Похоже было, что разбойнику стало неловко.
- Не верю я никому, Намазгулу,- угрюмо произнес он.- Человек - что зверь, сырым молоком вскормлен... Правда, мы делили с тобой хлеб-соль...- Зюльмат не договорил.
- Но мне-то ты должен верить!.. Ведь я не какой-нибудь там мальчишка, я старик!.. И если я пришел к тебе, значит, иного выхода у меня не было. Не по мне колхозная жизнь!.. Не мог я смириться!.. Остался без семьи, без дома, но головы я перед ними не склоню!.. Лучше умру в этих горах, под вольным небом... Пусть мое тело сгниет здесь, когда я околею, но я не желаю, чтобы сердце мое гнило при жизни там, в ихнем колхозе... Потому я и подался к тебе. Думал: пусть дни наши сочтены, но мы встанем спиной к спине и будем защищать друг друга. Но раз ты, Зюльмат, не веришь мне, я ухожу!.. Даже не оглянусь!.. Можешь стрелять мне в спину!
Намазгулу повернулся и медленно заковылял меж валунов вниз по тропе. Услышал, как позади щелкнул затвор.
- Эй, остановись! - крикнул Зюльмат.- Стой, тебе говорят!..
Старик продолжал идти. Сзади опять послышалось:
- Стой!..
Намазгулу не повиновался.
- Ах, так?! Тогда получай!..- крикнул в ярости Зюльмат.
"Все! - подумал Намазгулу.- Конец!.. Сейчас Зюльмат выстрелит..." Тем не менее он продолжал идти.
Секунды бежали, однако выстрела не последовало. Снова раздался голос разбойника:
- Погоди, вернись!.. Эй, Намазгулу, вернись, я пошутил!..
Старик не остановился.
Зюльмат быстро пошел следом за ним, догнал его уже на лесной тропе, преградил дорогу:
- Не осуждай меня, Намазгулу... Чувствую я, настали наши последние деньки... Потому я и сделался такой... Сам себя не узнаю...
Намазгулу вздохнул сочувственно:
- Будь проклята такая жизнь!
- Да, будь она трижды проклята! - сказал тоскливо Зюльмат.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
На Красные скалы опускалась ночь.
Зюльмат роздал своим людям остатки черствого хлеба и, памятуя о том, что ему сказал Намазгулу об отряде Гиясэддинова, направляющемся в этот район, велел им быть крайне бдительными.
- Разбейтесь на пары! - приказал атаман.- Один спит - другой караулит, затем меняйтесь!
Старика Намазгулу, которому он по-прежнему втайне не доверял, отправил в дозор к скале пониже того места, где находился сам вместе с Хейбаром. Решил: "Пусть старый шакал будет у меня на глазах!"
До полуночи Зюльмат бодрствовал, стерег сон сына, который спал под буркой на большом плоском, поросшем толстым мохом камне.
В последние дни Зюльмат не отпускал от себя Хейбара ни на шаг. Хейбар, он считал, охраняет его, он - Хейбара, свою "последнюю опору в жизни", единственного человека, которого он любил сам и который любил его.
Бежали часы...
Зюльмату очень хотелось спать, но он не будил сына, жалел.
Хейбар, уже приученный к невзгодам и особенностям их скитальческой жизни, сам вскоре проснулся, заворочался под буркой, затем сел. Взял в руки лежавшую рядом винтовку. Пригляделся к темному человеческому силуэту на соседнем камне, негромко позвал:
- Ага! - Так он обычно обращался к отцу.
- Да, сынок!..- отозвался тихо Зюльмат.- Ты почему не спишь?.. Ляг, подремли еще немного, сыночек.
Хейбар, подавляя зевоту, сказал:
- Я выспался, ага. Хорошо спал, крепко. Когда ты охраняешь мой сон, я сплю спокойно!
Зюльмат приблизился к камню, на котором сидел Хейбар.
- Так значит, не хочешь больше спать, сынок?
- Нет, ага, теперь твой черед. Ляг, отдохни, я постерегу...
Зюльмат шепнул сыну:
- Смотри, вон на той скале, что пониже нас, лежит тот старый кабан...
- Кто такой?
- Да этот... Намазгулу из Эзгилли. Ты же видел его днем, сынок. Так вот, не спускай с него глаз!.. Помнишь того гада Мидхата, предателя?.. Боюсь, что и этот окажется такой же...
Хейбар предложил:
- Хочешь, ага, я подползу незаметно и всажу ему пулю в бок...
- Нет, сейчас ни к чему поднимать стрельбу. Я лишь подозреваю его, но не уверен точно, что он изменник...
- Мне кажется, ты ошибаешься, ага...- Хейбар зевнул.- Я даже убежден в этом...- Снова зевота не дала ему докончить фразу.
Внезапно Зюльмат рассердился:
- Меньше зевай! Ведь ты не заяц, который только и делает, что спит!.. Не забывай поговорку: уснул - умер!.. Имей в виду: уснешь - можем оба проснуться со связанными руками. Не смерть страшна, страшен позор... Знай это!
Хейбар уступил отцу место на камне.
Зюльмат закутался в бурку, винтовку положил рядом. Он сразу же заснул.
Юноша, посидев с полчаса рядышком, отполз неслышно в сторону, где меж скал прикорнули несколько человек из банды. Начал прислушиваться к их негромкому разговору,
Бандиты говорили меж собой:
- Что же думает делать наш Зюльмат?
- Он считает, надо уходить за Аракс.
- А жить как будем там?
- Придется батрачить на беков.
- Уж лучше подохнуть, чем это!.. Да накажет аллах того, кто довел нас до такой жизни!
