В один из дней, придя в родительский дом, Новраста упрекнула отца:
- Эх, папа, нехорошо ты поступаешь с Тарыверди! Ведь кроме нас, у него нет никого из родных!.. Сам же ты добивался, чтобы Тарыверди избрали председателем, а теперь мешаешь ему! Кто ему еще посоветует, если не ты, отец?..
Намазгулу метнул на дочь неприязненный взгляд:
- Твой Тарыверди забыл, что он всего лишь вчера вылупился из яйца, и наскакивает на всех, как задорный петух!.. Старших надо почитать, а он не признает ни седобородых, ни чернобородых!.. Да разве так можно?.. Он ведет себя вызывающе... Скоро люди возненавидят его и отвернутся от него... Хорошо будет?.. У нас в деревне нет такого человека, который бы не плевался, услышав имя твоего муженька!.. И мне стыдно!.. Сельчане упрекают меня, говорят: "Послушались тебя, аксакала, избрали твоего зятя председателем, а он с нас три шкуры готов содрать. Вместо того чтобы дать нам спокойно жить, норовит оседлать!.." Нехорошо, доченька, ведет себя твой Тарыверди!.. Закусил удила, взбесился!.. А бешеный, сама знаешь, живет только сорок дней... Боюсь, очень боюсь, как бы этот Тарыверди не стал для нас непосильным грузом!.. Подумай, дочка, что может случиться?.. Не дай аллах, кто-нибудь из недовольных твоим мужем устроит ночью засаду, подкараулит его и пошлет ему пулю в сердце... Придется мне тогда на старости лет стать кровником, мстить за Тарыверди... Как-никак он мой родственник, зять. Сама знаешь, у нас такой закон. Иначе люди назовут меня бесчестным. Эх, разве людей поймешь?.. Ведь если Тарыверди убьют, все забудут, что вчера хаяли его, начнут жалеть, скажут: зря погиб, напрасно погубили парня!.. Но ведь на все есть причины... Если, скажем, я кинусь в бурную горную реку, то поток умчит меня вниз и разобьет о скалы. Почему же твой муж этого не понимает?.. Почему он как безумный кидается наперерез горному селю и хочет повернуть его вспять?! Жалко мне твоего глупого мужа, дочка! Нарвется он на чью-нибудь пулю...
В глазах Новрасты мелькнул испуг.
- Нет, нет, отец!.. Этого не будет!..- воскликнула она.- У Тарыверди есть защитники - закон, его партия!.. Моего мужа охраняет советская власть, несокрушимая и высокая, как наши горы!.. Что с того, что Тарыверди был в прошлом простой батрак?.. Разве батрак не человек?.. И за спиной батрака может стоять защитник-слон!.. Не дай аллах, если с Тарыверди случится какая-нибудь беда, у него найдутся защитники, которые отомстят за его кровь!.. Сам знаешь, что у живого нет заступников, а у мертвого их множество!
Намазгулу презрительно скривился:
- Кто за него вступится?!
- Хотя бы я!
- Ты?! - Намазгулу рассмеялся.- Да что ты можешь сделать?.. Возьмешь винтовку, будешь стрелять в обидчика?..
- Стрелять я не умею. Но в случае беды подберу подол юбки и зашагаю прямо в Баку. Никто меня не остановит, я доберусь до самой двери советской власти, и она мне поможет!.. Если надо, я и до Москвы дойду! Я добьюсь, чтобы дом убийцы моего мужа снесли из пушки!
- Можно подумать, у советской власти мало своих дел и забот!.. Как же, станет она палить из пушки из-за какого-то безвестного голодранца Тарыверди, который не стоит даже гнилого ореха!.. Или, ты думаешь, пушечные ядра - это камни, что у нас на дороге валяются,- бери и кидай куда хочешь?! Да и кто потащит пушку в эти горы?.. Кто стрелять будет?..
- Я потащу! - твердила Новраста.- Я все сама сделаю.
- И стрелять будешь ты? - ухмыльнулся Намазгулу.
- И стрелять буду я! - выкрикнула дочь. В глазах ее была ярость.
- В чей дом?
- В дом убийцы Тарыверди!
Намазгулу закусил губу, сощурился. В душе его закипала злоба против дочери.
- А если это будет дом твоего родного отца?'- спросил он, понизив голос.Тоже будешь стрелять?
- Буду!.. Буду стрелять! - срывающимся голосом ответила Новраста. Она была близка к истерике.
- Не посмотришь на то, что я - твой отец?..- с угрозой в голосе спросил Намазгулу.
- Если отец не считается со своей дочерью, то и дочь не будет считаться с отцом! - выпалила Новраста.
- Значит, предашь меня ради Тарыверди?! Меня, родного отца?! Неужели предашь?..
Новраста изо всех сил сдерживалась, чтобы не расплакаться. Но в глазах ее уже стояли слезы.
- Тарыверди - мой муж...- глухо выдавила она из себя.- Пока я жива, я буду защищать и его, и его честь, и его дело!.. Если Тарыверди убьют, я буду мстить за него!..
- Скажи ему, чтобы он стал человеком!.. Пусть меня слушается!.. - мрачно процедил Намазгулу.
