Разблокировала экран, одним глазом глядя, как роскошный мужик в телеке страстно целует свою зазнобу, хмыкнула, опустила взгляд...
И остолбенела.
На фото тоже был страстный поцелуй. У меня в секунду свело желудок. На фото мой мужик страстно сосался с какой–то блондинкой в клубе. Что это? От кого?
Поднимаю взгляд и понимаю. От кого же ещё?
Геля тут же добивает сообщением в догонку:
"А так хвасталась, что тянешь такого жеребца, и что я вижу? Они до сих пор сосутся, лол"
Я застыла на несколько долгих секунд, впав в полный ступор. Ничего не ответила Геле. Сжала телефон в руках так, что коже стало больно. Отшвырнула телефон на диван, словно он ядовитая змея.
Встала с дивана, оглянулась по сторонам, понимая, что стены начинают сжиматься и давить. Шумно выдохнула, понимая, что пламя, которое разгорается внутри, вот–вот сожжёт всю квартиру.
Так, стоп, рассудок, где ты? Пожалуйста, включись! Включись и приди на помощь. Это Геля, она уже не единожды манипулировала моим сознанием, и я позволяла ей это. Не в этот раз. Что мешало ей увидеть Никиту в клубе и сбросить мне какое–нибудь старое фото?
Наступив на горло гордости хладнокровно открываю фото, которое хочется удалить и никогда больше не видеть, и присматриваюсь.
Холодею ещё больше. Это актуальная фотография. Даже эта прядь, которую я взлохматила и поправила перед выходом лежит так же, не говоря уже об одежде и тематическом декоре клуба.
Я снова выключилась посреди комнаты. На этот раз мой взгляд приковался к фотографии, на которой моя любовь целовала другую. И я сама лично выгнала его в этот клуб. Шутила, когда он бросал фразочки о том, что там будут тёлки, харахорилась, когда все влюбленные в него бабы твердили мне одно и то же – такие бабники как он не меняются. И кто оказался в дураках?
Я в жизни своей так быстро не собирала вещи. Вымыла посуду, которую хотелось перебить. Не смогла, только из уважения к его родителям.
В такси меня всю дорогу трясло мелкой дрожью и я молчала, не смотря на все попытки симпатичного таксиста завести беседу. К черту мужиков. Все болтать горазды, а когда доходит до чего–то большего, поминай как звали. Не хочу, никогда больше себе не позволю такой глупости.
Знакомый вид уютной съемной квартиры придал сил, и я вошла внутрь, критически осмотрев своё жильё после более двух недель отсутствия. Зачем–то помыла пол. Обнаружила, что у меня совершенно нет запасов еды, оделась, сходила в магазин, приволокла два больших пакета. Лишь когда я вошла во второй раз, с едой, до меня дошло, что это конец. Моим отношениям с Никитой конец. Вместо секса и рассказа как я скучала меня ждёт хэлоуинская ночь со своими призраками. Я поставила пакеты, достала из них бутылку вина, достала штопор, открыла её и сделала крупный глоток прямо из горла. Подошла к окну и уставилась на освещенную фонарями площадь, по которой ходили компании весёлых, разодетых в разную нечисть, людей. Сделала ещё пару глотков вина. Отошла, села на кровать, вытянула ноги перед собой и уставилась в стену. По щекам градом катились крупные слёзы.
Телефон ожил и мне даже не нужно было шевелиться, чтобы понять кто звонит. Узнала по рингтону, который стоял на него. Сидела и слушала как Флоренс поёт свою Drumming song и кипела от злости. Вспомнила самодовольный взгляд Жданова, когда он набрал мне, когда мы были дома, чтобы проверить, какой я поставила на него рингтон. Песню о том, что когда я его вижу, в моей голове начинается звон, который словно слышат все вокруг. И что он слаще рая и жарче ада. Скривилась как от пощёчины.
Он всё обрывал и обрывал телефон, когда я не выдержала, встала, схватила телефон и замахнулась. Хотелось расхерачить его об стену. Ещё больше хотелось расхерачить об стену свою тупую голову.