- Не теряй надежды на лучшие дни! Быстро же ты пал духом!..
Хейбар, послушав еще немного, пополз назад.
Отец спал неспокойно, стонал во сне, бредил.
Под утро, когда небо начало светлеть и сделалось довольно свежо, он заворочался, затем сел, прислонясь спиной к соседнему камню; достал кисет, начал сворачивать солидную самокрутку. Закурил, сказал угрюмо, сипло:
- Предчувствует мое сердце, плохи наши дела, сынок... В окружении мы. Кажется, правду сказал старик Намазгулу... Я вначале не поверил ему, думал: врет, выдумывает, хочет втереться в доверие. Подумал, его специально подослали...
Хейбар сел рядом с ним.
- Ничего, ага, прорвемся! - Однако в голосе юноши не было уверенности.
- Прорвемся, говоришь?..- Зюльмат несколько раз жадно затянулся.- Это будет трудно сделать, сынок... Сон мне нехороший приснился, будто нас окружили, мы начали отстреливаться, и у нас кончились патроны...- Помолчав немного, он спросил: - Сколько у тебя осталось патронов?
- Более двух десятков. Зюльмат вздохнул:
- Очень мало!
- Ведь мы не будем сидеть на одном месте, раз нас окружат. Будем прорываться!.. Для этого патронов вполне хватит... Зюльмат рассеянно отозвался:
- Да, сынок, сон я видел нехороший... Значит, окружили нас, патроны у нас кончились, вижу - ход потайной, ведет под землю... Мы спускаемся в дыру по одному, лезем, а проход все сужается... Вот уже и ползти невозможно, земля давит на нас со всех сторон, мы начинаем задыхаться... Да, проклятый сон! - Он опять тяжко вздохнул, промолвил с горечью: - Напрасно я потянул тебя, сынок, за собой в горы! Будь проклят тот день, когда я это сделал!
- Не переживай, ага! - твердо сказал юноша.- Я же - твой сын! Мой долг быть рядом с тобой!.. Ведь должен и я что-то сделать для тебя!..
- Мне не следовало пускать тебя в это пекло! - сокрушался Зюльмат.
Сделалось уже довольно светло. Зюльмат поднялся, встал во весь рост на камне. Он смотрел в ту сторону, где находился Намазгулу из Эзгилли.
Хейбар сказал:
- Я всю ночь следил за ним, ага.
- И сейчас не спускай с него глаз. Не верю я этому хищнику! Зубы у него уже выпали, но укусить он может больно. Следи за ним, сынок, следи!
Подозрительность отца была непонятна Хейбару, даже путала его. Что с отцом?.. Уж не заболел ли?.. Столько лет отец провел в этих горах и лесах, град пуль не раз осыпал его, и неизменно он выходил из огня невредимым, поражая окружающих своим бесстрашием... А тут вдруг боится этого старикашки!..
Зюльмат продолжал сокрушаться:
- Ах, напрасно я потащил тебя за собой, сынок!.. Зачем я сделал это?.. Зачем?!
- Лучше быть здесь с тобой, чем гнить за решеткой, ага!
- Тебя пожалели бы, сынок, не тронули бы, ведь ты еще совсем ребенок. Тебе не пришлось бы отвечать за меня...
- Не думай сейчас об этом, ага! Ни о чем не жалей!.. Уж так получилось...
- Не могу не думать, сынок Хейбар! Жалко мне тебя! Ведь я своими руками швырнул тебя в огонь. Я должен был уже давно сдаться властям, пойти на расстрел... Тогда беда миновала бы тебя!.. Но я думал о другом - о деньгах, о золоте! Мечтал вернуть себе прежнее богатство... Мысли о нем, как черные змеи, обвились вокруг моей шеи, сдавили ее. Я надеялся вернуть потерянные, стада овец, табуны лошадей... Зачем?.. И вот мои прежние слуги стали теперь моими господами!.. Всюду обман, обман, обман!.. Меня надули хозяева и на той стороне, и на этой!.. Они объявили, что советская власть должна скоро пасть... Они подстроили пришествие святого имама... Сукины сыны англичане организовали в Битдили спектакль: явился пророк и начал вещать!.. Но это был обман!.. Ясно тебе, сынок?..
Хейбар кивнул:
- Да, ага. Но что же теперь будет?
Зюльмат приблизил лицо к сыну, зашептал:
- Плохо нам придется, очень плохо, сынок... И ты должен знать: более всех меня обманул этот собачий сын, Гашем!.. Помолчали.
Юноша снова повторил вопрос:
- Так что же теперь будет с нами, отец?
Зюльмат будто не слышал Хейбара, думал о своем. Сказал наконец:
- Однако я не должен пугать своих людей! Понял, сынок?.. И ты не подавай виду!.. Держись так, словно у нас все хорошо... Эх, нет рядом со мной Кемюра-оглу!.. Отнял его у меня проклятый пес Гиясэддинов, отгрыз мою правую руку!.. А что делать?.. Что я должен делать?.. Сдаться Гиясэддинову?.. Нет!.. Оставаться в горах?.. Нет, это тоже невозможно... Теперь, сынок, я понял: мир и в самом деле переменился, по-другому стали жить люди... А колесо нашей судьбы катится вниз в бездонную пропасть, и уже никто не сможет остановить его. Именно поэтому, сынок, мы должны стоять до конца!.. Иного пути у нас нет!.. Мы должны биться до последнего вздоха! Одно только меня страшит - твоя судьба, сынок!.. Только бы ты остался жив!.. Только бы мне не видеть твоей гибели!.. О, это будет страшная пытка для меня!.. Ведь ты еще совсем ребенок!..
