Но Катрин либо ничего не слышит, либо делает вид, что не слышит. Она отстраняет меня и говорит, что мне пора. Я встаю, смотрю на свою родную нору, смотрю на Катрин, и слезы в моих глазах еще не высохли.
Просто жди меня!
Она послушно кивает головой и тоже встает чтобы проводить меня.
Меня не будет сутки, может двое, но ты будь здесь и никуда не уходи, говорю я Катрин. Я вдыхаю напоследок запах нашей помойки, смотрю на смятую постилку на полу и выхожу прочь. Ночь принимает меня снова и всегда. Вы верите мне?
*
Объявление написанное детской рукой: МОЙ МАЛЕНЬКИЙ ПУДЕЛЬ СБЕЖАЛ ИЗ ДОМА! Я ВНОВЬ ПЛАЧУ, КОГДА ВИЖУ ЕГО ВО СНЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ЕСЛИ КТО-ТО ВИДЕЛ ЕГО ВЕРНИТЕ ЕГО МНЕ. Я ТАК НЕСЧАСТНА... Детской рукой внизу дорисована собака. Неумело, с кривыми лапами и непропорциональной фигурой, но так искренне.
*
Я иду по городу. Его улицы так похожи друг на друга, его дома такие неразличимые, что становится непонятно, неужели у "Нокса" такая бедная фантазия. В городе нет солнца, он не дорисовал его, или подумал, что солнце это слишком большая роскошь. В городе одна река, что разделяет город тремя изгибами на две части. В городе творятся преступления, а копы гоняются за одним единственным человеком. В городе полно секса, но от вавилонской чумы умирают только бомжи и наркоманы. А еще в городе так мало любви! И неужели, чтобы узнать, что такое любовь, кто-то должен умереть!
Это все большие глупости в моей голове.
Я вспоминаю Натали, и одинокую Катрин, что ждет меня в норе. Это все похоже на романтическую грязную историю, которую пишут задом наперед. Где самое плохое бывает в конце, а начинается только с хорошего.
Навстречу мне идут люди, но у меня нет желания с ними здороваться, и желать им хорошего дня. Я проклят, и я проклинаю все, что здесь происходит. Много людей ходят по улицам, и я думаю, что им самое место в морге. Вот просто так подумал! Я иду и принюхиваюсь к запахам, незнакомым пульсациям этого города, чтобы знать где искать того незнакомца в сером, ведь я уверен на 100% что он здесь. Кто-то дерется, дубасит прохожего, но кого это волнует, если даже мне нет до этого дела.
Я вижу человека за углом дома и он так незаметно мне подмигивает. Он не похож на педика, который себе снимает партнера на ночь, но что-то странное в нем есть.
- Иди сюда! - шепчет он и опасливо заглядывает мне за спину. Будто так кто-то есть.
Я оборачиваюсь и иду за угол. Пистолет в кармане придает мне уверенности. Человек в вязаной шапочке с кривым носом, и гнилыми зубами стоит прижавшись к стене и роется в карманах пальто.
- Я Феликс, и я хочу познакомить тебя с хозяином "Нокса"! Идем со мной.
Ничего не успеваю ему сказать, а как-то заворожено иду за ним. Молча, и просто смотрю ему в спину. Он ведет тихими улочками, ночь скрывает странность всего этого мероприятия, но мне уже совсем не страшно. Просто стрелять в спину намного удобнее, чем себе в голову. Я успеваю устать, ведь мы идем так долго.
Мы выходим к особняку.
Большому особняку, которого я никогда не видел, и о котором мне не рассказывал Скольд. Это святилище ужаса похоже на домик эльфов: с резной красной крышей, витыми рамами окон, зеленой дверью. Слишком сказочный, чтобы быть настоящим. Слишком!
Здесь живет хозяин "Нокса", спрашиваю я.
- Точно малыш, иди вперед! - он пропускает меня, и я поднимаюсь по ступенькам и открываю парадную дверь. В холле темно, и только ночник под потолком, слегка разбавляет полный мрак комнаты. Стены окружены мебелью, картинами, занавесками в классическом стиле. А напротив меня, где-то вдали комнаты в кресле сидит пожилой старик, держащий на коленях мальчика и гладящий его по белой копне волос.
Ты не похож на "Нокс", говорю я. Дверь за мной закрывается, и я навсегда забываю кто такой этот Феликс. Мне все равно не понравились его зубы. Старик в кресле молчит, только шевелит желваками и гладит мальчика по голове, нежно целуя его в лоб. Что за гребаное извращение?
- Иди наверх! - говорит старик, и я оставляю его и заложника старческой похоти снова одних. Поднимаюсь по лестнице, которая от каждого моего шага скрипит отдаваясь шумом кажется по всей усадьбе. В доме тишина и полный мрак, но каждый в городе так привык к ночи, что даже в чернейшей тьме всегда можно различить контуры предметов.
