, не забыли. Регулярно присылают деньги, зовут к себе в гости. А жить с этими мужчинами, которые были так отчаянно похожи друг на друга, Инга и сама бы не захотела. Хватит с нее и того, что муж ею помыкал все эти годы, а теперь еще и сына к тому же приучил. Жить с ними будет для Инги сущим кошмаром. То ли дело одной… Тут она сама себе королева, что хочет, то и делает. А живи она вместе с мужем или даже сыном, ей бы неизбежно пришлось угождать кому-то, подстраиваться под мужской характер.
– Нет уж, лучше пусть говорят за моей спиной что хотят, чем жить и мучиться с моими мужчинами.
Оказавшись дома, Инга первым делом позвонила тете, поблагодарила за платья и поклялась, что завтра они оба будут уже у нее в мастерской. Она благоразумно умолчала о той маленькой катастрофе, в которую они попали. Алена пообещала, что отдаст свое платье в экспресс-чистку, где до завтрашнего утра ему придадут первозданный вид. Она хотела также взять и платье Инги, но та запротестовала. Ее платью вода ничуть не повредила. Оно выглядело в точности так же, как и в тот момент, когда Инга увидела его впервые.
Устроив платье на мягких плечиках, Инга не удержалась и провела рукой по мягкой поверхности ткани. Что ни говори, а платье сыграло свою роль. Оно и впрямь оказалось счастливым. Инге удалось познакомиться с господином Ганнибалом. И вот теперь итоги этого самого знакомства им троим сегодня как раз и предстояло обсудить.
Первой, как водится, заговорила Алена.
– Инга, нам не терпится узнать: что у тебя с Ганнибалом запланировано на будущее?
Но Ваня опередил Ингу с ответом. Он сердито глянул на свою хозяйку и пробубнил:
– Говорите только за себя, Алена Игоревна. Мне лично это не интересно.
– Помолчи, Ваня, – строго приказала ему Алена.
И повернувшись к подруге, она спросила:
– Надеюсь, ты уже договорилась с Ганнибалом о новой встрече?
Инга, которую только сейчас окончательно отпустила головная боль, удивленно воззрилась на подругу.
– Когда я могла это сделать?
– Он тебе еще не звонил?
– Нет. И честно говоря, сомневаюсь, что он вообще это сделает.
– Почему?
– Хотя бы потому, что я не оставляла ему свой номер телефона.
– Да?
Алена выглядела разочарованной.
– Ну ничего, – помолчав, продолжила она. – Позвони ему сама! Номер мы можем раздобыть у Тихомирова. Уверена, для него это не составит особой проблемы.
– Не буду я звонить!
– Понимаю, было бы лучше, если бы он сам тебе позвонил. Но раз ты не оставила ему свой номер телефона, то придется сделать это самой.
– Я не могу! Он вообразит себе невесть что.
– Да какая разница? Главное, чтобы ты с ним встретилась. Ты же помнишь, что мы подслушали в душе. Этот Ганнибал собирается мстить родным братьев.
Стоило ей произнести эту фразу, как Ваня вновь активизировался. До того он мрачно сидел в углу, а тут вдруг поднял голову и сердито уставился на обеих подруг.
– Душ? – грозно произнес он. – Вы принимали душ? В обществе этого Ганнибала? Обе?
– Ваня, успокойся, пожалуйста. Мы это сделали не по своей воле.
– Он вас еще и снасильничал?! Алена Игоревна! Да что же мы Василию Петровичу теперь скажем?
Алена явственно скрипнула зубами:
– Ваня, не смей ничего говорить Василию Петровичу! Понял? Ни-че-го! Молчок! Тишина!
– Да как же это? – почти плакал Ваня. – Тут вы с этим Ганнибалом вместе моетесь, а я молчи? Еще и Ингу к разврату склонили!
– Ваня, я тебя сейчас… Я тебя убью, если ты не замолчишь!
Ваня умолк, но весь его вид говорил о том, что он не смирился. Инга попыталась примирить этих двоих.
– Ваня, милый, все было совсем не так страшно, как ты себе вообразил. Мы случайно оказались в душе…
– Ага! И вы тоже признались в этом!
– …в душе вдвоем с Аленой, – невозмутимо продолжала говорить Инга. – Были полностью одеты, а Ганнибал находился вообще при этом в соседнем помещении. Разговаривал там с… с кем-то.
– Это правда?
Ваня повернулся к своей хозяйке.
– Да. Так все и было.
Охранник смущенно потупился.
– Ну, тогда извините меня, Алена Игоревна. Погорячился я.
– Тебя бы с нами в душ! – развеселилась Инга. – Ты бы там охладился не на шутку!
– Помнишь, как мы под ледяными струями мерзли?
– А потом, когда горячая пошла, как это было здорово!
– Кайф!
– Жаль, что только на обратном пути я снова продрогла.
– А выглядишь как огурчик, вернее, как помидорка.
– Сама ты помидорка!
– Лучше уж ягодка, – проворчала Алена. – Но это благодаря очередной Васиной настойке.
– Мне тоже ее надо выпить. А то в горле першит.
– Извини, подруга, но я все выпила сама.
– А больше у тебя нет?
– От простуды нету, – развела руками Алена. – Разное другое есть, а от простуды вся закончилась. Ну что? Будешь звонить Ганнибалу?
– Да… Ладно. Сначала Тихомирову с отчетом звякнем, а потом…
И внезапно замолчав на середине фразы, Инга пробормотала секунду спустя:
– Только вот интересно, а где мой телефон?
Она растерянно обвела глазами пространство вокруг себя. Странное дело, но она никак не могла вспомнить, куда сунула узелок со своим немудреным скарбом. И попытавшись восстановить в памяти цепь событий, Инга не слишком в этом преуспела. Вот она вернулась домой, пристроила платье досушиваться на плечики, потом пошла на кухню, чтобы выпить чего-нибудь утешительного.
– Где мой узелок с телефоном? Не помню, куда я его сунула.
– Когда вы вчера выходили из машины, узелка при вас уже не было, – вмешался в разговор Ваня.
– Значит, он в машине.
– Нет. Там его тоже нету.
– Ты уверен?
– Не был бы уверен, не говорил, – обиделся Ваня. – Когда я вчера возил платье Алены Игоревны в чистку, на обратном пути заехал и на мойку. От вас столько воды на сиденья натекло, я опасался, как бы пятен не осталось. Меня Василий Петрович за то, что я утопленниц в его машине возил, ни за что бы не похвалил. Так вот, ребята всю машину отдраили, и снаружи, и внутри, но никаких вещей не находили.