Новраста вдруг всхлипнула и, залившись слезами, бросилась к двери. Отец вышел на веранду и долго смотрел ей вслед, хмурился, бормотал себе в бороду:
- Верно говорят: не ищи врага на стороне - он живет в твоем доме... Это называется дочь!.. Безродного проходимца почитает и любит больше родного отца!.. Ну, времена!..
Подошла жена Нурджахан, слышавшая весь разговор мужа с дочерью. Начала отчитывать его:
- Не я ли говорила тебе, ай, киши, не прививай к нашей чистой кости грязную собачью кость этого батрака?! Разве ты меня послушал?.. А завтра ты, почтенный, седобородый человек, будешь нянчить на руках младенца этого сучьего сына Тарыверди!.. И этот щенок будет выщипывать по волоску твою седую бороду!.. Тебе этого не миновать, я тебя предупреждаю!.. Сам во всем виноват! Как говорится, убил на своем поле свинью - вот и выволакивай теперь ее нечистый труп... Такова благодарность этого голодранца Тарывердишки за все наше добро!.. Ел твой хлеб, женился на твоей дочери, а теперь издевается над тобой!..
Намазгулу тяжело вздохнул:
- Что же нам теперь делать, Нурджахан?.. Подскажи... Как быть?.. Ума не приложу...
- "Как быть?.. Как быть?.." - передразнила женщина.- Говорю, сам виноват во всем. Погоди, не то еще будет!.. Не быть мне дочерью своего отца, если этот проходимец не отгрызет тебе голову и не захватит все твое добро!.. Увидишь, твоего сына Оруджгулу он сделает своим слугой... Он отомстит тебе за то, что ты когда-то заставлял его работать на себя!.. Клянусь аллахом, Тарыверди это сделает!.. Что можно ждать от батрака, сына батрачки?.. Говорят, яблоко от яблони недалеко падает... От неблагодарного не жди добра...
Намазгулу растерянно смотрел на жену:
- Что же теперь будет, Нурджахан?
- Не знаю, что будет... А пока мы попали в огонь - и горим...
- Сколько же мы будем так гореть, жена? - спросил сдавленным голосом Намазгулу.- Может, ты поговоришь с этим проходимцем?.. Попробуй!.. Скажи ему: детка, образумься, не кичись, прислушайся к словам старших!.. Ведь Тарыверди твой зять, а зять обязан уважать и слушать свою тещу...
Нурджахан перебила мужа:
- Это в том случае, если зять - человек, а не набитый дурак! Но ты сам видишь: он в последнее время словно взбесился, волком глядит на нас... Можно подумать, мы убили его отца родного. Не думала я, что в этом голодранце может быть столько спеси! Возомнил себя большим начальником!.. Может, он мстит нам за свою мать, которая работала у нас?..
- Наверное, так, жена...
- Неблагодарный! - ворчала Нурджахан.- А мы-то отдали за него нашу беляночку, голубку!.. Да накажет спесивого голодранца аллах!
Они помолчали. Затем Намазгулу снова спросил:
- Что же теперь будет?
- Будет то, что есть! - раздраженно ответила женщина.- Попал ты в огонь... Теперь молчи, стань немым, исполняй беспрекословно все приказания Тарыверди-бека, прислуживай ему! Теперь он - твой господин, а ты - его раб!.. Гни перед ним спину, предупреждай каждое его желание!..
Старик вскипел:
- Это я, Намазгулу, сын Оруджгулу, должен прислуживать своему бывшему батраку, исполнять его приказания?! Я, аксакал Намазгулу, должен гнуть спину перед каким-то безвестным голодранцем, ждать от него милостей?! Нет, этого не будет!.. Уж лучше я подамся в горы!.. Брошу и дочь, и сына, и жену, подожгу свой дом, но ярма на шею не надену!.. Пусть Тарыверди не надеется на это!..
- Все-таки он свернет тебя в бараний рог, Намазгулу!..- поддела жена. Помолчав, продолжала: - Да, забыла тебе сказать...- Она понизила голос.- На днях я разговаривала с ним, просила его не перечить тебе, так он начал грозиться, стрелу пустил, а лук спрятал!..
- Какую стрелу, какой лук?.. Говори толком, жена!
- Он намекнул на историю с хлебом...
Намазгулу сделался белым как полотно. Спросил шепотом:
- С каким хлебом?
- С тем хлебом, который ты переправлял Зюльмату, да разрушит аллах дом этого разбойника!
Старик насупил брови, задумался. Наконец сказал глухо:
- Откуда Тарыверди мог узнать об этом? Как ты думаешь, кто ему сказал?
Нурджахан пожала плечами:
- Может, Новраста сболтнула?.. Я думаю, это она, да не пойдет ей впрок молоко, которым я кормила ее!
Намазгулу пугливо глянул по сторонам, словно опасался, что
их кто-нибудь подслушивает.
- Погубит нас этот Тарыверди, жена. Пропали мы!..- Он снова перешел на шепот: - За этот хлеб ГПУ снесет нам головы!
Супруги ушли с веранды в дом. Однако начатый разговор продолжался и здесь.
- Да, плохи наши дела, пропали мы!..- уныло сказал Намазгулу, усаживаясь на тюфячок.- Если нас сцапают, что будет с нашим сыном Оруджгулу?..
