Шум помешал услышать более близкие выстрелы. Я увидел только, как упали оба сопровождающих меня чечена. Я наклонился над товарищем Хамзата – у того была пробита голова. Посмотрел на Хамзата. Он хрипел и держался за грудь. Я с трудом оторвал его скрюченные пальцы от одежды и с удивлением убедился, что с Хамзатом ничего страшного не произошло. Пуля угодила в цепь Шухрата. Цепь, наверное, повредила что-то Хамзату, но главное – пуля срикошетила. Сам Хамзат, похоже, не понял, что он остался жив.
– Полежи две минуты, отдышись… – прошептал я. – Тебя Шухрат спас… Я отвлеку их… Потом – беги сразу в село… Понял?
Он ответил что-то по-чеченски, словно от шока потерял способность говорить по-русски. Но по глазам я увидел, что Хамзат понял меня. Я прыгнул в сторону, стараясь уйти из-под обзора снайпера, и стремительно побежал, сбросив трофейное оружие.
На пригорке, где туман был более жидким, я различил фигуру человека в «камуфляжке», устремившегося мне наперерез. Времени на то, чтобы вскинуть автомат не оставалось, и я приготовился к рукопашной схватке. Но меня опередил Шухрат. Он выпрыгнул из тумана и сбил моего противника с ног.
Я не стал задерживаться и продолжил бег, потому что понимал, что противников здесь несколько и я представляю для них хорошую мишень. И потому я сразу спустился в низинку, где туман был более густой.
– Са-а-ня!.. – услышал я надсадный, почти истеричный крик. Должно быть, кто-то из противников был моим тезкой, и его о чем-то предупреждали.
Теперь, в густом тумане, я мог уже чувствовать себя более свободно, и поэтому на крик обернулся и дал две короткие, в два патрона каждая, очереди. Стрелять было не в кого, но я намеренно создавал шум, чтобы отвлечь внимание противника от Хамзата.
Через несколько секунд я услышал сзади тяжелое хриплое дыхание. Чуть повернув голову, увидел, что меня догоняет Шухрат. Бежал бедный пес неестественно тяжело, как-то боком, неровно и прихрамывая. Вместе с Шухратом мы выскочили на очередной пригорок, где я споткнулся о пулемет, и упал. А, поднявшись, увидел и еще один пулемет. И сразу оценил, что стволы направлены в сторону села, скорее всего, в сторону нашего дома…
Шухрат обежал все вокруг, показал мне четыре трупа. Я понял, что кто-то не только беспокойство нам доставил, но и пытался спасти. Но долго задерживаться здесь все равно не следовало. Я развернул один из пулеметов и наугад дал несколько длинных очередей в ту сторону, откуда только что прибежал. Стрелял высоко, чтобы никого не задеть, но отпугнуть, если что.
С одного пулемета я снял затвор и сунул его в карман. Второй пулемет, несмотря на тяжесть, взвалил на плечо и потащил к селу. Благо, осталось недалеко…
* * *
Шухрат, тяжело бегущий впереди меня, вдруг остановился, оглянулся и зарычал. Вынужденно остановился и я, развернув пулеметный ствол в сторону возможного преследования. И скоро услышал шаги… А еще через минуту из тумана выскочил Хамзат. Он бежал, без автомата, держась за грудь двумя руками. Собачья цепь спасла ему жизнь, но удар был, видимо, настолько сильным, что ребра переломало основательно…
– Жив?!.. – спросил я и снова пошел, но уже медленнее, чтобы и задыхающийся Хамзат за мной мог поспеть.
– Слава Аллаху… – прохрипел он. – Кто это был?
– Откуда я знаю…
– Федералы… Ваши… Десантура… Я видел берет… Голубой вроде…
Я остановился, оглянулся и замер… Что-то задавило в груди…
– Тебе не показалось?
Хамзат остановке был только рад и даже на корточки присел, одной рукой на камень опираясь, а второй за грудь держась.
– Может, и показалось… В тумане что поймешь? Плохо видно… – с трудом говорил он. – Но кто-то в берете был… Может, и не в голубом…
Мне вспомнился вдруг недавний крик. «Саня!..» – в дивизии ко мне так никто не обращался. Так меня только брат звал. Но ему здесь взяться неоткуда. Если он и вернулся уже из Приштины, то должен быть далеко от этих мест. Чудеса, конечно, случаются, и верить в них хочется. И даже назад побежать хочется, чтобы проверить…
– Ты уверен, что федералы?
– Я на погоны не смотрел… Но тяжелый кто-то… В бронежилете, в «разгрузке»…
– Проверить надо бы… – сказал я.
– Я не дойду… – простонал Хамзат.
– Я дойду… – сказал я твердо.
– Не дойдешь… – возразил Хамзат, и я увидел в его руке пистолет. – К своим вернуться хочешь? Сдать нас хочешь?