Опустила руку и нажала на кнопку выключения. Теперь меня ждёт благословение тишиной. Не хочу разговаривать, не могу выдавить из своей раненной его предательством души ни слова. Что бы он ни сказал. Только хуже станет, потому что я ему больше не верю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Поставила бутылку вина на стол, только сейчас заметив, что выхлебала треть, и пошла в ванную умыть опухшее лицо. Да уж, красотка. И стоило переводить дорогую маску, которую мы купили с Эммой, на вот это лицо. Глаза покраснели и опухли, нос тоже, и вино не помогало. Включила ледяную воду, чтоб хоть немножко снять отёк перед сном.
В этот момент я ещё наивно предполагала, что этой ночью смогу уснуть.
39 глава
– Жданов, ты настоящий друг, – бормотал несчастный Тарас, когда я его пытался вытащить из такси.
Гульнули мы неплохо, на часах час ночи, а мы до сих пор никак не расстанемся. Я бы давно смотался домой, вот только у друга неразделенная любовь нарисовалась. Никто не ожидал появления Виолы. Эта стерва в наши студенческие годы многим нравилась. Но увы. Девушка, закончив пятый курс, удачно вышла замуж и уехала жить в Германию. Но, как оказалось, недолго музыка играла. Вернулась домой к родителям, забив на престижную работу за границей. Бывший муж оказался ещё тем тираном. Едва получилось развестись и унести ноги.
И Тарас, увидев бывшую любовь, поплыл. Он пытался пригласить Виолу потанцевать, но получил отказ. Остаток вечера парень злоупотреблял алкоголем и наблюдал за тем, как мужики завладели ее вниманием.
– Тебе нужно хорошенько отоспаться. Не хандри.
– Она смотрела на меня как на ничтожество. А я, на минуточку, руководитель солидной компании.
– Тарас, вот не ной, девка вернулась побитой собакой, а ты её сразу в оборот.
– А с бабами так и надо.
– Давай ключи, вот так, заходи. Дальше сам сможешь?
– Ты просто клад, Жданов. Люблю как друга.
– На большее не претендую, парень.
Смеюсь и выскакиваю и квартиры друга. Мчусь вниз, перескакивая по две ступеньки. Хорошо, что живем в соседних подъездах. У нас всегда такой дружеский тандем, не даем друг другу в трудную минуту пасть лицом в грязь.
– Малая, я дома! Или ты уже дрыхнешь?!
Я ввалился в дом и прислушался. Тишина, не бежит на встречу и не виснет на шее. Затаилась? Мои пошлые мысли уже со скоростью грузового поезда разжигали мою плоть. Обещала же сюрприз.
– Где мой сюрприз? Только не говори, что меня ждёт костюмчик вампирши. Ты трусики надевала?
Мой член давно налился, я хоть и был лишь слегка выпившим, но и этого алкоголя оказалось с лихвой, чтобы почувствовать возбуждение, смешанное с желанием.
Иду в спальню, но на кровати моей мухи нет.
– Эй, назойливая муха, где найду, там и трахну, позу выбираю я.
Еще одна спальня – пусто. Гостиная – пусто. Я сначала думал, что спряталась в шкафу. Проверил. Я всё проверил! Её нигде не было. Может что–то случилось, а я блядствовал с мужиками?
Набираю номер своей стервы, слышу длинные гудки. А потом связь вообще прерывается.
– Это что за нахрен!
Час ночи! Кому и куда звонить?! Я хватаюсь за голову. Мысли только о больнице, больше никаких нет. Вызываю такси, а потом еще несколько часов кружу по городу от одной больницы к другой. Я даже протрезвел. До боли сжимаю костяшки пальцев, а внутри безумно больно и страшно. Что если моя девочка где–то вздумала выйти и с ней что–то случилось? Вдруг конфету приспичило или пирожное?
– Парень, а теперь куда?
– В ближайшее от моего дома отделение полиции.
Но и там меня уверили в том, что за последние шесть часов ничего криминального в нашем районе не произошло.
Телефон Нади громогласно молчал. А я был на грани нервного срыва.
Долго смотрю на мужика неадекватным взглядом, вижу в его лице сожаление. А потом называю адрес съемной квартиры Нади.
Еду туда, всю дорогу думаю лишь о том, чтобы там оказалась. Вдруг нужно было срочно что–то забрать или соседи вызвали. Черт! Почему я сразу туда не поехал?
Звоню в дверной замок, очень настойчиво. Ключей, увы, у меня нет.
– Уходи, – слышу её голос из–за двери.
– Малая, ты чо прибухнула и меня не узнаешь? – с души словно груз упал, но решительно хочу узнать ответы на все свои вопросы.
