Кайли повернулась, чтобы иметь возможность смотреть на него.
— Ты просто повесил трубку?
— Да.
— Трейс!
— Ну, он не вовремя. На чём мы остановились?
Кайли открыла было рот, чтобы закончить предложение, но её порыв охладило выражение его глаз. Они были такого же штормового цвета, как и той ночью в «Рам Руме». Может быть, на этом всё и закончится. Разговоры могут подождать.
— На этом, — сказала она, прижимаясь к нему.
Он прав. Она уже не могла вынести, когда он был не внутри неё. «Наверное, это последний раз, — подумала она про себя, — так что пусть он будет идеальным».
— Поли звонил мне одиннадцать раз, — сказала Кайли Трейсу, пока они уплетали гамбургеры на пути к автобусу.
— Он переживает, что мы не успеем отрепетировать в «Тин Руфе». Но успокоится, как только мы туда доберёмся.
Его уверенность слегка обнадёживала, однако Кайли не упомянула, что Поли забросал её эсэмэсками, текст которых сводился к тому, чтобы она отошла как можно дальше от Трейса и срочно позвонила ему.
Когда они добрались до стоянки гастрольного автобуса, Трейс заглушил двигатель, но не двинулся с места.
«Как только наши ступни коснутся земли, всё это станет лишь воспоминаниями — и не более». Они отыграют последний концерт, и их пути разойдутся. В глубине души она чувствовала такую же боль, как когда полиция сообщила ей о смерти отца. «Моя душа», — догадалась она. Отпустить Трейса, когда они даже суток не пробыли вместе — это убивало её изнутри. «Потому что мой никогда не любивший мозг больше мной не управляет».
Трейс, похоже, тоже не спешил выбираться из машины. Хотя ей начало казаться, что в кабине не хватает кислорода для них двоих.
— Кайли? Ты в порядке?
Она не хотела расплакаться, не сейчас, не после всего, что было. Поэтому просто покачала головой. «Нет».
— Из-за Поли? Обещаю, он успокоится после концерта, когда успешно завершатся гастроли.
Успешно. Ха. Мысли об окончании ранили, как бритва.
— Знаю. Уверена, ты прав, — тихо сказала она.
Он перестал комкать обёртку от гамбургера и уставился на девушку.
— Тогда почему ты выглядишь так, будто боишься выйти из машины?
Кайли глубоко вдохнула. Между ними уже была одна ложь. И она не могла позволить себе ещё одну.
— Музыка была для меня… всем, сколько я себя помню. Это моя единственная связь с папой. — Она сделала паузу, чтобы проглотить комок в горле. — Были времена, когда я ставила музыку выше крова и пищи. Я бы не променяла её даже на воздух, если бы могла не дышать.
Это правда. Она бы жила, дышала и питалась музыкой, если бы это было возможно.
— Кайли, всё хорошо. Я обе…
— Я не о том, — объяснила она, качая головой и глядя в ветровое стекло, чтобы избежать его испытующего взгляда. — Я не боюсь потерять музыку — никто не в силах отобрать её у меня, даже Поли.
— Тогда что…
— Она всегда была на первом месте, помогая переживать все горести. До сегодняшнего дня я и не думала, что в мире есть что-то, ради чего я могла бы рискнуть своим шансом. — Кайли замолчала, поражённая пониманием, чем это может обернуться. — Но если бы я могла снова и снова, каждый день моей жизни переживать последние двадцать четыре часа, то ни на что бы их не променяла.
«Я боюсь потерять тебя», — хотела добавить она, но не стала, чтоб не выглядеть слишком жалко. А ещё потому, что Поли выскочил из автобуса и устремился прямо к ним. Он не выглядел рассерженным, как она ожидала. Он выглядел… испуганным.
Трейс молча выбрался из машины. Кайли вздрогнула, когда захлопнулась дверь. И наблюдала, как он идёт к её двери, одновременно пытаясь успокоить Поли. Кажется, это не помогало.
— Не прикасайся к ней! — заорал Поли на Трейса, когда тот открыл дверь и протянул руку, чтобы помочь ей выбраться из кабины.
Трейс мотнул головой в сторону своего менеджера.
— Боже, Поли, да что с тобой?
— К тебе, — в ярости проговорил Поли, обращаясь к Кайли, — гостья.