В его голосе звучала откровенная злоба. Я пошевелил опущенным стволом тяжелого пулемета. Хамзат пошевелил пистолетом. Пулемет я поднять бы не успел однозначно.
– Бросай оружие и ложись на землю лицом вниз… Руки за спину… – приказал Хамзат, поднимаясь и отрывая от груди вторую руку.
Мне, конечно, можно было бы и лечь, можно было бы и позволить связать себя. Подозрения Хамзата ничего не значили, потому что против меня нечего было выставить. Ну, приведет меня Хамзат в село. Пусть даже под арест меня посадят… События все равно будут развиваться своим чередом… Несколько дней в подвале кардинально не изменят мою судьбу.
…Но они изменят судьбы многих других, потому что пройдет аукцион, и америций уйдет неизвестно к кому… И неизвестно, сколько еще людей погибнет…
– Ну! – прикрикнул Хамзат, угрожающе поднимая пистолет выше.
И в этот момент на него прыгнул Шухрат, сразу вцепившись в горло. Прозвучал выстрел, за ним второй, третий… И четвертый, вырвавший кусок из моей камуфлированной куртки. Потом пистолет выпал из руки Хамзата. Я, ощупав бок и убедившись, что пуля меня все-таки оцарапала, шагнул вперед.
Они так и лежали, оба, кажется, мертвые. Хамзата я даже осматривать не стал. С разорванной сонной артерией не живут. Но пса я осмотрел внимательно, зная живучесть этих сильных созданий. Пуля снайпера пробила Шухрату грудь и вышла через лопатку. Пес потерял много крови, но мог бы еще поправиться и жить, если бы ему вовремя оказали помощь. Он бы еще бегал и дрался после такого ранения… Но три пули, выпущенные из пистолета Хамзата – все остались в теле верного животного, неизвестно за что полюбившего меня. Одна из них вошла в бок прямо на уровне сердца… Дыхания уже не было…
Шухрата было жалко, и я подумал о Мадине, которая его любила… Ей сейчас лучше бы не расстраиваться, но Шухрата уже не вернешь. Похоронить бы его следовало, но это можно сделать и потом. Сейчас же… Сейчас же следовало вернуться…
Возвращение – тоже риск. А если Хамзат ошибся, и это не десантники, и вообще не федералы… Если это просто другие бандиты, а я вот так вот пойду к ним сдаваться… Но у меня, наверное, уже выбора не осталось… Сообщить об америции больше некому, и потому стоило рисковать…
Я поднял пулемет, дал в воздух очередь и пошел по тому пути, по которому только что бежал… Пошел неизвестно куда, но зная точно, зачем я иду…
ГЛАВА 2
1. МАЙОР ВЛАДИМИР ЯРИЛИН, СПЕЦНАЗ ВНУТРЕННИХ ВОЙСК
От монитора я не отрывался, и хорошо видел, как группа капитана Строева выдвигалась, рассредоточившись веером, чтобы блокировать разведчиков неизвестного отряда. И «переговорку» постоянно держал включенной, чтобы слышать все разговоры внутри группы. Даже подвесил ее на стойке палатки. Так можно сказать что-то, не отрываясь от дела и не занимая рук.
– Они в сотне метров впереди и на пятнадцать градусов правее вас. Берите левее, чтобы не разминуться… И чуть-чуть темпа добавьте… Иначе с двух сторон обхватить не успеете…
– Понял, – коротко отозвался капитан Строев.
Я высунулся из палатки.
– Гимаев, Ефимов, – крикнул в темноту и услышал быстрые шаги. Старшие лейтенанты, командиры взводов, спешили на зов.
Я махнул рукой, зазывая их в палатку, и там посветил фонарем на карту, хотя оба старших лейтенанта стремились не в нее смотреть, а в монитор.
– Сюда глазеть, «краповые»! – пресек я их любопытство. Вообще-то они парни «тертые» и в службе толк знают. Если в кого-то вцепятся, ни на шаг не отпустят. Одним словом, волкодавы… – Вот, смотрите… Группа – одиннадцать человек – выходит отсюда… С нашим прежним маршрутом они не пересекаются – следуют параллельным курсом… Возвращаетесь той же тропой, которой сюда шли. На опушке выжидаете, запускаете боевиков в лес и запираете…
Мой палец очертил примерные контуры оцепления.
– Задача понятна?
– Так точно, товарищ майор, – тихо ответил Гимаев. – А это… – показал на монитор. – Оно самое и есть?
– Оно самое… Я контролирую ваше передвижение и передвижение противника. Вы – постоянно на связи… Если что-то пойдет не так, я предупрежу…
– Разрешите приступать?
– Вперед, и галопом…
В галоп они с места не сорвались, но неторопливости тоже не показали. Сидя в палатке, я шума сборов не слышал, но между тем знал, что два взвода, каждый по двадцать восемь человек вместе с командирами, вышли на выполнение задачи.
– Садовников, Крысин… – позвал я.
Еще два командира взвода появились в палатке.