Этаж уходит длинным коридором вперед, всего лишь с тремя дверьми.
Нокси-детка я здесь!
Никто не отзывается, и я достаю пистолет. Это ловушка, я уверен в этом, и мне даже не интересно. Пол скрипит, я слышу сладострастный стон мальчика от прикосновений старика на первом этаже, и вдруг резкий свет напрочь стирает все образы и звуки. И коридор загорается ярким огнем. Несколько ламп похожих на рыбьи глаза светят, будто призывая к какой двери идти. Самый яркий свет на двери N 3.
Я такой предсказуемый будь оно неладно, и толкаю именно ту дверь.
*
Двое шлюх шепчутся:
Наше мировоззрение рушится, и все из-за него! ...я хочу попробовать его тело на вкус, эти нарушители меня так возбуждают! Нелегальный секс, это все что у нас есть Вяжи крепче, и не дай ему сбежать Еще никто не сбегал от нас Он уйдет довольным Он не уйдет отсюда даже мертвым! Ведь так, наш маленький секс-раб? Пистолет, он хотел нас убить. Ха-ха-ха... Это был отличный план, это был самый лучший план! Он не приходит в себя Ты просто сука, ты разбила ему голову... Он оклемается, он сильный, я так часто видела его на портретах, что просто захотела его... Смотри, какой странный шрам на животе Дай проведу рукой Не трогай, мы начнем как договаривались... Он такой милый, посмотри на его мускулы... ...этот фильм будет пользоваться самой большой популярностью...
Тишина! Третий мужской голос говорит одну фразу:
Как только вы закончите с молокосом, позовите меня, мне есть что рассказать старому другу...
*
Свет - это боль! В "Ноксе" нет света, и нам не больно.
Я думаю о всяких глупостях. И это не правда.
Перед тем как увидеть эту комнату N3 меня садануло чем-то тяжелым. Я больше ничего не вижу...
Я на широкой кровати, пригодной только для жесткого порно, мои руки крепко привязаны к изголовью и меня распяли. Голова покоится на шелковой подушке, и это так легко. Из одежды на мне только трусы, что скрывают мои гениталии, и полная голова бредовых догадок. Я становлюсь жертвой секса. Комната переполнена всяким фетишем, начиная от вибраторов заканчивая экзотическими колпачками, и блестящей кожей наподобие всякого садизма. Ноги свободны, но от них совсем мало толку. Я пытаюсь вырвать руки, но шелковые платки надежно держат меня. Передо мной камера на треноге, но нет оператора. Куча проводов уходят за розовую стену.
Комната куклы Барби. Но самой ее нет. Только Кен, пришедший незванно на свидание.
На полу моя одежда, и тут я замечаю что дверь через которую попал сюда я, отворяется. И перед моими глазами предстает карлик. Маленькая женщина, грязная развратница снимающаяся в порно. В костюме зайчика. Какая прелесть! Лицо сморщенное как и у всех карликов, короткие ручки, и кривые ножки. Она так смешно ходит. Но шелковые платки на моих запястьях не дают мне смеяться. Еще чего.
Эй, ты кто, спрашиваю я.
-Посмотри какой он милый, - говорит маленькая шлюха за дверь, и теперь я еще вижу и вторую участницу этого фарса. Обычная женщина, похожая на сотню других, но имеющая в запасе силиконовых близнецов в груди и отличный зад. Они обе подходят ко мне - маленькая и большая. Садятся по разные сторону кровати, и начинают меня гладить.
- Не беспокойся, мы все сделаем сами!
Кто вы такие?
- Ах, да! Подружка Бэт и Карли! Приятно познакомится. Ты наш герой, и мы снимем тебя в нашем новом фильме.
А ну отвяжи меня вавилонское отребье, угрожаю я карликовой шлюхе, что лезет своей ручонкой мне в трусы. Он убирает руку, и косится на подругу.
Шприц с зеленой жидкостью сверкает в руке силиконовой принцессы, и она говорит также сладострастно:
- Это может быть по-хорошему и ты все увидишь и почувствуешь. А может быть и по-плохому, и мы вольем в твою вену тройную дозу цифрового шока, и ты станешь простой куклой, которой будет все равно крутить задом перед камерой или сдохнуть в канаве.
- Да красавчик, тебя все одно ищут легавые, и мы можем тебя им сдать...
По-хорошему, шепчу я и внутри меня трясет. Я вляпался в дерьмо, в полнейшее дерьмо! Как всегда.
- Вот и хорошо! Карли, через минуту начинаем. - Она подтягивается ко мне и целует в щеку. Ее духи пахнут мочой, она холодна как труп из морга, и она ничто, по сравнению с мертвой Натали. Объектив камеры уже нацелен на кровать, и Бэт снимает с себя всю одежду, оставаясь нагой. Она берет с полки какие-то вещички и бросает на кровать. Я же слежу за карликовой шлюхой! Карли направила объектив, навела резкость, и включила минутную задержку.