Глава 24
— Глазам своим не верю! — воскрикнула Дарла, как только Кайли поднялась в автобус. — Мистер Корбин, я ваша большая поклонница. Мне очень приятно познакомиться с вами. В Прайде все с трудом поверили, что наша маленькая Кайли гастролирует с такой знаменитостью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Э-э, спасибо. — Трейс пожал руку женщине, озадаченно посматривая на Кайли.
«Господи, пожалуйста, забери меня к себе».
— Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь? — выпалила Кайли.
Они с Дарлой всегда с трудом поддерживали вежливый нейтралитет, и когда Кайли в последний раз видела свою мачеху, не было похоже, чтобы данная ситуация её волновала.
— Ну, сейчас, Кайли, лучше спросить, а что ты здесь делаешь? Если верить тому, о чём пишут в «Кантри Уикли», мне следует интересоваться чем, и главное с кем, ты здесь занимаешься.
На мачехе был обгегающий красный топ и мамино жемчужное ожерелье. И Кайли по-новому смогла осознать смысл выражения «Красная тряпка для быка».
— Поскольку мы никто друг для друга, то я не понимаю, какое тебе дело до того, чем я занимаюсь.
Кайли понимала, что дерзит, и она бы предпочла вести себя в присутствии Трейса и Поли несколько иначе, но ничего не могла поделать.
— Ох, дорогуша, я здесь не ради тебя, — сообщила Дарла своим любимым покровительственным тоном южной красавицы. — Я приехала защитить мистера Корбина от подлой маленькой змеюки в ковбойских сапожках, пока она не ужалила его так же, как бедных Лео и Джейкикинса.
— Что происходит, Кайли? — спросил Трейс, переводя взгляд с неё на Дарлу, затем на Поли и обратно.
Кайли вздрогнула от упоминания Лео. Он был её худшим кошмаром. Причиной, почему она поставила засов на дверь своей спальни.
Явно устав от этого фарса, Поли выпалил:
— У миссис Райанс есть некий компромат на Кайли, но она готова молчать за определённую сумму.
Кровь прилила к голове Кайли, словно Дарла держала её вверх тормашками.
— О каком компромате идёт речь? — поинтересовался Трейс, обращаясь к Поли.
— Она не успела поделиться со мной подробностями, — устало и раздражённо ответил тот.
— Сколько ты хочешь, Дарла? Потому что сейчас я получаю ровно столько, что хватает только на поездки и выступления. Я ещё ничего не заработала, но заплачу тебе, сколько ты хочешь, как только смогу, при условии, что ты будешь держаться от меня как можно дальше, пока мы обе живы.
Её сердце грохотало в груди, пока она отчаянно пыталась спасти положение. Но быстро теряла присутствие духа под гневным взглядом Трейса. Она повернулась к нему с мольбой в глазах:
— Я пыталась рассказать тебе. Это моя…
— Мама, — перебила Дарла, — то есть, конечно, мачеха, я ещё не настолько стара, чтоб у меня был ребёнок её возраста.
Дарла достигла желаемого драматического эффекта. Зрачки Трейса расширились, грудь вздымалась и опускалась при каждом вздохе.
— И это называется ты одна на свете? — фыркнул Трейс то ли с недоверием, то ли с отвращением. Кайли не разобрала.
— Кайли рассказывала, что у неё нет живых родственников, — пояснил Поли, разглядывая Дарлу, словно предполагая, что та может врать.
— Мистер Корбин, мне неприятно сообщать вам, но Кайли врунишка. Она не в первый раз обманывает и соблазняет мужчин старше себя, чтобы получить желаемое. И, я уверена, не в последний.
Трейс только покачал головой, словно от этого ситуация становилась понятней.
— Соблазняет? — пробормотал он скорее себе, чем кому-то ещё.
«Почему до сих пор никто ничего не понял?» Всё произошло спонтанно, Кайли ничего не могла поделать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вспомнив пять лет страданий, Кайли бросилась на женщину, которую ненавидела всеми фибрами своей души.
— Ты, психованная сучка, разрушила жизнь моего папы, и я не позволю тебе своим приездом разрушить ещё и мою жизнь! — проорала Кайли и потянулась за маминым жемчугом.
Она почти ухватила мачеху за волосы и впилась в кожу, но Поли оттащил её.
